факт, что Чжу Чжичао признали невменяемым на момент совершения преступлений, полиция приняла решение о прекращении дела и снятии мер уголовного пресечения. В то же время, поскольку у Чжу Чжичао не было законного опекуна, по решению Департамента общественной безопасности города C. он был отправлен на принудительное лечение в психиатрическую больницу города C.

И теперь, три года спустя, его вдруг выписали из больницы…

Фан Му посмотрел на бумагу в своих руках: это была копия разрешительного документа, выданного Городским департаментом, дающим согласие на выписку Чжу Чжичао из больницы, который направили в отделение Куаньпин и полицейский участок по месту жительства Чжу Чжичао.

– Чжу Чжичао так быстро выздоровел? – не удержался от вопроса Фан Му.

– Выздоровел, как же! – Бянь Пин фыркнул. – У Чжу Чжичао нет законного опекуна, а его единственной собственностью является квартира, полученная отцом по распределению, которая не прошла через жилищную реформу и не может быть продана в частном порядке. Поэтому государство оплачивает расходы на его лечение. Понимаешь?

Фан Му кивнул. Принудительное лечение психически больных людей, совершивших преступления, обычно обеспечивается местной психиатрической больницей. Однако повсеместно наблюдается серьезная нехватка психиатрических больниц и инвестиций в них. Изначально их было не более тридцати по всей стране. Койко-место и расходы на лечение всегда были главной проблемой, затрудняющей принудительное лечение. Кроме того, государственное финансирование было незначительное и несвоевременное, поэтому многие психически больные, госпитализированные в принудительном порядке, «выздоравливают», когда у них наступают некоторое улучшение, и их спешно выписывают.

Такой человек, как Чжу Чжичао, несомненно, представлял собой бомбу, которая может взорваться в любой момент, как только он вернется в общество.

– Парень, будь начеку, – Бянь Пин указал на документ в руках Фан Му. – Лучше носи с собой телескопическую дубинку. Если Чжу Чжичао вдруг решит отомстить, ты сможешь противостоять ему.

– Да, не беспокойтесь. – Фан Му с трудом выдавил из себя улыбку и вышел.

* * *

Вернувшись в кабинет, профайлер сел за свой стол и уставился в одну точку. Так он сидел более получаса. Что касается того, что Чжу Чжичао выписали из больницы, то Фан Му не слишком беспокоился насчет его мести, просто был немного расстроен. Он скептически отнесся к выводам двух экспертиз, но процедура оценки законна, а организация, проводящая экспертизу, достаточно авторитетна, поэтому Фан Му вынужден был смириться с результатами. Он не то чтобы считал, что Чжу Чжичао следует казнить, – скорее признавал необходимость его изоляции от общества на некоторое время, по крайней мере пока он не перестанет представлять опасность для окружающих, и только тогда выписать его. Нынешняя ситуация вызывала у Фан Му чувство фрустрации, как будто уже поверженный противник внезапно переломил ход битвы.

В любом случае необходимо уведомить полицейский участок по месту прописки Чжу Чжичао, чтобы уделяли ему больше внимания и, если у него появятся первые признаки изменений, заранее предприняли превентивные меры. Подумав об этом, Фан Му выяснил номер телефона местного полицейского участка и даже несколько раз позвонил, но было занято. Наверное, там сейчас аврал. Но на самом деле, даже если уведомить их, народной полиции будет трудно выделить силы на то, чтобы следить за психически больным человеком, учитывая чрезвычайно высокую нагрузку на органы правопорядка. Кроме того, как сотрудник Исследовательского института криминальной психологии, Фан Му не мог просить полицейский участок усилить наблюдение за Чжу Чжичао. Подумав об этом, он напомнил себе при следующей встрече с Ян Сюэу попросить его замолвить слово перед отделением Куаньпин – возможно, так будет эффективнее.

Приняв решение, Фан Му приступил к выполнению задания, порученного ему Бянь Пином. Включив компьютер, он просмотрел все дела, которые вел за последние несколько лет, выбрал наиболее характерные и стал просматривать их одно за другим в хронологическом порядке. Если рассматривать дела с точки зрения психологической ситуации и психического состояния подозреваемых, то «Ящик Скиннера» и «Подземная река», несомненно, являются наиболее показательными. Спустя годы в его памяти до сих пор свежи беспомощные глаза пациентов с посттравматическим стрессовым расстройством и коллективное зверство жителей деревни Луцзяцунь. По щелчку мыши на экране одно за другим появлялись знакомые имена: Ло Цзяхай, Тань Цзи, Цзян Дэсянь, Цюй Жуй, Лу Тяньчан, Лян Сыхай, Сяо Ван… В конечном сборнике дел они будут названы «такой-то», а затем эти ужасные преступления будут одно за другим воспроизведены типографской краской на белой бумаге. В некотором смысле они будут увековечены в истории преступлений. Так же, как и в памяти тех, кто пострадал, не так ли? Все эти годы они не покидали их, а прочно обосновались где-то в уголках памяти, ожидая, когда тот, кто отправил их в ад, вновь откроет дверь. И этот человек – Фан Му…

Однако эти дела, занимавшие значительное место на жестком диске, не вызывали у него ни малейшего чувства гордости. Наоборот, от воспоминаний о тех пропитанных кровью днях у него тяжелело на сердце. Потому что он не мог оставаться безучастным. Он был не сторонним наблюдателем, а очевидцем. Он был не судьей, а участником. Эти имена и события стали частью его самого, как две стороны одной монеты или корни одного дерева. Включая части, к которым он больше никогда в жизни не хотел прикасаться.

* * *

Фан Му открыл нижний ящик, где под книгами и папками лежала черная флешка. Он молча смотрел на нее, несколько раз протягивал, но тут же одергивал руку. В конце концов, когда набрался смелости и вытащил флешку, этот маленький кусок пластика, казалось, весил тысячу цзиней.

Там было всего несколько папок. Взгляд Фан Му скользнул по папкам «Седьмой читатель» и «Ма Кай». Наконец курсор замер на папке «Сунь Пу». Он сделал глубокий вдох и дважды щелкнул мышью.

На экране появилось множество иконок, начиная от картинок, таблиц и заканчивая текстовыми файлами. В отличие от ранее просмотренных дел, ни один из этих документов не имел стандартной нумерации. Потому что это воспоминание принадлежало лично Фан Му.

Профайлер закурил, подпер одной рукой щеку и открыл документ с именем «1 (Ричард Рамирес)»…

Так пролетел целый день. Когда он снова поднял голову, за окном были уже глубокие сумерки. В здании Департамента общественной безопасности один за другим гасли огни, а Фан Му сидел в погружающемся во тьму кабинете, не желая двигаться. Словно во сне он видел, как вокруг сидят люди и молча смотрят на него, словно пытаясь найти на его лице ответы, которые они не узнали при жизни.

Но некоторые «почему» связаны отнюдь не с желанием узнать истинный результат, а только лишь