добро пожаловать.

— За это мы должны выпить отдельно, просим тосты не смешивать, у нас еще много выпивки, — сказал кто-то.

Все засмеялись. Начальник стройки улыбнулся и, приподняв бокал, сказал:

— Снова и снова за всех вас, и за парней, и за девушек. Создав женщину, Бог ей сказал: будь красивой, если можешь, будь мудрой, если желаешь, но осмотрительной ты обязательно должна быть. Я бы хотел, чтобы этого не забывали наши девушки… Будьте здоровы…

Разноцветные бокалы и чашки со звоном ударились друг о друга. Марат поднял свой бокал, чтоб ударить о Симин, однако ее бокал стоял на столе.

— Ты не хочешь выпить после этого тоста? — спросил Марат. Он еще не успел наедине поговорить с Симой, но видел, что она похудела, изменилась за эти несколько недель.

Сима подняла глаза, посмотрела на Марата — ее глаза были полны слез.

— Что с тобой случилось? — спросил Марат. Сима молча покачала головой. Жест, который означал: ни о чем меня не спрашивай. Понурив голову, она вышла из вагончика. Ради приличия, чтобы не бросилось в глаза, Марат подождал несколько минут и тоже вышел.

Было уже совсем темно. Марат глазами искал Симу, однако нигде не нашел. Несколько раз он негромко позвал ее, девушка не отозвалась.

Марат сел на первый попавшийся камень, достал сигарету, дрожащими пальцами зажег ее и закурил, алчно затягиваясь густым дымом. Им снова овладело некое знакомое чувство досады, тревожное предчувствие. Он уже понял, что Сима избегает его. Неужели она уже любит Андрея? Андрей тоже ни разу не посмотрел в его сторону. Если так, тогда почему она так похудела, как-то изменилась? Вспомнил строки Симиного письма… «Со мной происходит нечто ужасное. Умоляю, приезжай, и как можно скорее».

Почти докуренная сигарета обожгла пальцы. Марат отбросил ее в сторону, задумчиво наблюдая, как она, проделав в темноте дугу, ударилась о камень, и искры, рассыпаясь, засверкали на короткое мгновение.

Из дома вышел начальник стройки, широким цветным носовым платком вытирая пот на шее.

— Это ты, Марат? — спросил он, подозрительно оглядываясь вокруг. — А почему ты один?

— Внутри жарко, не смог сидеть.

Шеф посмотрел на него, потом пальцами, похожими на сардельки, легонько коснулся его плеча. Марат боялся, что старик сейчас начнет говорить ему слова участия или утешения, суть которых так и останется ему, Марату, неизвестной. Однако шеф заговорил совершенно о другом.

— Ужасно, когда душой чувствуешь себя молодым, казалось бы, на все способным — на любовь, на счастье, а в действительности ты стар, со всеми вытекающими неудобствами… Утром зайди ко мне, есть некоторые вопросы, связанные с ночным дежурством, обговорим подробности, заодно и расскажешь, как этот твой старик Франкенберг. Очень мне понравился, приятный человек.

— А вы, что, уходите?

— Да, завтра рано вставать. И потом я мешаю здесь, они чувствуют себя слишком скованно в моем присутствии. Пусть радуются как следует. Ну, спокойной ночи, Марат.

— Спокойной ночи.

Оставшись один, Марат снова закурил, но на этот раз вкус сигареты показался ему горьким. Он выбросил ее, встал и направился к вагончику, откуда раздавались оживленные голоса, смех, звук гитары Андрея. Однако не успел он проделать и двух шагов, как гости с шумом-гамом, слегка подталкивая друг друга, высыпали из вагончика.

— Марат, Агабекович, это нечестный поступок, вы нас оставили одних.

— Почему вы покинули нас, Марат Агабекович?..

— А мы вот решили выпить за ваше здоровье прямо здесь, на свободе. За вас и Симу…

— А где сама Сима? — спросил, наконец, Марат, невольно принимая протянутый ему бокал.

— Я здесь, — отозвалась Сима, выходя из-за спины Андрея.

— А я тебя искал.

Сима не ответила. Марат внимательно посмотрел на нее, пытаясь поймать взгляд, но ему это не удалось.

— Послушайте, ребята, — неожиданно заговорил Андрей, прижимая гитару к груди. А что, если пойдем прямо на котлован? За такого парня выпить нужно только там.

Марат косо посмотрел на Андрея.

— Не стоит, — пробормотал он.

— Почему? — быстро спросил Андрей. — Далеко, поэтому?

— Да, — резко сказал Марат, не глядя в его сторону.

— Верно, далеко, лучше здесь, — согласились некоторые.

Достаточно выпивший Андрей махнул рукой.

— Ну что ж, здесь так здесь, — он подошел к Марату, поднял рюмку. — За тебя, Марат. Добро пожаловать… В тебе есть что-то такое, чему я завидую. Не могу сказать, что именно. Но сейчас разговор не об этом. Я желаю тебе долгой жизни, а также желаю тебе быть счастливым и всегда в радости, чтобы никогда, никогда с тобой не случилось беды. — Он на миг остановился, словно собираясь с силами, и добавил: — А если вдруг и случится беда, чтоб смог выдержать, как подобает мужчине. — Андрей неожиданно одним глотком выпил водку, рюмку положил на землю и так сильно провел пальцами по струнам гитары, что они чуть не порвались.

Марат смотрел на свою недопитую рюмку.

— Спасибо, Андрей, хотя ты чего-то недоговорил… Или я ошибаюсь? — он резко повернулся к сторону Симы и оторопел: Сима смотрела на него испуганно, широко раскрытыми глазами. — Андрей, предлагалось выпить за наше с Симой здоровье. Кажется, это ты недосказал, правда?

Андрей прямо посмотрел на него.

— Да, ты догадался. Я не хотел пить за вас вместе. — Он взял свою рюмку. Кто-то быстро налил водку. — Вот, теперь я могу выпить за Симу. Твое здоровье, Симочка! Не знаю, будешь ли когда-нибудь счастлива… Но я бы хотел, что была… За тебя, за твои красивые глаза, за твои пламенные губы…

Марат с размаху ударил Андрея по лицу. В глухой тишине пощечина прозвучала достаточно звонко. Андрей пошатнулся, но остался на ногах.

— Спасибо, это тоже мужской поступок, дай тебе Бог… — Андрей бросил рюмку на землю и, ударяя пальцами по струнам гитары, в самозабвении пробурчал:

И даже в полудреме

Я слышу голос твой,

Ах, ведь слышу я,

Ты зовешь меня…

Он отбросил гитару в сторону и, протягивая руку в сторону ущелья, сказал, ни к кому не обращаясь:

— Там, на той стороне реки, в совхозном саду есть большой розовый куст… там раскрылась роза… Я сейчас принесу цветы для Симы.

После этих слов Андрей бросился с края пропасти вниз. Все произошло так неожиданно и быстро, что никто даже не попытался его удержать.

Спустя несколько мгновений в глубокой тишине послышался плеск воды.

— Он бросился в реку, — кто-то сказал с ужасом.

И завис над пропастью неожиданный крик Симы:

— А-а-а-андрюша…

Она невольно пробежала два шага и встала на краю пропасти.

Несколько минут все отрешенно смотрели вниз, где в темной пропасти, разбиваясь о камни, стонала мутная весенняя река. Никто не осмеливался нарушить тишину,