— Значит, свежий воздух? — сипло проговаривает он. — Отлично. Если вместо бассейна будет море, тебя это устроит?

— А вместо загородного дома что? — обороняюсь из последних сил, но мою слабую оборону пробивает хриплое асадовское:

— Мой новый «Резорт», гордость «Параллелей». Через десять дней в конференц-зале отеля пройдет съезд отельеров. Ты полетишь со мной. Вылет через три дня, так что поторопись.

Он резко отпускает мои руки и отталкивается от стены.

— А девочки с кем останутся? — ошеломленно потираю ноющие запястья.

— Как это с кем? Девочки полетят с нами. Это наши дети, Аля, — Артем снова нависает надо мной, — я достаточно без них жил, больше не хочу терять ни минуты. Вы будете загорать и плавать в море, пора нашим зефиркам стать хоть немного похожими на своего папочку. И их маме тоже.

Он наклоняется совсем низко, шумно втягивает воздух возле моего уха и тут же отстраняется. Я с трудом перевариваю информацию. Внезапно вспоминается его задумчивое «придется исправлять», когда мы сравнивали цвет кожи мой и девочек с загорелым асадовским.

Видя, что Асадов собирается уходить, хватаю его за руку.

— Артем, скажи честно, ты это давно задумал или только что решил?

— Алена, ты всерьез поверила, что я до конца своих дней буду жить в твоей кладовке? — отвечает он вопросом на вопрос.

— Но я же работаю! Я не могу бросить «Три звезды»!

— Разве я предлагаю тебе увольняться с работы? — удивляется Асадов. — Готов спорить на свой лучший отель, ты не была в отпуске ни разу. Поэтому уверен, в небольшом отдыхе тебе не откажут. В крайнем случае попробуй протащить это как промышленный шпионаж. Обещаю показать тебе всю внутреннюю кухню «Параллели». Разумеется, без финансовой документации.

Он выходит из кухни, а я обессиленно опускаюсь на табурет.

Это правда, в отпуске я ни разу не была. Может, он прав и самое время съездить к морю?

А от одной мысли о роскошном «Резорте» Асадова захватывает дух.

Или это от перспективы провести с ним целую неделю?

Я совсем запуталась. С бабушкой советоваться бесполезно, а вот совет мистера Рича мне не помешает.

С этими мыслями я и засыпаю, и конечно, мне снится Артем в синем комбинезоне на берегу моря. Он сидит на шезлонге в окружении наших дочек и смотрит на меня тем влюбленным взглядом, которым смотрел на девушку под омелой.

Глава 20

Я долго еще ворочаюсь в постели, но просыпаюсь достаточно рано. На цыпочках выхожу в коридор — девочки еще спят, их отец тоже. Подхожу ближе, стараясь ступать как можно тише.

Артем спит на животе, раскинув руки и ноги. Они не помещаются на раскладушке, свисают по сторонам. Простыня тоже сползла, обнажив загорелую мускулистую спину.

С трудом заставляю себя оторваться от этого зрелища. Спина Асадова как и остальные части его тела слишком сильно на меня действуют. Плохо. Возбуждающе.

Особенно в обнаженном виде.

Единственный раз, когда я трогала обнаженного мужчину, было в тот мой первый раз шесть лет назад. Моя внезапная первая любовь и первый опыт оказались слишком болезненными.

До сих пор помню прищуренный взгляд и пренебрежительно кривящиеся губы.

«И что мне теперь, жениться на тебе?»

«А почему нет? Если можно приятно провести время просто так, без обязательств? Я и сейчас бы не против…»

«Все, что я сейчас могу тебе предложить — роль временной любовницы. Встречаться со мной, когда мне удобно. Прилетать, когда у меня будет время. Ты согласишься? И да, верность хранить не обещаю».

Артем и не догадывался, что тогда запер мою чувственность за тяжелой бронированной дверью, задвинул засов и повесил пудовый замок. Ключ от замка или потерял, или выбросил.

С тех пор и замок, и засов, и сама дверь покрылись толстым слоем ржавчины и пыли. И с тех пор тема секса для меня под запретом.

Не стану говорить, что мужчины не проявляли ко мне интереса. Я слишком на виду, чтобы этого не случалось. Особенно когда закончилась учеба, девочки подросли, и я перестала мечтать о тридцати шести часах в сутках вместо двадцати четырех.

Я пробовала общаться с мужчинами. Пусть даже в каждом сказанном комплименте мне чудился подвох, а в каждой фразе я искала скрытый смысл. Но как только доходило до чего-то большего, чем поцелуи, во мне словно срабатывал предохранитель.

Коробка с тремя пинетками розового цвета так ясно вставала перед глазами, что мне хотелось с криками бежать куда глаза глядят. Подальше. Никакого секса, нет. Это не про меня.

— Аленка, тебе нужно сходить к психологу, — уговаривала бабушка, — это ненормально, когда красивая молодая женщина шарахается от мужчин как от огня.

— Схожу, бабуль, — соглашалась я и никуда не шла. Потому что это была моя броня, мой щит. Я так привыкла к своей железной двери со ржавым замком, что сама боялась без них остаться.

А теперь появился Артем, и я будто наяву вижу, как вся моя броня рушится и рассыпается на глазах. Вместе с замком и засовом.

Подношу руку к его плечу — у меня и правда очень белая кожа. Шоколадный Асадов и три наши «зефирки» — лучшее сравнение, которое только можно придумать. Не буду лгать самой себе, что не хочу поддаться на его уговоры уехать вместе с ним.

Я прекрасно понимаю, какую цель преследует Артем — он надеется, что море, солнце и роскошный отель не оставят мне никаких шансов.

И пусть я провалюсь сейчас через три этажа нашего дома, если это не так. У меня от одних мыслей кожа покрывается мурашками.

На цыпочках отступаю, быстро принимаю душ, одеваюсь и выскальзываю на улицу. Еще очень рано, шесть утра, город только начинает просыпаться, а в отеле жизнь уже кипит. Ну кухне так точно.

Обожаю свою работу! И не только за то, что даже в такую рань можно устроиться с круассаном и чашкой кофе на открытой террасе. За все обожаю.

В кабинете открываю ноутбук и отрываюсь от экрана только когда вижу в нижнем углу «десять ноль-ноль». Это то время, когда я могу позвонить мистеру Ричу без опасения отвлечь пожилого джентльмена от завтрака.

На экране появляется улыбающееся лицо мистера Рича, и улыбка вмиг сменяется неподдельной тревогой.

— Что случилось, Алена? Что-то с девочками? Или этот засранец тебя снова обидел? — спрашивает он участливым голосом, и меня переполняет благодарность. Как мне повезло, что я его встретила!

Одновременно приходит осознание, что разведка в лице бабушки работает исправно, и мистер Рич