Шрифт:
Закладка:
«Обязательно», — сказал Карелла.
«И проверьте этот цветок», — сказал Хардинг.
Круглосуточное дежурство в квартире Амброуза Хардинга началось только в 15:45 того же дня. Причин для почти четырёхчасовой задержки было много, и все они были уважительными. Начнём с того, что Карелла не поехал прямо в офис, а отправился в центр города, в Кресент-Овал, где располагался офис «Ураган Рекордс». Кресент-Овал находился в той части города, которая известна как Квартал, а номер 17 по Кресент-Овал представлял собой трёхэтажное здание из коричневого камня, расположенное между магазином сандалий и магазином здоровой пищи. На латунной табличке справа от дверного звонка была выгравирована только надпись «Ураган Рекордс». Карелла позвонил в звонок и стал ждать. Через несколько секунд раздался ответный гудок. Он открыл дверь и вошёл на обшитую панелями площадку первого этажа: впереди лестница, уходящая вверх, справа от неё узкий коридор, почти сразу справа — дверь. На двери — ещё одна латунная табличка с выгравированной надписью «Ураган Рекордс».
Звонка не было. Карелла постучал в дверь, и женский голос сказал:
«входите».
Дверь открылась в неформальную приёмную, выкрашенную в разные оттенки фиолетового, все они были приглушёнными, дополняющими друг друга и довольно приятными для глаз. Девушке, сидевшей за белым столом с пластиковой столешницей, было восемнадцать или девятнадцать лет, как он предполагал. Это была симпатичная чернокожая девушка в костюме сливового цвета, который ещё больше дополнял цвет стен и ковра. Она тепло улыбнулась и сказала: «Могу я вам помочь, сэр?»
«Я офицер полиции», — сказал Карелла и тут же показал свой значок.
«О», — сказала девушка и улыбнулась. «А я-то думала, что вы рок-певец.»
«Мистер Кейн у себя?», — спросил Карелла.
«Сейчас проверю», — сказала она и подняла телефонную трубку. Она нажала кнопку в основании аппарата, подождала, а затем сказала: «К вам офицер полиции, мистер Кейн.» Она выслушала, рассмеялась, сказала: «Не думаю», снова выслушала, а потом сказала: «Я сейчас его пришлю.»
«Что он сказал смешного?», — спросил Карелла.
«Он хотел узнать, не ставите ли вы метки на его машину. Он нашёл место в квартале, но там парковка на одной стороне улицы, а сегодня — на другой. Но сейчас идёт дождь, и он не хотел тащиться в гараж на Чонси. Я сказала ему, что не думаю, что вы ставите на машину метки.
Но ведь это не так?»
«Нет», — сказал Карелла.
«Ладно, друг, проходите», — сказала девушка и, улыбнувшись, указала на дверь, расположенную сразу за её столом. «Когда окажетесь внутри, поверните направо», — сказала она. «Это вторая дверь по коридору.»
Гарри Кейну было около двадцати трёх лет, темнокожий мужчина в жемчужно-серых брюках и розовой рубашке, рукава которой были закатаны на узких запястьях и худых предплечьях. Он поднялся и протянул руку, когда Карелла вошёл в комнату. По оценке Кареллы, его рост составлял около пяти футов одиннадцати дюймов. Худой, с узкими бёдрами и плечами, он вполне мог сойти за подростка. Обложки рок-н-ролльных альбомов, украшавшие стены вокруг его стола, усиливали первоначальное впечатление — Карелла мог оказаться в комнате какого-нибудь подростка, не хватало только звуков стереосистемы.
«Простите», — сказал Кейн, — «моя секретарша не сказала мне вашего имени. Я Гарри Кейн.»
«Детектив Карелла», — сказал он и взял Кейна за руку.
«Я незаконно припарковался», — сказал Кейн и улыбнулся. «Я знаю это.»
«Я здесь по другому поводу.»
«Фух!», — сказал Кейн и с преувеличенным облегчением провёл рукой по лбу. Его глаза, как впервые заметила Карелла, были почти жёлтыми.
Необыкновенные глаза. Он никогда в жизни не видел никого с такими глазами. «Садитесь, пожалуйста», — сказал Кейн. «Не хотите ли кофе?»
«Нет, спасибо», — сказал Карелла.
«Что я могу для вас сделать?»
«В прошлый четверг вы обедали с Джорджем Чеддертоном», — сказал Карелла.
«Да?», — сказал Кейн.
«Да, в час дня.»
«Да?»
«Правда?»
«Да», — сказал Кейн.
«О чём вы говорили?»
«Почему вы хотите это знать?», — сказал Кейн, выглядя крайне озадаченным.
Карелла уставился на него: «Разве вы не знаете, что он мёртв?»
«Мёртв? Нет. Джордж?»
«Он был убит в пятницу вечером.»
«Меня не было в городе, я вернулся домой только вчера вечером. Я не знал, простите.» Он заколебался. «Что с ним случилось?»
«Кто-то стрелял в него.»
«Кто?»
«Мы ещё не знаем.»
«Ну, я… я потрясён», — сказал Кейн. «Не могу сказать, что испытываю какое-то настоящее горе — Джордж не был тем человеком, к которому испытывают большую привязанность. Но я уважал его как артиста и… я искренне потрясён.»
«Как давно вы его знаете, мистер Кейн?»
«О, шесть месяцев, я бы сказал. Мы постоянно обсуждали возможности записи в течение последних шести месяцев.»
«Это то, о чём вы говорили в прошлый четверг?»
«Да, собственно говоря. Джордж позвонил мне как-то на прошлой неделе и сказал, что у него есть идея альбома, которую он хотел бы обсудить. Ну», — сказал Кейн и улыбнулся, — «у Джорджа всегда есть идея альбома, которую нужно обсудить. Проблема, конечно, заключалась в том, что он хотел калипсо, которое так же важно для индустрии звукозаписи, как хлысты для багги в транспорте.»
«Может, он хотел обсудить ещё один альбом калипсо?»
«Да. Но с изюминкой.»
«В чём же заключалась?»
«Ну, для начала…» Кейн заколебался. «Я не уверен, что мне стоит об этом говорить. Я бы не хотел, чтобы вы думали, что „Ураган Рекордс“ — это тщеславный лейбл. Это не так.»
«Угу», — сказал Карелла.
«Хотя время от времени, чтобы помочь начать карьеру тем, кому иначе не дали бы фору…»
«Ага…»
«Мы будем взимать плату. Но только для того, чтобы покрыть расходы на запись, упаковку и распространение.»
«Понятно», — сказал Карелла.
«Но даже в этих случаях мы платим отчисления, как и Motown (американский лейбл звукозаписи, основан в 1959 году — примечание переводчика), RCA (лейбл основан в 1901 году как Victor Talking Machine Company, переименован в 1968 году — примечание переводчика), Arista (американский лейбл звукозаписи, основан в 1974 году — примечание переводчика) или любой другой лейбл, который вы можете упомянуть.»
«Просто время от времени…»
«Да, время от времени…»
«…вы согласны на гонорар.»
«Да, чтобы уменьшить наш риск.»
«Насколько мы понимаем, Си Джей Хокинс… это имя вам о чём-нибудь говорит?»
«Да, это та девушка, о которой мы с Джорджем говорили.» «…была готова выложить три тысячи долларов…»
«Да.» «…чтобы альбом был записан вашей компанией.»
«Да.»
«А Джордж Чеддертон должен был получить хоть что-то из этих денег?»
«Да.»
«Сколько?»
«Тысячу.»
«А „Ураган Рекордс“ должен был получить оставшиеся две тысячи, так?»
«Да.»
«Разве это не мало? Насколько я понимаю, большинство компаний, взимающих плату, получают от двухсот до трёхсот долларов за песню.»
«Верно», — сказал Кейн.
«Сколько „Ураган“ берёт за песню?»
«Двести пятьдесят.»
«А сколько песен вы обычно записываете на пластинку?»
«Восемь или девять с каждой стороны.»
«Что составит около четырёх тысяч долларов за альбом, не так ли?»
«Более или менее.»
«Но „Ураган“ был готов сделать это для Си Джей за две тысячи.»
«Три тысячи в общем.»
«Ваша доля была всего две. Восемнадцать песен за две тысячи баксов.
Как так?»
«Ну», — сказал
