Шрифт:
Закладка:
Состояние: владение телом? Так… Ох! Так. Переломов нет. Ушибы — не страшно. Четверть часа медитации — и о них можно будет забыть. Место оказалось, к счастью, безлюдным.
План действий? В первую очередь, надо…
Тут мысли нарушились.
Ошибка: совсем близко оказался человек. Идет сюда. Мужские шаги.
Руки действовали сами по себе. Знали, что им делать. Освободиться от комби. Вырыть ямку. Положить в нее костюм. Засыпать. Переползти на это место, накрыть его собой.
А вот теперь можно простонать еще раз. Как можно жалобнее. Ты — женщина, тебе больно и страшно. Нужна помощь. Мужчина, ты просто послан свыше. Пожалей меня и помоги!
— О-о!.. — Самой себя становится жалко.
Луч света ударил. Нарин невольно зажмурилась.
Остановился, разинул рот. Женщин не видал?
Интересно, как я сейчас выгляжу? Боюсь, что не лучшим образом.
Постой, может, и не видал. У них тут режим…
О, господи! Опустился рядом со мной на колени. Правила рекомендуют в таких случаях не сопротивляться. Якобы, уступая мужчине, ты приобретаешь власть над ним. Интересно, сами они пробовали — приобретать власть таким образом? Бред собачий.
Сейчас выражать страх и покорность. Пусть почувствует себя хозяином положения.
Руки… Что у него, жар? Просто обжигают. Но это приятно.
— Вы упали? Споткнулись? Где у вас болит?
Голос нормальный. Даже приятный.
— Здесь? Здесь?
— Ой!
— Попробуйте встать. Я помогу…
Ну и объятия! Невольно вырывается:
— Вы меня переломите так!
— Простите. Нечаянно… Попробуйте опереться на ногу. Можете?
— Да… ох! Постойте. Нет, ничего. Могу. А вот спина…
— Потерпите. Сейчас я отнесу вас в санчасть…
— Все нормально, просто ушибы. Час-другой отдохну — и буду в полном порядке.
— Вы что, хотите отдыхать здесь?
— А вы можете предложить что-то получше?
— Ну… например, у меня дома.
— В казарме?
— Почему вдруг? В моем домике.
Ага. Профессионал, унтер-офицер. Так. Источник информации?
— Ни в коем случае. У мужчины?
— Послушайте… как вас, кстати, зовут?
— Нарин.
— Клянусь вам, Нарин, никогда ничего такого не позволю себе. Я военный. И под моей крышей вы будете в полной безопасности! Слово чести! Правда, уровень комфорта у меня, конечно, не столичный, но…
— Простите, болит все сильнее. Не до комфорта.
Не то еще учинит мне допрос прямо тут!
— Значит, решено? Тогда…
— Ой, что вы?! Я тяжелая.
— Тот, кто вам это сказал, соврал. Или был совсем уж хлипким.
А вовсе не плохо, когда тебя несет сильный парень. И пахнет он приятно. Начинаешь чувствовать себя маленькой девочкой, которой разведка и не снилась никогда, а снилось, что она — королева… Тигрица Небес, ну и приключение!
15.
Пришлось потратить шесть с лишним часов, не говоря уже о других потерях, чтобы получить в Главной канцелярии приглашение на утренний кофе к Главному Щитоносцу. Люди записывались за две недели, а то и за месяц. Три четверти записавшихся никогда к столу не попадали: сидевшие на отборе участников не зря получали жалованье. Государственный же советник Ду Ду Ном в этом списке избранных вообще не фигурировал. Не то чтобы ему не приходилось встречаться с хозяином Цитадели. Однако всегда лишь для доклада, как это называется. А в частных апартаментах — ни разу.
Тем не менее получить место за кофейным столом ему удалось. Хозяин за руку здоровался с каждым (и это уже было словно медаль получить), двадцать минут уходило на собственно кофе, потом от сорока до полного часа — на личные разговоры с каждым. Большинство приходили, чтобы о себе напомнить. С серьезными делами сюда являлись редко.
Поэтому Ном подождал, пока прочие одиннадцать не сказали свое — сидел спокойно, смакуя вкуснейший кофе. А когда все наконец отметились, и хозяин спросил:
— Ну, Ном, чем порадуешь?
Встал, поклонился и проговорил только:
— Вы собираете математические парадоксы. Мне попался очень забавный…
С этими словами он положил перед хозяином конверт.
Главный Щитоносец вскрыл его. Прочел. Улыбнулся, чтобы все поняли: действительно, шутка. Молвил:
— И правда, забавно. Ты нашел решение?
— Моей логики не хватает. А вот вы на досуге…
— Какой у меня досуг, Ном! А впрочем… Ты торопишься?
— Я всегда в вашем распоряжении, Главный Щитоносец.
— У меня полчаса свободных. Поломаем голову?
— Почту за честь.
— Тогда… Господа, благодарю вас за внимание…
Через минуту они остались вдвоем.
Советник объяснял ситуацию десять минут.
— Да, это решило бы многие проблемы. Но что для этого нужно?
Ном сказал, не задумываясь:
— Продать треть внутренних сил. Формально — сдать в лизинг.
— Еще что?
— Отдать тех, кто уже прошел курс обучения, но не экзаменовался.
— Ном, тебе не страшно говорить такое?
— Правитель, никакой внешней угрозы нет…
— Я не о внешней говорю. О внутренней. Мои враги — не в Галактике. И выборы на носу.
Советник после крохотной паузы сказал:
— Но вы представляете, что значит — возглавить такую корпорацию? Сейчас прибыль идет в казну, и ею распоряжаетесь вы. Но прибыли не так уж много…
— А в корпорации больше станет?
— В сто раз! Вы — государство — не можете перенести производство в какой-нибудь другой мир: воспримут, как экспансию. Но вы — корпорация — можете: это всего лишь экономические связи. Брать инвестиции. Расширяться галактически. На наш товар всегда будет спрос.
— Ты сказал — я как корпорация?
— Президент компании. И, естественно, серьезный акционер. Вам всего только и нужно — создать закон о передаче Комиссии в частные руки.
— Посиди тихо, — сказал хозяин медленно. — Я должен подумать.
Советник замолчал. Судя по интонации, хозяин уже все решил.
16.
На вольный день во всех производственных центрах Редана и гарнизонах Щита все было расписано: кто отправляется в увольнение, кто остается нести дежурство, кого — на внутренние работы, на дополнительные занятия. Одним словом, предвольный день завершался спокойно. По всей планете одновременно.
Для тех, кто не знаком с особенностями географии Редана: вся жизнь на планете сосредоточена в одном районе. Это равнина, протяженная по линии север — юг на девяносто градусов, а с востока на запад — менее чем на два часовых пояса, ограниченная обширными горными странами. Поэтому на Редане принято единое время.
Одновременно везде прозвучал и общий сигнал. Люди ждали его, чтобы завершить уходящий день и отдохнуть перед приятностями наступающего.
Но звуки, прилетевшие из главного города, были настолько неуместны, что в первые секунды им просто не поверили. Кто-то заржал, кто-то проворчал: «Не иначе как перебрали…», иной покрутил пальцем у виска.
Потому что то был сигнал общей боевой тревоги.
Вообще-то эта музыка
