сама того не чувствуя, разбудила это чувство во мне. Доволен этим и потому, что знаю: на большее рассчитывать не могу. Люби кого хочешь, я на твоем пути не встану».

Вот о чем думал этот тридцатипятилетний холостяк и требовательный начальник, чье лидерство среди рабочих стройки утвердилось сразу и напрочь.

Встречая Симу, он принимал безразличный вид и, холодно здороваясь, проходил мимо. Во время планерок старался в ее сторону не смотреть. Но и не запрещал себе думать о ней — во-первых, думать о Симе само по себе приятно, во-вторых, запрет не подействует. И он думал о Симе, получая удовольствие от мысленного общения с ней, и удивлялся тому, что он наделен таким богатым воображением.

Тем не менее они встретились, и случилось это не совсем случайно, даже если Марат и не ожидал этой встречи.

Комсомольцы стройки пригласили его на очередное собрание, попросили сказать пару слов. Марат выступил, вкратце описал положение на стройке, подчеркивая те главные проблемы, которые молодым рабочим нужно было решить в первую очередь. После собрания Марат отправился в управление и вышел оттуда лишь около девяти часов. Он медленно поднимался по тускло освещенной тропинке.

Марат шел и думал о том, что на протяжении всего времени, пока шло собрание, он лишь один раз, и то мимолетно, посмотрел на Симу (она вела протокол собрания) и встретил ее спокойный, какой-то недоумевающий взгляд. Сима глаз не отвела. И потом, до самого конца собрания, Марат чувствовал на себе этот взгляд, и от него потребовались большие усилия, чтобы не повернуться в ее сторону. «Судя по всему, она чем-то опечалена, — думал Марат. — И кто знает, может, нуждается в помощи? В конце концов, я ведь на этой стройке что-то из себя представляю?»

Немного горько было думать о том, что она его интересует только как начальника, но (он тут же перебил сам себя) неужели он надеется на большие права?.. Черт побери, нужно подумать о чем-то другом, мало проблем, что ли?..

Однако думать о чем-то другом не удалось. Он скорее почувствовал, чем услышал, за спиной чьи-то легкие шаги и резко обернулся… Перед ним стояла Сима, в том же пестром платье, в котором сидела на собрании. И это платье, и куртка, которая плотно обтягивала ее стройную талию, ей очень шли.

Под светом звезд и тусклых уличных фонарей лицо Симы было бледным, как свечка.

— Сима, откуда идете в такой поздний час?

— Я… была у подруги… — ее голос от волнения задрожал. Она, вобрав воздух, будто бросалась в воду, сказала: — Удивительно, я даже не представляла, что могу вас встретить здесь.

Марат даже растерялся от такой поспешности.

— Вы не торопитесь? — спросил он.

— Нет, — Сима посмотрела прямо на него.

Марат заставил себя улыбнуться:

— Ну, если так, можем немного прогуляться. Вы не против?

— Нет, конечно. Великолепная погода.

Опустив голову, Сима прошла вперед. Они молча направились вверх по улице, и Марат не решался взять ее под руку, чтобы помочь преодолеть крутой подъем.

Некоторое время они так и шли. Марат смотрел на ее платье в мелкую крапинку, на густые волосы до плеч, высокие стройные ноги и чувствовал, как постепенно его переполняла волна нежности по отношению к Симе. Туфли на девушке были черными, в темноте их было не видно, и казалось, что Сима шагала, не касаясь земли.

Они проходили мимо вагончика, в котором жил Марат. И вдруг не так далеко послышался бешеный лай собаки.

— Это Андрей, — улыбнулся Марат.

Сима в недоумении повернулась к Марату, потом тихонько засмеялась.

— Как вы узнали, что Андрей? Это он лает?

Марат тоже невольно засмеялся.

— Действительно, глупо вышло.

— Почему глупо? Просто смешно…

Этот маленький эпизод снял появившееся между ними напряжение. Оба сразу почувствовали себя непринужденно. Только не нужно, чтоб разговор у них прерывался, нужно говорить и говорить…

— По вечерам, возвращаясь с работы, Андрей обязательно должен раздразнить Басара — собаку сторожа продуктового магазина. Это почему-то доставляет ему удовольствие. И Басару — тоже. Андрея он узнает за полкилометра.

— Вам Андрей нравится? — неожиданно спросила Сима.

— Андрей? Конечно. Он неплохой парень. Да, немного со странностями, но ничего… — добавил Марат, улыбаясь.

Они остановились в нескольких шагах от вагончика, возле большого дерева.

— Давайте присядем здесь, — предложила Сима. — В самом деле, великолепный вечер. Домой пока совсем не хочется.

— А вы не замерзнете?

— Нет, что вы. Здесь так хорошо. И тепло, как будто, лето.

Сима хотела пристроиться на краю камня.

— Не садитесь на камень, — предупредил Марат и, быстро открыв дверь вагончика, вынес оттуда стул.

— А вы? — спросила Сима, садясь.

— Я сяду на камень. Можете не волноваться, я не простужаюсь.

Молчание угрожало продлиться.

— Марат Агабекович, а вы давно здесь живете? — заговорила первой Сима.

— С самых первых дней стройки, — обрадовавшись, ответил Марат: своим вопросом Сима освободила его от поисков темы для разговора. — Раньше здесь было очень плохо, не было ни жилья, ни электричества. Жили в палатках. Многие не выдерживали.

— Да, мне девочки рассказывали об этом. Но сейчас здесь хорошо, правда?

— Мне нравится. Я просто люблю эти места. Кстати, как вы проводите время? Честно говоря, не много устраиваем развлекательных мероприятий. Вы видели, как на собрании молодежь прижала меня своими требованиями? Из областного центра сюда для демонстрации присылают лишь старые фильмы, танцы бывают только от случая к случаю, не всегда библиотека открывается вовремя. На танцы ходите или танцевать не умеете?

— Ну разве может быть в наше время человек, который не умел бы танцевать? — улыбнулась Сима. — Просто не люблю толкотню. Танцевальный зал маленький, негде двигаться. А я люблю простор. Да и настроения нет для танцев.

— Почему?

— Прихожу с работы уставшая и больше никуда идти не хочу. Еще хорошо, что есть книги, сижу читаю.

— Наверное, Ремарка читаете? Сейчас он в моде. Ром, виски, кальвадос и красивая любовь.

— У него любовь не то чтобы красивая, а трагическая, и его герои виски не пьют. — Сима пожала плечами. — Почему вы со мной разговариваете, как с ребенком?

— Что вы говорите, Сима? Я даже с детьми говорю, как со взрослыми.

Сима искоса посмотрела на него и сказала:

— А вы любите их?

— Детей?.. А кто это не любит детей? Я всю жизнь мечтал иметь девочку, звонкоголосую, шумную.

Какое-то время молчали, каждый думал о своем, но, как видно, оба думали об одном и том же.

— Марат Агабекович, скажите, вы себя чувствуете одиноким?

Марат посмотрел на нее с удивлением. Сима взгляда не отвела.

— Почему вы спросили об этом, Сима?

— Вы не спите