ко всему охранный и разведывательный автомат, и он потерял контакт с «Акулой». Потерял – до этой минуты. Теперь он проснулся, получил новые указания и ищет врагов капитана.

А вы, мои друзья, которым предстоит быть изрубленными насмерть, и есть враги капитана.

– Ты разбудил его, Карл! – закричала Пончик. – В описании уже не говорится о потерянном миньоне.

– Какая ещё пакость произошла?

Но я уже прильнул к окуляру. Да, описание стало другим. Рукус ещё несколько раз взмахнул крыльями и взлетел. Громадная бензопила тоже поднималась с земли.

Гвен: «Привет, бомбист. Вы там почувствовали эту непонятную паузу? Я подумала, вы, наверное, захотите узнать. Что-то происходит в секторе воды. Сама вода пенится, как слюна бешеной собаки. Кто-то что-то вытворяет под поверхностью. Эй, ребята, вы нашли этого гигантского грифа?»

Карл: «Как раз сейчас смотрим на него. До скорой связи».

Я опустил ладонь на поверхность двухфутовой ракеты, и возникло меню.

Навести ракету?

Я мысленно кликнул «да».

Назначьте цель.

Предупреждение: после ввода назначения вы не сможете его изменить.

Мне было неудобно придерживать правой рукой ракету, а левой контролировать подзорную трубу; у меня не оставалось свободной руки, чтобы отрегулировать сиденье. Я навёл фокус окуляра на центр тяжести Рукуса как раз тогда, когда он должен был вылететь из зоны видимости, и кликнул «Цель».

Суки, цель заблокирована!

Ракета начала мигать.

– Стреляй в дыру. И береги брови.

Я взялся за штырь на задней части ракеты и потянул.

Хууш.

Сгусток пламени вырвался из выхлопного отверстия. Ракета взлетела, чуть нырнула и начала подниматься в ночное небо. Я почувствовал, что вся правая сторона моего тела обожжена выхлопом. Пончик удивлённо взвизгнула и дёрнулась влево.

– Да пошла ты! – крикнул я, обращаясь к острой боли. Я всерьёз не пострадал, но боль была очень резкой. Нужно делать это как-то по-другому. – Пончик, ты в порядке?

– А ты как думаешь, Карл? Я огнеупорная, по-твоему? Предупреждай в следующий раз.

– Я тебя предупреждал. Встань слева от меня.

Яркое пламя вырвалось из ракеты и моментально озарило пустошь, превратив глубокую ночь в день. Я схватил вторую ракету и засунул её в пусковую установку.

– Вперёд, – скомандовал я Кате.

Она уже завела Колесницу, и теперь мы съезжали с дюны. Я обернулся через плечо и увидел, как наша ракета делает кульбит в воздухе и летит в сторону босса, который всё ещё набирал высоту. Гигантская многоракетная платформа бешено раскачивалась в воздухе взад и вперёд, пока Рукус размахивал крыльями.

Мы заменили в нашей ракете химический пропеллент[89] тем, который усовершенствовал Мордекай. Когда он выгорал, задняя часть ракеты должна была (согласно теории) несколько секунд продолжать свободный полёт к берегу, затем второй ступени полагалось поджечь её, эффективно удваивая радиус действия убойной силы.

Приобретённые нами ракеты были заряжены дерьмовым полезным грузом. Их боеголовки должны были нести заряд в четверть заряда гоблинского динамита, а это было всё равно что ничто. Сначала я думал, что не смогу улучшить дизайн, но после возвращения к жизни нескольких Хоблобберов мне стало ясно, что я сумею упростить пусковой механизм и получить таким образом значительное дополнительное пространство для дополнительной взрывчатки. Теперь каждая ракета была заряжена таким же количеством взрывчатого вещества, что и полноценная динамитная шашка хобгоблинов, а этого должно было хватить для того, чтобы почти любой моб был уничтожен.

Всё это было нужно для того, чтобы получить в своё распоряжение область действия убойной силы диаметром примерно в три мили, если нам понадобится достать одного из Тук-Туков, подкопавшихся под замок гнома. Но сначала мне нужно было убедиться, что двухступенчатые ракеты как минимум жизнеспособны. Если мой замысел сработает, мы сможем создать немного ракеты большей дальности к следующему утру.

Ракета исчезла в мощнейшем взрыве. Языки пламени охватили её хвостовую часть и разлетелись в стороны как раз перед тем, как ракета нагнала ещё продолжавшую подниматься мишень.

Вперёд же, вперёд.

– Есть! – закричал я, увидев, что первые искры начали вылетать из второй ступени.

Я вскинул кулак над головой.

Однако затем ракета внезапно взорвалась. Сдетонировала, не долетев до цели нескольких сот футов.

– Мать, мать, мать ко всем матерям! – проорал я и выбросил из кулака средний палец.

Рукус, не прекращая подниматься, невредимым пролетел над взрывом. Бензопила разрезала только что родившееся облако пополам.

Для хвостовой части ракеты мы заложили небольшой заряд. Но у нас сложилось впечатление, что взрыв получился чересчур мощным. Или в составе пропеллента нашёлся какой-то компонент, вызвавший взрыв раньше времени. Я не знал. И не узнаю, пока мы его не испытаем. Но это знание не принесло бы нам пользы в тот момент. У меня оставалось три ракеты. Такие, которые, как неожиданно выяснилось, обладали намного меньшей дальностью действия, чем требовалось. С земли нам не задеть «Бесплодную Землю». Этими штуками – никак.

– Новый план, – объявил я. – Разворачивай Колесницу. Едем прямо туда.

Я достал третью и четвёртую ракеты и вставил их в пусковой механизм. Не хотелось, чтобы у нас оказалось сразу три заряда взрывчатки вне инвентаря, но сейчас нам требовались все три.

На затылке Кати возникли вторая пара глаз и рот. Глаза выдвинулись из её черепа на стебельках.

– Ты с ума сошёл? – спросил её новый рот.

Колесница взмыла в воздух и с силой ударилась о землю. Задние гусеницы отозвались скрежетом, взрыхлили песок и продолжили движение.

– Святое дерьмо, Катя, – пробормотал я, ошарашенный появлением второго лица. – Вот это грёбаная жуть. Действуй.

Она заворчала, но приступила к широкому развороту. Будь диаметр меньше, мы бы перевернулись. Впереди нас Рукус завизжал в темноту. Его бензопила раскачивалась: маятник смерти. Она разрезала надвое Колючего дьявола. Гейзер крови брызнул на песок. Колоссальная птица увеличилась в нашем окуляре.

Я быстро осмотрел оставшиеся ракеты и нацелил все три на босса. Одну на сустав, крепивший левое крыло к телу, одну на открытую шею монстра, третью на нижнюю часть, откуда тянулся трос, соединявший чудовище с бензопилой.

Страшилище двигалось на нас. Накатывало, как приливная волна. Визг пилы сделался невыносимым. У нас оставались секунды.

– Когда я выстрелю, – крикнул я Кате, – выворачивай влево и на пол. Пончик, берегись, я запускаю.

Вопящие лезвия перегородили нам путь. И были они огромны. Каждое размером с колесо грузовика. Воздух наполнился едким запахом усталого механизма.

Я выпустил все ракеты сразу. Они вырвались из трубок. Нырнули вниз, описали дуги и наполнили воздух скрежетом штопоров, которые ввинчивались в пробки. Все три ударили босса в то мгновение, когда Колесница развернулась. Босса разорвало высоко над нами. Колесница покачнулась при чересчур резком