– это кто-то из людей, живущих в усадьбе, то и часы спрятаны где-то на ее территории. Притом не нужно быть психологом, чтобы понимать – убийца укрыл их либо в своих комнатах, либо поблизости от своего жилья.

– И это все? Это ведь ничего вам не дает. – Мне показалось, что Родион спросил меня об этом с чуть заметным облегчением в голосе.

– О нет, напротив. Ариадна сейчас проходит модификацию в Инженерной коллегии. Ей устанавливают новые слуховые сенсоры. Скоро она будет здесь. Учитывая, что вы главный механик усадьбы, я попрошу вас к этому времени пройтись по всем помещениям и отключить абсолютно все часы и механизмы. Затем, когда наступит тишина, Ариадна пройдет по усадьбе, парку и всем хозяйственным постройкам, выкрутив на полную мощность свои сенсоры. А так как ставят ей аппарат Феб‑17-бис, то она легко расслышит тиканье часов даже через самую толстую стену.

– Феб‑17-бис? – Родион вскинул голову. – Я… я не слышал даже про такую модель.

– Для Ариадны мы используем лишь самые передовые технологии. Феб‑17-бис – это самая последняя разработка Военной коллегии. Она предназначена для поиска тщательно укрытых бомб с часовым механизмом. Однако, чтобы найти украденный хронометр, она тоже сгодится.

Я улыбнулся ошарашенному Родиону. Конечно, я врал. Никаких военных сенсоров никто Ариадне не ставил и ставить не собирался, но откуда об этом было знать легковерному Родиону? Поэтому я просто уверенно лгал, откровенно наслаждаясь проступающим на лице механика страхом.

– И как скоро она приедет?

– Как закончатся работы. Полагаю, через пару часов, не позже. Сейчас я распоряжусь поднять слуг и начать выставлять охрану. Не хватало еще, чтобы убийца успел избавиться от часов. Ну а вы начинайте отключать механизмы, не будем терять времени.

Я встал, показывая, что наш разговор окончен. Родион, с трудом изобразив улыбку, кратко меня поблагодарил, после чего поспешил прочь, как он уверил – ему требовалось быстро закончить свои рабочие дела. Я не стал мешать ему. Просто выждал, пока он уйдет, и тихонько подошел к краю окна, став за штору. Затем принялся аккуратно наблюдать за двором усадьбы.

Прошла минута, другая, и вот на ступенях появилась высокая фигура механика. Пугливо оглядываясь, Родион заспешил прочь от усадьбы.

Я широко улыбнулся. Сейчас в душе моей пробудилось то же древнее чувство, что, должно быть, ощущали еще живущие на заре времен первобытные охотники, загоняющие добычу в расставленную заранее западню. Легковерный механик попался, и теперь лишь оставалось взять его с поличным.

С этим проблем не ожидалось, ведь я был не один. Всюду, где Родион мог спрятать часы убитого, я заранее расставил предупрежденных слуг.

Рядом с домиком Варвары Стимофеевны, около винокурни, гаража, подвалов, парка и сада, всюду затаились слуги. Внутри же мастерской засел Феникс, для надежности взявший с собой не только револьвер, но и угрожающего калибра ружье-четырехстволку.

В итоге Родион не проявил излишней изобретательности. Идя быстро, порой чуть ли не переходя на бег, он направился к своей мастерской. Замерев на пороге, он огляделся по сторонам и быстро шагнул внутрь.

Как только Родион скрылся за дверью, я вышел из Сибирской гостиной и направился следом за ним. Мысленно я уже был не в усадьбе. В голове я прокручивал то, как буду вести допрос Родиона в сыскном отделении и что именно я скажу своей очаровательной, но слегка зазнающейся напарнице, посчитавшей, что я не смогу верно вычислить убийцу.

К тому моменту, как я вышел на крыльцо усадьбы, в голове уже вертелась парочка весьма остроумных фразочек, и я, не сдерживая улыбки, направился к мастерской. Именно в этот момент оттуда оглушительно громыхнул одиночный выстрел из ружья.

Чертыхнувшись, я выхватил шоковый разрядник и, на ходу взводя оружие, что есть мочи кинулся к дверям здания. Рванув незакрытую дверь и едва не разбив голову о низкую притолоку, я вбежал внутрь. Запах пороха и машинного масла ударил в нос. В темном помещении слышались хрипы и тяжелые удары. В углу – на бетонном полу схватились Родион Окалин и Феникс Грезецкий. Голова Феникса была в крови. В руках механика, подмявшего под себя изобретателя, был зажат обломок кирпича. Дымящееся оружие Грезецкого валялось в стороне.

Мгновенно вскинув разрядник, я высадил заряд. Хлопок. Искристая дуга прочертила темное помещение, но прошла в стороне от дерущихся. Я тут же выстрелил снова – на этот раз удачно. Заряд пришелся прямо в грудь Родиона. Издав странный всхлип, механик кулем рухнул на холодный пол. Грезецкий судорожно вдохнул тяжелый воздух. Держась за голову, он с трудом поднялся на ноги.

– Черт возьми, близковато я к нему подошел. – Феникс Грезецкий поморщился и аккуратно притронулся к рассеченной брови.

– Зачем вы вообще полезли? – рявкнул я. – Я же приказал – спрятаться и наблюдать.

– Приказы роботу своему отдавать будете. – Феникс зло полыхнул глазами и зашипел, тут же вновь хватаясь за голову. – Вы попросили проследить. Я и проследил. Он как в углу стенку разбирать начал, так я и сказал ему: «Руки вверх». Я ж не знал, что этот черт сибирский кирпичом в меня швырнет.

Феникс Альбертович выдохнул от боли и потрогал окровавленный лоб. Я осмотрел его рану и, сочтя ее неприятной, но неопасной, дал ему свой платок и велел присесть. За спиной слабо стонал пытающийся прийти в себя Родион. Послышался топот – в подвал вбежал держащий пистолет слуга. Затем появилось несколько ничего не понимающих вооруженных мужчин. Последними на шум прибежали Ника, сжимающая костяной кинжал, и смертельно бледная Варвара Стимофеевна с тяжеленным, пышущим раскаленными углями утюгом в руках.

Подождав, пока механик окажется под надежным приглядом, я наконец шагнул к разобранной им стене. Опустившись перед зияющей в кирпичной кладке дырой, я включил фонарик и посветил внутрь тайника. В свете ацетилена блеснуло зеленое золото.

Мы вновь расположились в Сибирской гостиной Грезецких. Ника мазала йодом лоб шипящего от боли Феникса, упорно не желавшего расставаться со своим ружьем. Рядом замерла белая как пар Варвара Стимофеевна.

Родион сидел на стуле, отчаянно вжимаясь в его жесткую спинку. Механик глядел на нас загнанным зверем. Было от чего: на столе передо мной лежали извлеченные из тайника механика часы Жоржа. Кроме того, здесь же лежала и найденная там же пачка денег. Я уже пересчитал купюры – здесь было почти три тысячи рублей. Куда больше, чем было при себе у убитого, но это объяснялось довольно легко – помимо денег, в тайнике нашлось множество украшений: мужские и женские кольца, золотые заколки, цепочки, перстни, в том числе сапфировые, что принадлежали Жоржику. Многие вещи были довольно приметными, и я не сомневался, что их описание найдется в делах пропавших в Искрорецке людей. Тяжелый крупнокалиберный револьвер и топорик для рубки мяса дополняли улов.

Аккуратно взявшись за цепочку, я поднял перед глазами Окалина часы убитого.

– Ну вот и все, Родион Леонидович. Есть ли у вас что сказать?

Лицо механика стало бледнее извести.

– М-мне их подкинули.

– Да? – весело осведомился я. – И часы, и кольца, и браслеты, револьвер и топорик, прямо все-все подкинули? Родион Леонидович, я, конечно, ни на что не хочу намекать, но будь мы в комедии «Горе от ума», вы бы горя не знали. Давайте вы не будете так безыскусно лгать. Если бы вы не знали о часах, то не побежали бы первым делом к своему тайнику. Вы знали, что они там, вы