— На море? — Муж поперхнулся пивом. — Ты серьезно?

— А что такого? — Марина пожала плечами.

— В такой момент мужа оставила? Нашла время!

— А ты серьезно? — Марина уставилась на него в упор. — По-твоему, она его утешать должна, слезы вытирать, чай-кофе в постель приносить?

Он первым отвел глаза.

— Думаю, они сами разберутся, — припечатала Марина и ушла в Тимкину комнату.

На следующий день к отцу Шамика пришел гонец из царского дворца и сообщил, что владыка мира, царь Атлантиды Гаар, да будут дни его бесконечны, готов принять гостя из далекого Шумера.

Шамика снова нарядили в парадные одежды, и он вместе с отцом и его свитой погрузился в колесницы и отправился во дворец.

Дворец царя Атлантиды располагался неподалеку, в том же чудесном парке, но был отделен от остального парка высокой стеной из ослепительно сверкающего красновато-желтого металла.

— Эти стены из чистого золота? — в изумлении спросил Шамик у отца.

— Нет, сынок, это орихалк, или златомедь, — бесценный металл, который изготовляют только в Атлантиде! Из орихалка делают доспехи знатных атлантов, из орихалка делают их оружие, и никакое другое оружие в мире не может сравниться с ним! И вот, как видишь, орихалком облицованы стены царского дворца и еще стены главного храма Атлантиды — храма Бога Звезды.

— А мы увидим этот храм?

— Думаю, что увидим. Но подожди, сынок, сейчас ты увидишь царский дворец, а это — чудо из чудес!

Колесницы шумеров остановились возле дворцовых ворот, и они тут же с мелодичным звуком распахнулись. Колесницы проехали за стены, и Шамик увидел перед собой самое удивительное здание, какое только можно представить.

Из центрального здания вырастали фантастические башни и башенки, облицованные красно-золотыми плитками орихалка, как змеиной чешуей. Перед главным входом сидели два изваяния удивительных чудовищ — то ли махайродов с крыльями летучей мыши и змеиным хвостом, то ли драконов с тигриными мордами и огромными клыками — из зеленого полупрозрачного камня. К входу во дворец вели широкие мраморные ступени, по краям которых стояли воины-атланты в сверкающих доспехах, опоясанные мечами, с огромными махайродами на привязи. Шумеры, невольно робея, начали подниматься, опасливо косясь на саблезубых зверей. Поравнявшись с одним из махайродов, Шамик посмотрел на него из-за спины своего воспитателя. Махайрод приоткрыл пасть, и оттуда капнула слюна. Зеленые глаза зверя сверкали, как два изумруда.

Шамик спрятался за своего воспитателя и показал махайроду язык. Впрочем, тот этого не заметил.

Наконец шумеры поднялись по ступеням.

Огромные двери дворца раскрылись перед ними с гулким, мелодичным звуком, и посетители оказались в огромном помещении, облицованном черным полированным мрамором и красно-золотыми плитами драгоценного орихалка. Своды огромного помещения скрывались в сумраке, и от этого казалось, что в зале нет потолка или что потолком является небесный свод. По мраморному полу была проложена дорожка из сверкающих плит, ведущая от входа к следующим дверям из чеканного орихалка.

— Следуйте по этой тропе! — проговорил появившийся из полутьмы придворный. — Она ведет в тронный зал!

Шумеры прошли по золотой дорожке и остановились перед дверями тронного зала. В тот же миг раздался громкий и мелодичный звук — то ли звон колокола, то ли удар огромного гонга. Двери распахнулись, шумеры вошли в тронный зал и в изумлении остановились на пороге.

Огромный зал тонул в загадочной, таинственной полутьме. Казалось, что сверху над ним нависает ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Впереди, в самой глубине зала, сиял золотой трон, словно висящий в воздухе, на котором восседал человек в сверкающих одеждах — владыка мира, царь Атлантиды. Трон отделяло от дверей такое большое расстояние, что лицо царя трудно было различить, видна была только его горделивая, внушительная осанка.

От дверей к царскому трону вели сверкающие ступени из орихалка. Казалось, они тоже висят в воздухе — или плавают в густом молочно-белом тумане, заполняющем нижнюю часть зала.

Позади шумеров появился придворный в одеянии из золотистой парчи и вполголоса проговорил:

— Владыка, да будут дни его бесконечными, позволяет вам приблизиться к трону.

Отец Шамика решительно шагнул вперед, на первую из орихалковых ступеней. Свита последовала за ним. Шамик шел одним из последних, под присмотром старого эламского раба, и с любопытством оглядывался по сторонам.

Туман, который клубился у них под ногами, заволок и стены тронного зала, но время от времени он расходился, и тогда можно было разглядеть мраморные колонны, украшенные удивительными узорами из золота и драгоценных камней. Стены между ними украшали росписи, изображающие сцены охоты и сражений. Особенно понравились Шамику изображения зверей — слонов и носорогов, львов и махайродов.

Шамик с таким интересом их разглядывал, что споткнулся и едва не упал. Старый раб вовремя успел подхватить его и испуганно прошептал:

— Будь осторожен, молодой господин! Это опасное место, не дай тебе бог упасть с этой лестницы!

Шамик недовольно отмахнулся, но все же бросил взгляд вниз.

В этот момент туман у него под ногами на мгновение разошелся, и он увидел, что внизу, под ступенями из орихалка, плещется темная вода, а в ней плавают какие-то существа — то ли огромные рыбы, то ли крокодилы с длинными, гибкими шеями и пастями, утыканными гребенкой длинных и острых зубов.

При виде этих чудовищ Шамик крепче ухватился за руку своего воспитателя и пошел вперед, стараясь не глядеть под ноги и не думать о том, что таится под клубами тумана.

— Атланты для того завели этих чудовищ, — вполголоса пояснил старый раб, — чтобы проверить чистоту помыслов того, кто допущен к высокому трону владыки. Тот, кто пришел сюда с дурными намерениями, упадет в воду, и чудовища пожрут его.

Шамик еще крепче вцепился в руку воспитателя.

Вскоре шумеры подошли к трону и остановились на последней орихалковой ступени, отделенной от подножья трона широкой пропастью.

Теперь Шамик смог разглядеть владыку.

Это был смуглый человек средних лет с удлиненным желтоватым лицом и темными, глубоко посаженными глазами. На голове его покоилась высокая золотая тиара, усыпанная многоцветными драгоценными камнями, одеяние из пурпурной парчи было густо расшито золотыми нитями.

Шумеры молчали, почтительно склонившись перед лицом властителя Атлантиды. Некоторое время тот тоже молчал, внимательно изучая своих гостей, и наконец проговорил несколько слов, обращаясь к отцу Шамика.

Тут же негромко заговорил толмач, переводя слова владыки:

— Великий царь, владыка мира спрашивает, кто ты и для чего пришел во дворец.

— Я — Урук аш-Шамаш, — ответил отец. — Я князь и военачальник, посланник царя Шумера Агаш-Шана. Я прибыл к тебе, владыка мира, чтобы передать дары моего царя и заверить