ситуация у меня такая. Положение в Кустовом шатается, того и гляди, я перестану быть министром юстиции. Автоматически пропадает моя руководящая роль в отряде «Единороги», потому что вы — отряд Министерства юстиции. Да и вообще, я буду в опале, все мои проекты и начинания тоже подпадут под раздачу.

— Так и будет, — кивнул он.

— Я мог бы предложить отряду «Единороги» переехать в каганат, в город Николай.

— Могли бы? Так предложите. Предложите, а мы подумаем. Мы же понимаем, что это Вы нас организовали и создали.

— И вы мне верно служили. Но вы свободные люди, я не могу такое вам приказывать, вы не моя собственность.

— Не собственность. Но, если Вы предложите, то мы обсудим и как-то на предложение отреагируем. А пока это абстрактные разговоры.

— Вам придётся покинуть обжитые казармы, своё любовно оборудованное здание, которое для многих из вас является ещё и домом.

— К чему весь этот драматизм? Вы предлагаете или нет?

— Предлагаю. На ту же позицию — специальный отряд, полицейского и штурмового назначения.

— А как же война?

— Там есть, кому стрелять. Разве что совсем уже будут штурмовать город второй раз, тогда все за оружие возьмутся. А так нет, вы мне нужны, как полицейский спецназ.

— А обычная полиция в городе есть?

— Вообще-то пока что нет.

— Мы можем на первых порах патрулировать. Ну, если согласимся, конечно.

— В общем, я предлагаю, с повышением в полтора раза в зарплате.

— Вы на нас разоритесь.

— Деньги не проблема, проблема, как всегда, люди. В общем, предложение такое.

— Я Вас услышал, господин министр. Завтра скажу ответ.

— Не тороплю, приму любой ответ. Если вы откажетесь, рассчитываю, что мы продолжим сотрудничество в прежнем формате, сколько сможем.

— И это я услышал. Довезти Вас до дома? Где, кстати, у Вас дом?

В его вопросе была ирония и, внезапно, философия. У меня действительно много домов, но ночую я, если не в палатке внутри здания в Николае, то в пещере.

— Да, до улицы Вестминстерская. Я вообще-то там домов прикупил, чтобы раздать их Вам, бойцам Вашим, Цветлану, китайцам. У меня план был, чтобы там, в сущности, никого чужих не было или по минимуму.

— Не получилось, не выкупили? — он плавно тронулся, машина мягко подпрыгивала на кочках.

— Почему же, Цветлан доложил, что я приобрёл уже девятнадцать домов в общей сложности. Другое дело, они есть, а есть ли тут я? Выходит, зря брал?

— Отдадите китайцам, они никуда не денутся. А вообще, я хотел сказать, Аркадий Ефимович, что не всем планам суждено реализовываться.

— Тут не поспорю. Тогда нужны другие планы.

Глава 14

Науки и жизнь

— Николай Викторович?

— Иван Иванов! — привычно поправил меня начальник учётной службы Чёрного рынка.

— Вопросец у меня назрел.

— Да-да? Вы про почкование нашей структуры управления в Ваш торговый пост? Мы наслышаны, что населённый пункт растёт изо дня в день.

— Да, растёт. Но как мне тут недавно напомнили, так сказать, отрезвили, что мой посёлок значительно скромнее Кустового.

— А что, счастье и цель в жизни — это размер населённого пункта? — с лёгкой нотой скепсиса спросил меня хозяин кабинета. — тогда я бы рекомендовал Дели, в Индии, там живёт десять миллионов человек, плюс обезьяны и слоны.

— Нет, мне и тут хорошо. Собственно, вопрос, который меня привёл сюда, звучит как Инквизиция.

— Инквизиция, — Иванов попробовал на языке это слово. — Странный вопрос.

— Мне нужно исследование на тему того, кто это такие и с чем их едят. И второе исследование…

— Вас на науку потянуло. Может быть, Вам учёного найти?

— А что, есть учёный?

— Есть биолог, — усмехнулся Иванов, — профессор, доктор наук, он в Москве проигрался в карты и сбежал к нам, сидит, не знает, что ему делать. Но такой Вам про Инквизицию не подскажет.

— А давайте мне профессора! Но исследование по стандартной таксе нужно. И второе, про некий Великий Курултай. Что это за зверь и с чем его едят?

— Про Инквизицию я слышал, но считал, что их существование не более, чем городская легенда.

— Нет, эта легенда меня пыталась похитить и пытать. То есть она совершенно реальна.

— Что же касается Курултая, то тут ничего мистического нет. Он образовался исторически в результате некоей феодальной раздробленности Степи и множественности как народов, так и их правителей.

— Логично. Но история меня не очень интересует. Курултай существует?

— Курултай — это не какой-то постоянно существующий орган. Курултай созывается кем-то из ханов, князей, каганов, для каких-то жизненно важных вопросов. В последний раз они собирались лет шестьдесят назад и Курултай был посвящён бушевавшему тогда тифу, который выкашивал целый стойбища. Многие народы Степи для решения этого вопроса хотели войны, перемещения от инфицированных территорий. В конечном итоге Курултай смог устаканить воинственные настроения, ввести карантин и проводить закупки лекарств в России и Китае.

— Помогло?

— Ну, Степь всё ещё на месте и населена людьми.

— А могут они собраться, чтобы осудить агрессию ногайцев по отношению к моему каганату?

Хозяин кабинета развёл руками. По всему видать, проблема такого мелкого масштаба не могла заинтересовать лидеров Степи.

— Кустовой на той истории неплохо заработал. А ещё в широкий обиход вошло мыло.

— Ладно, значит про Курултай всё понятно и так. А про Инквизицию какие слухи ходят?

— Если они реально существуют, то, вероятно, сотрудничают с кунш-коллегией.

— Про них слышал, но только абстрактно, без полномочий и конкретики.

— Кунш-коллегия империи расследует преступления, связанные с магией, в неё входят все высшие маги, глава коллегии Неясытец Илья Филимонович, они же курируют и магическое образование. Его Предок-Покровитель, по идее, родственен Вашему Предку.

— Не уверен, что у них родство так же работает, как у нас. Да оно и у нас не работает особо.

— Может Вам обратиться в эту коллегию?

— А что, в Кустовом есть представительство?

— Человек, с ними связанный, Вероника Кондратьевна. Поговаривают, что Вы с ней знакомы.

Кивнул. Общаться с ней для меня сложнее, чем со старым крокодилом Шпренгером. Ощущение, что она видит меня насквозь. Что-то придумаю.

— Понял, спасибо за совет.

— Так насчёт того профессора, биолога, писать его координаты?

— А давайте, есть