Жаль, что уже не узнать, чем бы обернулось такое решение. Утраченное доверие не восстановить, а мёртвых не вернуть — поспешные действия лишили нас иного будущего. Теперь остаётся лишь принять его и жить дальше. Тем более, моя интуиция уже не просто шепчет, она кричит о том, что финал короткого сражения окажется неожиданным для всех.

Спускаясь всё глубже под земли Тарга, я не мог не думать о Рейне, идущей рядом. Конечно, не самое удачное время делать поспешные выводы, но мне уже было трудно остановить поток мыслей, связанных с женой. Странная девушка, с не менее странной силой. Её зрелость умудрённой жизнью женщины совершенно не вязалась с наивностью, с которой она касалась меня в саду, пока мы ожидали ухода стража. Чтобы стать такой, недостаточно быть даже дочерью старейшины — Рейну учили мыслить не как простую леди Тарга, но при этом очевидно, что она росла уединённо. Её явно оберегали, скрывали от чужих глаз, при этом к чему-то готовили. Именно так должно было поступить с принцессой, несущей в себе опасную, но такую необходимую силу. А чтобы защитить её ещё больше, вполне себе можно было «создать» двойника из девушки, чья сила была достаточно велика, и чья семья оказалась безгранично предана Таргу. Дом Лейланд на своём гербу имел не только сокола, но и щит — очень символично.

Все мои подозрения только крепли, когда Рейна лишь своим присутствием заставила ответить древнюю магию. Озеро, что спало до нашего прихода, будто спешило поприветствовать любимое дитя сияя лазурной гладью и превращая всё вокруг себя в пышущий жизнью осколок магического сада. Когда Рейна босая шла по пышному ковру зелени я понял, что не могу отвести от неё взгляд — её лицо впервые выглядело таким расслабленным, а на губах появилась едва уловимая, но настоящая улыбка. Она была дома.

Меня так заворожила эта картина, что я встал как вкопанный, когда услышал:

— Мы пришли. Теперь тебе нужно снять одежду и… довериться мне.

Сказав это, Рейна сама стала подавать пример. Одна за другой вещи жены оседали на траву у берега до тех пор, пока на ней не осталось ничего. Её серые волосы волнами спускались до талии, укрывая грудь, а вот ниже них больше ничего не могло укрыться от моего взгляда. При этом Рейна вела себя так спокойно, что мне в пору стыдиться своих порывов запечатлеть в памяти каждый изгиб стройного тела.

Ещё немного посмотрев на мою окаменевшую фигуру, Рейна вздохнула и добавила:

— Можешь и так войти в озеро, но тогда ты останешься без одежды. Вода растворит мёртвую ткань и тебе придётся возвращаться на поверхность голышом.

После этих слов жена вдруг подавила улыбку и, отвернувшись, первой шагнула в искрящуюся воду. Смысл сказанного с трудом, но дошёл до меня. Призвав на помощь всю свою выдержку, я сделал то, что попросила Рейна, а затем направился за ней. Она, кстати, не стала отходить далеко от берега и, прежде чем я коснулся сияющей влаги, Рейна протянула мне руку. Кажется, я даже толком не думал, когда сжал её прохладную ладонь, потому что в этот момент в серебристых глазах мне довелось увидеть то, чего от холодной Рейны можно было не ждать.

Маленькая лгунья — она лишь выглядела отстранённо, но сама с трудом подавляла интерес во взгляде. Заметив, помимо этого, лёгкий румянец на высоких скулах, я понял, что не всё потеряно. Если у Рейны и правда проблема с чувствами, то такое проявление притяжения (очень даже взаимного) явно хороший знак.

Размышления на эту тему пришлось отложить, потому что после того, как глаза Рейны отчего-то расширились, и она посмотрела на меня как-то ошарашенно, жена резко отвернулась и повела меня на глубину. Хотя глубина оказалась здесь смешной. Примерно на середине озера вода едва дошла мне до пояса, но этого видимо было достаточно. Остановившись на месте, Рейна снова повернулась ко мне, но уже более привычная: собранное, слегка надменное, но по-своему очаровательное выражение лица заставило проникнуться серьёзностью момента. Потому пришлось отбросить вольные мысли, тем более что близость скорой свободы вытесняла всё остальное.

Совсем недавно я даже подумать не смел, что смогу избавиться от клятвы, по наивности данной отцу. А сейчас едва удаётся сдержать дрожь предвкушения. Уже скоро я стану хозяином своей судьбы — больше никто не будет управлять мной и больше никому не придёт в голову называть меня верным псом императора. Теперь я стану защищать только то, что мне действительно дорого и я больше никогда не направлю огонь дракона на безоружных.

Мои мысленные клятвы слились с тихими словами неизвестного языка, что всё громче звучал из уст Рейны. Пусть смысл был мне не понятен, но казалось будто моя жена взывает к кому-то или чему-то. Она не приказывала, нет, она действительно просила о помощи со всем уважением, на которое был способен человек подобный ей.

Слушая речь Рейны и жадно улавливая её интонацию, я понял, что все извинения, принесённые ей во дворце, были сухими, безжизненными и совершенно неискренними. Странное дело, но даже такая её черта понравилась мне. Кажется, я серьёзно попался в сети, которые девушка передо мной и не пыталась расставлять.

Рейна вдруг замолчала, напряжённо посмотрела на меня, после чего немного запыхавшись сказала:

— А теперь вдохни поглубже, сожми мою руку покрепче и погрузись в воду. Только быстро.

Такая простая просьба оказалась очень опасна в исполнении. Стоило мне начать покорно приседать, как произошло невероятное (будто можно было ожидать что-то другое от такого озера) — дно просто исчезло под ногами, и я ушёл в воду с головой. Когда же открыл глаза, то обомлел — вокруг не было ничего, только толща воды, которую пронизывал непонятно откуда взявшийся свет. Однако при всём при этом я продолжал ощущать как Рейна сжимает мою ладонь.

Теперь стало понятно насколько опасное дело мы затеяли. В этот момент моя жена буквально держала мою жизнь в своих руках. Если Рейна сейчас разожмёт пальцы, то я навсегда затеряюсь в этом потоке первозданной магии. Ни выбраться, ни даже переродиться мне больше будет не суждено — древняя как мир сила Создателей не позволит. Именно поэтому никто из ныне живущих не пытается искать и уж тем более подчинять их магию.

Волны уже позабытого страха начали подниматься в душе, но совсем скоро мне стало не до них. Отовсюду полился голос Рейны. Она вновь