экстренные и (конечно, факт) важные новости, он словно отдалился от меня на много километров. Мы сразу поехали в деревню и присоединились к первой попавшейся поисковой бригаде. Конечно, момент для продолжения романтического ночного общения, когда я чуть не раз в полчаса ловила себя на том, что мы идеальная пара, был не самым подходящим. Но хотя бы пару слов можно было сказать? Нет? Придираюсь? Ну, например: «Жаль, что наше романтическое свидание было прервано чужим исчезновением». Слишком эгоистично, да?

Из-за того что он так настойчиво молчал, я нешуточно накручивала себя. Дело в том, что я совершенно не помнила, как закончился наш потрясающий вечер, плавно перетекший в ночь. Как я оказалась лежащей на диване и под покрывалом? И не наломала ли я прямо перед этим каких-нибудь дров, о которых жалеют, когда узнают? Может, оттого он и молчал?

Понимаю, что звучит это максимально самовлюбленно, но очень тяжело было переключиться на что-то другое, когда перед глазами стояла только мокрая земля. Генри шел слева от меня, а главный в нашей группе полицейский – справа. Возможно, поэтому молчали они оба. Я же чувствовала себя двусмысленно и перед полицейским тоже. В отличие от всех остальных жителей Холмсли Вейл, я одна не просто была неместной, но и появилась в деревне именно по тем причинам, что заставляли нас всех мерзнуть в первый ноябрьский день. Да, сегодня я планировала уехать, но как бы ни сложилась ситуация с Гарольдом Мидом, отъезд в этот день в мои планы явно уже не входил из-за Генри. Мне уже было неважно, по какому поводу, но я хотела остаться рядом с ним. Предстоял непростой разговор с Джей Си, и, чтобы отложить его, я готова была ходить по полям кругами еще столько, сколько хватило бы сил.

Когда мы повернули, чтобы прочесывать соседний участок, встретились с группой, в которой я заметила Дилан и Мэри, а также Бобби Джентли, отца первого пропавшего мальчика, он шел рядом с Минни. Натали, по понятным причинам, оставалась с Хоуп: в таких походах не место маленькому ребенку. Особенно когда есть перспектива наткнуться на что-то такое, что навсегда осядет в памяти.

По дороге обратно параллельным путем ничего необычного нам также не встретилось. Мужчины из нашей группы теряли терпение и сердито переговаривались. Меня распирало от желания предложить проверить почтовый ящик Мидов, но я не хотела выдавать себя так быстро: полицейские немедленно могли заподозрить меня во всех смертных грехах.

Оперативный штаб развернули в местном клубе, где накануне проходила праздничная вечеринка. Может, мне стоило пойти на нее, а не прятаться в замке Харди? Может, я могла бы что-то заметить, как-то спасти Гарольда Мида? Конечно, я сознавала, что была бы абсолютно бесполезна. Как минимум потому, что не знала, что новой жертвой станет именно Гарольд. Этот высокий нагловатый красавчик совсем не вязался у меня с образом несчастного украденного подростка.

Группы поисковых волонтеров собирались на центральной площади перед водонапорной башней. Казалось невероятным, что всего пару дней назад на глазах у всей деревни Гарольд с издевкой обсуждал здесь с дедом идею отмены празднования. Могло ли это послужить причиной того, что жертвой стал именно он? И встречал ли он призрака Джинни Харди в тот же день, что и я? Или меня спасло от исчезновения только присутствие рядом Генри?

Люди растерянно бродили по площади. Когда мы уже развернулись в сторону деревни, сумерки стали стремительно опускаться. Теперь на площади совсем стемнело, светили фонари, которые разрезали вечерний туман, сегодня казавшийся не таким густым из-за обилия народа.

В толпе я внезапно потеряла Генри, но увидела подошедшую ко мне Дилан. Она выглядела обеспокоенной, пропитавшиеся влажным воздухом волосы прилипли к щекам, видно было, что она провела на ногах весь день.

– Неужели снова, мисс Маделин? – спросила она, поздоровавшись. – Что же это происходит? Кто все это делает? Зачем?

Я почувствовала себя беспомощной: маленький несчастный человек, чей брат тоже исчез, просил ответов, помощи, поддержки, для Дилан все это была ее настоящая жизнь, а не мой книжный сюжет.

Ужас ситуации, казалось, только дошел до меня, и я не нашла ничего лучше, чем обнять Дилан. Она не оттолкнула меня, но и не обняла в ответ, так и стояла с вытянутыми вдоль тела руками.

– Дилан, – услышали мы бесстрастный голос Мэри Хит.

Я опустила руки. Мэри стояла рядом, и глаза ее не выражали ни злобы, как при нашей первой встрече, ни печали, которую я ожидала в них увидеть. Она была абсолютно бесстрастна, словно из нее вынули все силы и эмоции, а тело ее держалось на ногах только усилием воли.

Внезапно Мэри приподняла ресницы, взглянула в мою сторону, на ее губах появилась слабая улыбка, и монотонным голосом человека на успокоительных она произнесла:

– Как продвигается книга, мисс Стоун? Есть интересные сюжеты?

– Мама, – прошептала Дилан, осторожно взяв ее под локоть.

Мэри немедленно обернулась к ней:

– Разве я не просила тебя ни на шаг от меня не отходить? Разве ты не понимаешь, что происходит? Они заберут всех детей… Всех детей одного за другим… Ты хочешь, чтобы твоя мама осталась совсем одна?

Дилан засмущалась и поспешила отвести Мэри в сторону.

Как только я почувствовала постыдное, но очевидное облегчение от их ухода, в мою руку впились цепкие жесткие длинные пальцы. Мне казалось, что я уже начинала узнавать эту хватку не глядя, но в тот момент появление Глории Мид для меня было еще более неловким и пугающим, чем выступление только что отошедшей Мэри Хит.

Она была одета в ярко-синее кашемировое пальто, струящееся по ее стройной высокой фигуре. У меня мелькнула мысль, что Глория сознательно выбрала не черный цвет, который предпочитала чаще всего, чтобы не выглядеть скорбящей. Глаза ее покраснели и припухли, но макияж был цел, да и прическа тоже требовала времени и усилий. Сапоги на шпильках, новые серьги и кольца на руках дополняли впечатление о женщине, которая не позволит себе выглядеть плохо даже в условиях военного положения.

Хотя она и постаралась сохранить свой идеальный внешний вид, глаза ее лихорадочно блестели, она немного покачивалась, а от ее охровой помады тянуло смесью лекарства и выпивки.

– Маделин, Маделин, – громким шепотом произнесла она, сильнее впиваясь длинными ногтями в мою руку, – вы должны пойти со мной!

Она потянула меня в сторону своего дома. Сопротивляться женщине в таком состоянии не очень хотелось, поэтому я подчинилась, попутно спрашивая:

– Куда мы идем? Глория, давайте на секунду остановимся…

Она не слышала меня, что-то бормотала под нос, увлекая за собой через толпу любопытных граждан Холмсли Вейл, согревающихся напитками из волонтерских термосов.

Не доходя до дорожки, ведущей к церкви, она свернула к двум мужчинам