«красные головы», привлекли большое количество последователей. С обеих сторон османские дервиши-девианты, известные как бекташи, янычары и последователи Сефевидов кызылбаши верили в проявление Бога в людях, божественность Али и его превосходство как непревзойденного воина, а также в его более поздние перевоплощения. Однако решающее различие заключалось в том, что бекташи верили, что Али перевоплотился в Хаджи Бекташа, святого янычар. Кызыл-баши верили, что Али перевоплотился в шаха Исмаила I[340].

Пропагандируя шиитский ислам, шах Исмаил I оспаривал притязания суннитского османского султана на руководство мусульманами. Не имея генеалогии, восходящей к Мухаммеду, османы не претендовали на религиозную власть или наследственную исламскую легитимность. Они не могли хвастаться, как это делали Сефевиды, прослеживая свое происхождение якобы от Мухаммеда через Али, двоюродного брата и зятя Пророка. Будучи шиитами, верящими в то, что Мухаммед провозгласил Али своим преемником, Сефевиды представляли себя потомками Али, имевшими законное право управлять землями с мусульманским большинством. Это означало, что все остальные претенденты на власть, включая османов, были узурпаторами. Идея была популярна в Анатолии, где многие ожидали появления двенадцатого имама, оккультного преемника Али, на посту лидера[341]. Шах Исмаил I объявил, что его ждут.

Единственным обоснованием легитимности османов была их мощь, но и она была подорвана заявлениями шаха Исмаила I о том, что он был самым мужественным воином. Сторонники Сефевидов разжигали восстания по всей османской Анатолии при содействии кызылбашей-партизан. Движение приобрело многочисленных сторонников, превратив Анатолию, от Антальи до Сиваса, в реки крови и огненные потопы. Переворот положил конец правлению Баязида II, свергнутого его младшим сыном Селимом, тогдашним губернатором Трабзона, при поддержке янычар, которые обвинили его отца в том, что он слишком неохотно проливает кровь[342].

Неудивительно, что Селим I получил одобрение своей военной политики от назначенного им главного военного судьи Османской империи (кадиаскера) из Румелии – самого высокопоставленного исламского юридического органа того времени.

Невысокий светловолосый военный судья Сарыгерез-эфенди объявил, что лидер Сефевидов Исмаил I и его солдаты, кызылбаши, перестали быть мусульманами[343]. Он дал юридическое заключение о том, что те, кто убил кызылбашей, были величайшими гази, а убитые ими – величайшими мучениками. В другой фетве он высказал мнение, что кызылбаши не были ни шиитами, ни мусульманами, а были неверными, достойной мишенью для «священной войны». Они якобы нарушили религиозный закон, занимаясь педерастией, разрешая то, что было запрещено, и изменив направление молитвы с Мекки на Ардебиль в Иране, где находится усыпальница их шейха-основателя. Фетвы обвиняли Сефевидов в том, что они порочат Коран и хадисы Пророка, проклинают первых трех суннитских халифов – Абу Бакра, Умара и Усмана, разрушают мечети и оскверняют могилы суннитов. В целом, они обвинили Сефевидов в угнетении, тирании и распространении их «ложной религии». Самое вопиющее: Сефевиды осмелились свергнуть османскую династию. Короче говоря, их обвинили в попытке уничтожить ислам. Из-за всего этого военный судья высказал мнение, что вести войну против них и убивать их – обязанность верующего мусульманина[344].

Война между двумя соперничавшими правителями разразилась летом 1514 г. Во-первых, Селим I попытался отрезать экономику Сефе-видов от Европы, изгнав персидских купцов из османского шелкового центра Бурсы на северо-западе Анатолии и запретив импорт и экспорт персидского шелка, проходившего через империю. В марте 1514 г. войска Селима I численностью более ста тысяч человек выступили из Эдирне в почти 1800-километровый поход по Анатолии. Чтобы получить дальнейшую духовную санкцию на войну, Селим I посетил могилу девиантного дервиша Сейида Гази в одноименном городе на северо-западе Анатолии и раздал милостыню собравшимся там суфиям[345]. В северных и центральных анатолийских городах Амасья, Токат, Самсун, Сивас и Йозгат они обезглавили десятки тысяч кызылбашей, каждый из которых был зарегистрирован поименно должностными лицами, разосланными до прибытия армии[346].

После пятимесячного похода измотанные войска Селима I были близки к мятежу, когда, наконец, 23 августа в разгар летней жары они встретились с воинами шаха Исмаила к северо-востоку от озера Ван на равнине Чалдыран.

Десять тысяч вооруженных мушкетами янычар Селима I, чье оружие грохотало подобно ударам грома и извергало огонь подобно молнии, несколько сотен пушек и девяностотысячное войско одержали победу на поле боя над семьюдесятью пятью тысячами турецких кавалерийских лучников шаха Исмаила I[347]. Похоже, что у Сефевидов не было огнестрельного оружия. Османы остановили шиитский натиск и приступили к оккупации столицы Сефевидов Тебриза на северо-западе Ирана, центра персидской торговли шелком. Точно так же как Осман похитил невесту христианского принца Биледжика и выдал ее замуж за своего сына Орхана, Селим I захватил любимую жену шаха Исмаила I, Тачлу Хатун, и выдал ее замуж за верного ему военного судью Анатолии[348]. После того как его войска разграбили город, насилуя всех подряд, Селим I и его армия отправились в долгий путь домой, взяв с собой ведущих художников Тебриза, ремесленников, торговцев и поэтов.

Битва стала важным поворотным моментом для обеих династий, положив конец возможности завоевания Анатолии Сефевидами и разочаровав последователей шаха Исмаила I. Они не могли поверить, что божественное существо может быть побеждено. И все же он выжил, бежав дальше на восток, в Иран. Возможно, у османов и имелись военные технологии, необходимые для победы на поле боя, но они не смогли удержать Тебриз, расположенный более чем в 1800 километрах от Стамбула и были не в состоянии поддерживать такую длинную линию снабжения зимой. Они не могли расширяться дальше на восток.

После битвы при Чалдыране и поражения шаха Исмаила I курдские князья-сунниты и племенные вожди один за другим связали свою судьбу с османами. Решающую роль сыграл курдский историк и советник султана Идрис Битлиси, который помог убедить их восстать против оставшихся сефевидских правителей. Жители Диярбакыра, города, окруженного пяти-шестикилометровыми византийскими стенами из черного базальта, восстали, убили и изгнали местные силы Сефевидов и заявили о своей покорности султану Селиму I.

Командиры Сефевидов, однако, снова осаждали город в течение года, прежде чем османы смогли нанести им поражение и объявить Диярбакыр частью империи в сентябре 1515 г.[349] Большая часть Курдистана затем перешла под контроль Османской империи.

Также в 1515 г. османы разгромили и аннексировали княжество Дулкадыр, вассала мамлюков и буферное государство, расположенное в юго-восточной Анатолии и северной Сирии между двумя империями. Селим I отправил отрубленную голову его последнего правителя Ала ад-Даулы, а также головы его сыновей и визиря 70-летнему мамлюкскому султану Кансуху Аль-Гаури (1501–1516) в Каир[350]. Завоевание и ужасная посылка послужили поводом для войны между Селимом