Шрифт:
Закладка:
Его глаза подёрнулись мечтательной пеленой.
— Но даже если при нашей жизни и не случится прорыва в изучении магии, вам и с вашей семёркой найдется с чем поэкспериментировать. В собранных в этом хранилище трактатах есть описания и не слишком энергизатратных, но в высшей степени любопытных конструкций.
— Что ж, тогда продолжу зубрёжку, — сказал я.
Придвинул к себе стеклянный шар.
— А за книгу спасибо. Почитаю её перед сном.
Сиер вар Жунор покачал головой.
— Из «пещеры сокровищ» нельзя выносить экспонаты, сиер князь, — сказал он. — Это одно из главных условий допуска сюда. За пределами этих стен запрещено даже упоминать о содержимом магического хранилища. Да и о самом хранилище — тоже.
Я ухмыльнулся. Махнул рукой.
— Мне об этом не говорили.
* * *
На занятиях в «пещере сокровищ» я чувствовал бы себя счастливым, если бы не постоянные мысли о Тилье. Беспокойство о подруге часто мешало мне сосредоточиться на той или иной задаче. Но сиер вар Жунор всё равно остался доволен моим усердием. И в особенности тем прогрессом, какой я показывал при изучении божественного алфавита. Ну а мой способ запоминать буквы и вовсе поначалу привёл его в восторг.
Вместе со мной сиер вар Жунор разглядывал конструкцию из огненных линий, что я сооружал в воздухе перед собой. Тыкал пальцем в огрехи, сыпал советами, позабыв об обычной для него сдержанности. Гигантские огненные конструкции вновь стали мне недоступны: симбиоз с огнедухом завершился при обращении. Но собственного запаса огня у меня теперь хватало на создание не таких уж и маленьких узоров — вполне годных для тренировок.
Десять букв! Десять! Итоги моих дневных трудов впечатлили не только сиера вар Жунора, но и меня. Ни разу до сего дня я не добивался столь значимых успехов. Они вскружили голову, заставили строить грандиозные планы. Ведь тот момент, когда мне покорится весь вспомогательный алфавит, теперь казался удивительно близким: речь шла уже не о годах или месяцах — о считаных днях.
Я очень хотел поделиться своей радостью с Тильей. Гордо поведать ей о своих достижениях, вновь помечтать вслух о нашем будущем, об ожидавшей нас славе и о высокой башне в центре имперской столицы. Сграбастать подругу в объятия и закружиться с ней по комнате, слушая её похвалы и звонкий смех. Подставлять лицо для её поцелуев. Прижимать подругу к себе и чувствовать, как часто бьётся в её груди сердце.
Уже после обеда мне стало сложно концентрировать внимание на магических плетениях, не думать о Тилье. Десятую за сегодняшний день букву я заучивал едва ли дольше, чем потратил времени на три предыдущие. Сиер вар Жунор заметил это — предложил завершить занятия. Он посчитал мою рассеянность усталостью. Заявил, что моё обучение требует не только напряжённых усилий, но и отдыха.
* * *
Никто из охотников, встретивших нас на выходе из зала с портальным камнем, не попытался отобрать у меня книгу. Хотя я и не думал ту прятать. Держал на виду — преспокойно вынес её из башни. Попрощался до завтра с сиером вар Жунором. Отправился домой.
В доме деда я застал Норму, чему не очень-то удивился. Впрочем, сегодня я даже хотел её увидеть — чтобы расспросить о Тилье. Рыжая скользнула любопытным взглядом по рукописному труду сиера вар Луса кит Сиоль, зажатому в моей руке. Усмехнулась, но промолчала.
Промолчала о книге. Но не смогла не пройтись колкими замечаниями по моей внешности. Отметила мой «недостойный князя» внешний вид: испачканную пылью одежду, «чумазое» лицо. Попыталась пристыдить. Вновь обозвала меня «деревенщиной».
Я отмахнулся.
Спросил о Тилье.
Норма не обрадовалась моему вопросу. Скривилась, точно надкусила кислый фрукт. Заверила, что её отец связался с дедом, передал тому мою просьбу.
— И что сказал сиер вар Фелтин? — спросил я.
— А что он должен был сказать? — переспросила рыжая. — Может и ответил что-то — не знаю. Папа мне об этом не говорил, а я не спрашивала. Найдёт он твою колченогую, мальчик, не переживай. Далеко она от нас не сбежит. Да и не спрячется. Нашёл же дед тех магов, что меня похитили — им затеряться в Селене было проще, чем беглой розе. Так что отыщется твоя подружка. Да и денежки твои тоже найдутся.
Слуги в доме засуетились, повинуясь указаниям Нормы. Никто из них не ставил под сомнение её право распоряжаться в доме деда. Хотя управляющий всё же попросил меня подтвердить некоторые приказы рыжей. Я сообщил ему, что голоден. Согласился, что ужин сегодня можно подать раньше обычного.
За ужином Норма объявила, что останется ночевать в доме моего деда. Сказала, что уже велела слугам приготовить для неё гостевую комнату. Говорила спокойно — смотрела мне в глаза, дожидаясь моей реакции. Её уши и щёки при этом порозовели.
Норма рассказала, что к её родителям сегодня нагрянули гости из Селены. Все с семьями — «от визга детишек в голове звенит». Пожаловалась, что в родительском доме «теперь ступить некуда». Она оттуда сбежала. Решила переждать наплыв гостей у меня.
— Такое чувство, что у папаши сегодня юбилей, — сказала принцесса. — Отродясь к нам не приходило столько народу — разве что в день моего рождения, но я этого, как ты понимаешь, не помню. Да и не только у нас сегодня столпотворение. По Вульфгарду к тебе шла, как по Селене. Не поверишь, мальчик: столько смуглых рож я здесь отродясь не видела.
Я равнодушно пожал плечами.
Сказал:
— Оставайся. Я не против. Где и что здесь находится, ты знаешь не хуже меня.
Рыжая улыбнулась, явно довольная моим ответом.
Я отодвинул пустую тарелку, поставил перед собой чашку. Слуга тут же оказался рядом, налил мне из кувшина тёмный напиток. Воздух наполнился восхитительным ароматом. Я принюхался — блаженно зажмурился. Управляющий не подвёл: к ужину мне подали кофе.
* * *
Вечером я заявил Норме, что устал. Спрятался от её назойливого внимания в своей комнате, махнул рукой на обиженный взгляд принцессы. Общению с рыжей после ужина я предпочёл чтение вынесенной из имперского магического хранилища книги.
Листать жёлтые страницы с блеклыми, неровными и часто неразборчивыми строками (сиер вар Лус кит Сиоль явно пренебрегал каллиграфией) нравилось мне
