нагрудный карман теплой куртки волка. Нервно сглотнул. Но вопреки самым отчаянным предположениям, не бросился отнимать. Да это вообще не его вещь – зачем так глаза таращить? А вот мне было немного жаль – я очень любила этот кулон, но сейчас показалось, что щедрость оправдана. Что же я за лекарь, если для страждущего лекарства пожалею?

А Гантер так растрогался, что распахнул могучие руки и попытался сжать меня в тисках благодарных объятий. Правда, у него не получилось – волк с тихим писком отлетел куда-то в сторону. Поняв, что я доигралась, махнула обоим на прощание, сорвалась с места и поспешила в укрытие. Эйру надо просто немного остыть от такой потери, а потом каким-нибудь образом осознать, что я свой кулон имею право дарить кому угодно. Я, может, будущего общеимперского поэта только что спасла! Время покажет.

Забежать в подвал успела, но зря понадеялась, что ректор отложит расправу ради должностных обязанностей. Меня сбило с ног воздушным вихрем, но тут же впечатало уже телом в ближайшую стену. Только в моем вскрике не было страха – я еще не до конца просмеялась:

– Иор, вы направление перепутали! Кулон ушел в другую сторону. Драконье нутро дало сбой?

Сат тяжело дышал, а смотрел пристально лишь на мои губы. И в его голосе появился сдавленный хрип:

– Что же ты творишь, Ирис? Я же от тебя сейчас живого места не оставлю.

– За мой цветочек? – Я в притворном ужасе округлила глаза.

– За обнимашки с этим чудиком. Вижу, что у тебя никакого инстинкта самосохранения. Хочешь пахнуть только мною? Сейчас устрою.

– Территорию не в этом месте надо метить, – скривилась я. – Сат, ты или целуй уже, или отпускай.

Других просьб ему не требовалось. И это было больше похоже на акт агрессии, чем на поцелуй – я даже ответить возможности не имела. Немного беспокоилась о сохранности костей, но в целом такая расправа меня очень даже устраивала. Сату самому стало недостаточно терзать лишь мой рот, потому он оставил припухшие губы, чтобы пройтись языком по шее, отчего я совсем потерялась в пространстве. А уж когда сильные руки подхватили меня за бедра и вздернули вверх, стало понятно, что через мгновение мне будет не до смеха. С невероятным трудом я заставила себя откинуть голову и запротестовать, однако он перехватил меня за затылок и снова притянул к своим губам. Но не поцеловал, а спросил сдавленно:

– Ирис, как долго ты намерена меня останавливать?

В тот момент я и не задавалась подобной целью. Я ведьма – стесняться своих желаний у нас не принято, матери довольно откровенны с дочерями, ведь растят из них будущих знахарок. И мне прекрасно известно, откуда берутся дети, как и то, что если страсть уже вскипятила кровь, то ей почти невозможно сопротивляться. Но остатки здравого смысла мне подсказали правильные слова:

– Не сейчас, Сат, не сегодня. Я как-то не подумала приготовить специальный отвар.

Он провел носом по моей скуле и с вящим удовольствием втянул воздух. И будто бы прилагал все усилия, чтобы говорить, а не снова целовать:

– Отвар? Я пока еще эйр и знаю пару заклинаний. Выдохни – я не подверг бы твою жизнь опасности. Ирис, прекрати бояться того, что уже неизбежно. Я хочу тебя. Да и ты не против. Зачем продолжать врать нам обоим?

Сознание вновь поплыло, будто бы простое решение отпустило его на все четыре стороны. И потому зацепиться за его хвост было с моей стороны настоящим подвигом:

– А на ведьмах эти твои заклинания кто-то проверял? Я серьезно. Драконы про нас не знали толком ничего, тогда откуда уверенность?

Эйр на миг застыл, а затем нехотя кивнул. Тем не менее не выпустил меня, а снова прижал собой и вернулся к жаркому поцелую. Но теперь огонь не обжигал, а согревал, переворачивая всю мою суть и укладывая ее заново в каком-то новом порядке. Наверное, это означало, что мы теперь вместе – пара, возлюбленные или будущие любовники. А с тем, чем это решение чревато, разбираться начнем позже, когда хоть на минуту сможем друг от друга оторваться.

В его комнате действительно уже появилась мебель: книжные и платяные шкафы, стол и огромная кровать – не иначе та самая, которая стояла в спальне. На ней мы и продолжили нежничать, бесконечно останавливая себя от желания избавиться от одежды. Сат забыл о делах ректора, я пропустила ужин, как если бы весь мир остался за пределами подземных лабораторий. Так и уснули, тесно переплетясь телами, словно еще вчера не договаривались спать в разных комнатах. Просыпаясь, я терлась носом о его подбородок, на что Сат смешно сопел и прижимал меня еще крепче. Драконы на самом деле удивительные – даже в глубоком сне они свое из рук не выпускают.

Только утром мы вспомнили об обязанностях. Повезло, что меня не хватились девчонки, а его – все сотрудники академии. Спешно собирались, не забывая разговаривать.

– Сат, я хотела спросить про нового преподавателя – не думаешь, что рискованно принимать на работу опытного мага?

Он усмехнулся:

– Хорошая моя, ты, конечно, сообразительная, но когда это я стал считаться глупее тебя?

Меня такая реакция не устроила:

– То есть ты не боишься, что этот змей окажется шпионом Цируса?

– Не боюсь, потому что он мой шпион, – огорошил ректор. – Нет лучшего способа выведать что-то у магов, чем внедрить к ним того, кто выглядит как свой.

– Но ведь он остается змеем! – не сдавалась я, поскольку прекрасно помнила, как изменило Андая общество сородичей.

– Ага. А еще Дикраном. Правда, здесь он будет называться профессором Бергом. Он мой родственник, Ирис, не наводи панику там, где ее нет.

От подобной новости я изумленно разинула рот.

– Вот это да… – выдохнула я. – А почему я была уверена, что в доме Дикранов только драконы? Не потому ли, что вы называетесь крупнейшим драконьим домом? Откуда у тебя в родне змеи-то завелись? Или он просто похож на мага, потому что такой яркий блондин? Тогда его вмиг раскусят!

Он расхохотался, но потом бросил на меня взгляд и тоже застыл в удивлении.

– Он маг, причем такого уровня, который не каждому дракону снился. Ирис, у тебя вообще ни одного варианта? Совсем ничего в голову не приходит? Тогда впереди еще один грандиозный сюрприз. Надо же, а я с чего-то решил, что до тебя уже дошло.

Я пожала плечами – откуда бы мне о чем-то догадываться? Я же вообще о семье Дикранов ничего не знаю. И до сих пор мне казалось, что у них с магами довольно напряженные отношения, а оно вот как оказалось – в каком-то из младших домов и представители этой расы нашлись. Хотя такое объяснение меня уже полностью успокоило.

Натягивая теплое пальто, Сат зачем-то предупредил:

– Ни в коем случае не выдавай его. Хотя ты и так не болтлива, поэтому я вовсе не переживаю. Но если за словами ты следишь по инерции, то во всем остальном за тобой глаз да глаз. Не обнимайся больше с шелудивыми волками.

– А ты не указывай, что мне делать!

– Руки оторву. Ему. Твои мне еще пригодятся.

– Иор, очнись, я ведьма! Нельзя мне приказывать и ограничивать. А то ведь я из вредности с каждым встречным тискаться начну!

Сат сделал шаг ко мне, взял за плечи и сжал пальцы.

– А может, тебе просто понравилось, как я злюсь?

Я возвела взор к потолку, изображая, что глубоко задумалась. На самом деле, меня в его вчерашней ярости абсолютно все устроило. Но не тешить же его самолюбие такими признаниями, поэтому я сказала другое:

– Зачем мне ограничиваться волками, когда и среди лис так много симпатяг?

– Прикуси язык, рыжая!

– Тебя забыла спросить, бесов диктатор!

Он наклонился и с улыбкой признался:

– Не могу дождаться вечера.

– Да, у нас же сегодня встреча с девчонками!

Сат изменил свою фразу:

– Не могу дождаться ночи, когда девчонки покинут подвал. Тогда и разберемся, кто из нас тебе язык прикусит.

Чмокнул в губы и поспешил уйти, иначе снова бы надолго задержался. А я еще некоторое время стояла и улыбалась, как одуревшая. Мы ведь оба меняемся – как-то не особенно болезненно перестраиваемся, принимая нужные