Двери лифта открылись. Я услышала это краем уха, обернулась, и первым делом увидела Еву. Та, из-под шапки своих красных волос, смотрела на меня желтыми змеиными глазами. Ее взгляд, как и всегда, был исполнен веселого превосходства. Но также, во взгляде этом таились давняя обида перемешанная с болью, и даже - безумие...

Глаза Евы многих могли бы напугать. На ярких, лимонного цвета радужках, располагались вертикально стоящие узкие черные зрачки. Но глаза эти не всегда были такими. Змеиный взор Ева получила после того, как показала доктору Григоровичу, кем является на самом деле.

Мне ли не помнить ту кровавую ночь, после которой Ева подстригла свои волосы под каре, и перекрасила их в красный? Даже сейчас, по прошествии восьми лет, в памяти моей до ужаса отчетливо вырисовывались два изувеченных тела – мужское и женское…

Ева – одно из лучших творений Григоровича. Она была смертельно больна, когда попала к моему отцу, и он дал ей новую жизнь, не только исцелив ее тело, но и преобразив… Теперь, Ева была глубоко предана Григоровичу, и любила его, как дочь любит отца, так, как я должна была бы любить… Также, Ева была его оружием… Григорович позволил ей сформировать свой собственный отряд бойцов, из наиболее удавшихся экспериментов. Их он использовал, в основном, для защиты клиники, и для охраны своей собственной жизни.

Отряд Евы состоял из пятнадцати человек, и звался – Аканху. Ева сама придумала это название, позаимствовав слово из древнего языка, где Аканху означало – возрождение… Члены Аканху носили одинаковую черную форму, без каких-либо знаков различия, а также демонические маски разных цветов, и почти не пользовались огнестрельным оружием, однако и без него были очень опасны. Маска самой Евы была красной, под цвет ее волос, и сейчас висела у девушки на боку, прикреплённая к поясу. Черный иероглиф на лбу маски переводился как “любовь”.

Вслед за Евой, из лифта появилась еще одна девушка, в точно такой же черной форме, с синими волосами, стриженными, как и у Евы - под каре, и с синей демонической маской на боку. Эту звали Сильвией… Апатичная и холодная, Сильвия являлась заместительницей Евы в Аканху, и первой ее помощницей.

Сейчас, через правое плечо Сильвии было перекинуто тело в берцах и черно-синей военной форме. Девушка несла это тело, явно мужское, с удивительной легкостью, будто бы то совсем ничего не весило… Впрочем, удивляться этому не стоило. Благодаря экспериментам Григоровича, Сильвия обладала удивительной физической силой, хоть внешне, ничем не отличалась от обычного человека…

Сердце мое учащенно забилось. Но внешне я ничем не выдала своего беспокойства, лишь хмыкнула удивленно, и вместе с тем заинтересованно… Тело на плече Сильвии, без сомнения являлось одним из псов Григоровича.

Псы Григоровича… Так их прозвали некоторые из пациентов клиники, и добрая часть персонала. Отряд специально обученных наемников, прошедших особую подготовку. Они, во Время Тумана, шныряли по близлежащим селениям и добывали моему отцу человеческий материал, говоря проще – похищали людей. Командовал этим отрядом, человек по имени Габриэль Марек, которого я знала достаточно давно. Ведь он единственный из псов был с моим отцом с самого начала.

Сегодня утром, именно людей Габриэля, с самим Габриэлем во главе, доктор Григорович отправил в погоню за Алисой. Но, судя по всему, они потерпели поражение…

На стекле все еще оставался след от моей ладони. Я скользнула по нему взглядом, после чего вновь посмотрела на Еву. Та, с наглой улыбочкой, кивнула мне, и сделала знак Сильвии остановиться.

Тело мужчины было кое-как поставлено на ноги, и оказалось, что это непосредственно сам Габриэль Марек. Он был в сознании, но стоять мог лишь с помощью Сильвии, и мычал что-то нечленораздельно.

Я вздохнула, и подошла к троице. Сильвия смотрела на меня спокойно, Ева – прищурившись, и со своей неизменной наглой улыбкой.

– Посмотри на этого воина, Линда! – Наконец, обратилась ко мне предводительница Аканху, не переставая улыбаться. – Взгляни только…

– Что с ним? – Спросила я.

– Думаешь, я знаю… – Ева, повернув голову к Габриэлю, презрительно сморщилась. – Он и двух слов связать не может. Это так забавно, и интересно... Габриэль, Габриэль, Габриэль... И что же такое с тобой приключилось?

Я пристально всмотрелась в лицо Габриэля, тут же отметив его расфокусированный взгляд, и до предела суженные зрачки. Затем, пальцами я осторожно приподняла ему верхнюю губу, что позволило мне увидеть десна нездорового лилово-серого цвета. Обычно, такой цвет десен свидетельствует об отравлении тяжелыми металлами... Любопытно… И слюна… У Габриэля явно, значительно повышено слюноотделение…

Ева, наблюдая за моими действиями, лишь скривилась еще больше.

– Воином он был неплохим, хоть и не отличался особым умом, а теперь, кажись, и вовсе идиотом стал. – Вымолвила она. – Лучше бы Григорович нас отправил за девчонкой. Уж мы бы не облажались.

– Значит они не нашли ее? – Огромных усилий мне стоило не выдать голосом своего внутреннего ликования.

– Ну… – Ева нахмурилась. – Я очень мало поняла из его лепета… Но судя по всему, они все же догнали ее, а потом случилось что-то… Ты бы видела, Линда! - Девушка звонко рассмеялась. - Этот тип на четвереньках подполз к ограде клиники, и стал штурмовать ее своей бестолковой башкой. Хе-хе… Вот уж действительно – пес, и мозгов теперь, как у пса!

– Заткнись, змея… – Вдруг забормотал Габриэль.

Ева удивленно хмыкнула.

– Смотри-ка! Заговорил почти по-человечески. Ну-ну, Габриэль, поведай же нам теперь о своем поражении.

– Заткнись, змея… – Повторил Габриэль. – Не то, когда силы вернутся ко мне, я костьми лягу, но выну ножом твои чудные желтые глазенки.

– Костьми, говоришь? Хе-хе... Ох… Ох… Ох… – Ева притворно закатила глаза. – Грозиться ты всегда умел, да только толку… Ты ведь и сам знаешь, что тебе меня и пальцем не тронуть. Ну а если попытаешься. Что ж... Это будет забавно и интересно. Я изувечу тебя, а в конце откочерыжу твое мужское естество - этого дохлого червяка, и запихну его тебе в пасть. Весело будет!

Габриэль, яростно шмыгая носом, водил головой