– Молодые мужчины часто увлекаются женщинами постарше, скажу я вам! – почувствовала необходимость вступиться за свое поколение Клер.

– Да, мадам, но Дженнифер не в его вкусе, – очень уверенно заявила Лионель.

– Он не любит женщин, что ли? – спросила мадам Таблье и, устав ждать, пока кто-нибудь ей нальет, сама потянулась за бутылкой.

– Тогда, может, даже это все-таки Жильбертин был с Тернбуллом? Вряд ли конечно… – У Ричарда появилась нехорошая привычка размышлять вслух, которая неизменно приводила к тому, что люди прислушивались. – Но никогда не знаешь наверняка, так ведь?

Валери сжала его руку.

– Гениально, Ричард! Этого нельзя исключать.

Клер отнеслась более саркастично.

– Да, гениально, Ричард. – Она выгнула красиво выщипанную бровь. – Очень надеюсь, что ты продолжишь в том же духе.

Глава двадцатая

– Так где же моя машина?

Ричард протянул Клер травяной чай и сел напротив нее на террасе. Остальные уже разошлись по комнатам отдыхать – все, кроме Валери, которая никак не могла успокоиться и прогуливалась по саду с Паспарту.

– Твоя машина? А, недалеко отсюда. Не волнуйся, Ричард, вряд ли на нее кто-то позарится.

Они оба отпили из чашек.

– Так что, ты и правда здорово проводишь тут время? – спросила Клер, не глядя на Ричарда.

Потенциально это – ловушка, но Ричард чует, когда Клер их расставляет, и сейчас был не тот случай.

– Дел определенно полно, – ответил он, тем не менее оставаясь настороже.

– Повезло тебе, – тепло улыбнулась Клер. – Знаешь, я правда за тебя очень рада.

– Спасибо, – улыбнулся в ответ Ричард. – Ты поэтому приехала, меня проведать?

Она притворилась, что смахивает с колен пушинку.

– Ох, не знаю… – Клер умолкла. – Может, да. Мне было скучно. Надеялась, что и тебе скучно, а потом увидела тебя на пресс-конференции по телевизору и поняла, что все совсем наоборот. Не беспокойся, я не собираюсь совать нос в чьи-либо дела. Заодно кое-какие банковские вопросы улажу.

– Мне не нравится, что ты заскучала, – сказал Ричард. – На тебя непохоже.

Он старался не углубиться ни в сочувствие, ни в тщеславие.

– Думал, ты не сидишь сложа руки.

– О да! Ужасно занята. То благотворительность, то походы в театр и так далее. Игры в бридж по вечерам. Но у меня все далеко не так увлекательно, как у тебя!

– Надо быть осторожными в своих желаниях? – сострадательно предложил Ричард.

– Наверное. А сам-то! Ричард Эйнсворт, великий искатель приключений! Кто бы мог подумать?!

Они оба рассмеялись.

– Удается. Правда, не всегда легко, – признался Ричард.

– Еще бы, готова поспорить, что нет. Но ты веселишься на славу, верно? – В глазах Клер стояла печаль. Ричард не хотел отвечать «да», особенно ей, но он знал, что все так и было. – Это опасно, Ричард?

Он снова рассмеялся.

– Как думаешь, стал бы я тогда в это ввязываться?

– Просто Валери кажется очень напряженной. Надеюсь, не из-за меня…

– Нет, – ответил Ричард, возможно, слишком поспешно. – Дело в том, что Лионель Марго – ее племянница. Само собой, поэтому она вся на нервах.

Клер немного помолчала.

– Племянница. Это все объясняет. – Она отпила еще чая. – Но работать над голливудским фильмом, Ричард! Ты же этого всего желал.

Он посмотрел на Клер и медленно кивнул.

– Надо быть осторожными в своих желаниях.

– А-а-а. Мечта столкнулась с реальностью? – Клер подалась вперед, и в ее полных беспокойства глазах отразился свет.

– Боюсь, что да. Начнем с того, что все здесь друг друга не любят. Нет глянца, нет…

– Нет Грейс Келли? И Джеймса Стюарта?

– Знаю. Я мечтатель, всегда им был, и я знаю, что голливудский мир, в который я верил, – лишь тонкий фасад. Я понимаю, правда. Но есть кое-что, чего я никак не возьму в толк. Они друг друга не любят, даже ненавидят. И все же они друг другу нужны. По крайней мере, для этого фильма они нуждаются друг в друге. Как разношерстный отряд, который в конце путешествия надеется найти горшочек золота.

Клер рассмеялась.

– Узнаю своего Ричарда. На какой это ты фильм в конце сослался? Нет, не говори. Жадность, предательство… «Человек, который хотел быть королем»?

Ричард улыбнулся и вскинул брови, изображая невинность, затем поник.

– Тот же режиссер. Другая эпоха. «Сокровища Сьерра-Мадре».

Клер улыбнулась в ответ, и рядом с ней села Валери, умостив Паспарту между ними.

– Ричард, мне нужно задать тебе вопрос.

Напряженность Валери была полной противоположностью непринужденному поведению Клер. Клер закинула босые ноги на плетеную мебель, а Валери сгорбилась и потирала руки, будто хотела развести огонь палочкой. «Две очень красивые женщины, – позволил себе мимолетную мысль Ричард, прежде чем „Сокровища Сьерра-Мадре“ не вернулись остудить всякую страсть, которая могла бы разгореться. – Что там в фильме сказал старик? „Я не стал бы говорить или даже думать о женщинах. Это вредно для здоровья“. Уолтер Хьюстон, – оттарабанил Ричард про себя, – лучший актер второго плана…» Он услышал, как кто-то щелкнул пальцами.

– Ричард! Прием! Валери задала вопрос.

– Ах, да. Я как раз обдумывал ответ. – Он умолк. – А что там было, еще раз?

Обе женщины недовольно цокнули языком.

– Я спросила: зачем кому-то саботировать съемки? Чего этим можно добиться? – Взгляд Валери был серьезен.

Клер встала.

– Оставлю вас, – сказала она, зевая, и подняла свою шаль. – Ну и денек выдался. И вам обоим, похоже, пришла в голову одна и та же мысль. Жадность и предательство, – повторила Клер, величавой походкой удаляясь по дорожке. – Жадность и предательство.

– И ты подумал о том же? – спросила Валери, как только Клер скрылась из виду.

– Вроде того, – ответил Ричард, не до конца уверенный, идея это или всего лишь догадка. – Просто эта семья, как выражается Бен-Гур Фридман, разваливается сама по себе. И я пытаюсь понять, почему группа людей, которые, очевидно, не очень любят друг друга, согласились на совместную работу.

– За деньги?

– Разумеется. Но неужели им действительно не хватает денег? Сомневаюсь. – Ричард постучал пальцем по столу перед собой. – Значит, ты думаешь, что кто-то намеренно срывает съемки?

– Не знаю, просто мысль.

Казалось, будто Валери уже в это не верила.

– Я бы, наверное, попыталась, – добавила она. – Эти люди ужасны. Совершенно не понимаю, чем тебя так восхищает их мир.

Валери посмотрела на Ричарда, ожидая объяснений.

– Меня восхищает конечный продукт, – сказал Ричард наполовину правду, чтобы не наступать заново на одни и те же грабли. – Они не все плохие. Я верю, что Лионель от них отличается.

Прозвучало как тщетная попытка подбодрить Валери, но Ричард говорил искренне.

– Я искренне, – добавил он, и фраза стала еще больше походить на тщетную попытку подбодрить Валери.

– Надеюсь, ты прав. Думаю, так и есть.

– На мой взгляд, и, как ты знаешь, я блестяще разбираюсь в женщинах. – Ричард пожалел о своей шутке, но продолжил: – И я думаю, что ее сердце не принадлежит этому миру, тому миру.

Валери