Тут отец-настоятель дай-Есчё сложил руки в молитвенном жесте и, тряся головой под вуалью, старчески закряхтел:

– На все воля справедливого, но жестокого Бога из Монолита! Если ему угодно сохранить наши грешные души…

– Довольно! – прервал его Каглер. – Я не о том спрашивал. Верно, это господин Вьюнор сэкономил: весь камень, все дерево ушли непонятно куда. Чем теперь строить будем?

Генедикт Вьюнор испуганно запротестовал:

– Так ведь еще, помните, был обвал на вокзальной площади! Так ведь камень ушел на починку…

– Неважно, – сказал Берр Каглер. – Не для того мы здесь сейчас собрались. Есть дела посерьезней. – Он взглянул на пожилого господина с сухим лицом и низко сдвинутыми бровями, в котором Нолль признал Бровелинна Дробозупа, генерал-полицмейстера, руководителя молчской полиции. – Каково состояние полицейских отрядов Среднего города?

– Не о чем доложить! – выкрикнул Дробозуп, уставившись в пространство перед собой.

– Как же не о чем? – Каглер изобразил удивление. – Докладывайте, сколько живой силы на улицах города.

– Так ведь я здесь, а не там! Не могу доложить. – Дробозуп все же рискнул посмотреть на нахмурившегося Каглера и поспешил добавить: – Средний город, наверно, уже потерян, с прискорбием вынужден это вам сообщить. Но то не моя вина: постовые еще шесть полнолуний назад жаловались, что винтовки заедают! На вооружении в основном револьверы.

– Как же так вышло? – терпеливо спросил Каглер. – Разве не бόльшую часть бюджета мы выдавали вам, господин Дробозуп, на вооружение полицейских частей? Куда же все делось?

– Отец-настоятель приторговывает оружием! – выпалил генерал-полицмейстер. – Носят его жрецы в Нижний город! Уж незнамо сколько туда снесли.

Дай-Есчё попытался его оборвать:

– Что ты городишь, дурак! – И тут же, спохватившись, всепростительно забормотал: – Да спасет Бог из Монолита его бренную душу…

– Откуда у вас оружие? – спросил Берр Каглер; он смотрел уже на отца-настоятеля.

Тот замолчал. Но потом все же пришлось отвечать:

– Сие было предложение Дробозупа! Сам меня совращал, предлагая оружие в обмен на таинства исповеди… Ему уж очень хотелось знать об одной благородной вдове и где та прячет наследство сосланного в Нигиль мужа…

– Так. – Берр Каглер поднялся. Уперся мощными кулаками в стол. – Значит, вы, господин Дробозуп, отдавали рабочие винтовки на нужды Церкви при Монолите. Похвально. Жаль, себе оставляли старые и поломанные. Все ли я правильно понял?

– Так ведь не думал, что пригодятся! – выдавил генерал. – До этого ведь управлялись и с револьверами. Вот, в том месяце отличились – накрыли штаб-квартиру сопротивления на западе. Подпольная типография сожжена. Десять человек поедут в Нигиль. Двое застрелены…

Берр Каглер дальше не слушал. Посмотрел на отца-настоятеля.

– А вы, значит, не прогадали, я так понимаю. За чужие слова продали чужое оружие – и кому? – террористам!

– Совратил меня этот змей, – бормотал дай-Есчё уже чуть не плача. Куда-то делось его владение собой, меньше всего он теперь походил на «уста и десницу Бога из Монолита». – Слаб человек духом, слаб…

– А вы, Бырро герр-Путанарс? – Берр Каглер взглянул на дряблого господина в черно-пурпурной судебной мантии. – От вас как будто чуть пахнет псиной. Как прошел суд на выставке пудельков?

– Не только… – прошептал судья, его, видно, очень это задело.

– Что вы там мямлите?

– Не только пудельков… Всякой породы были.

– Вот бы вы столько же времени тратили на работу, – с укоризной произнес Берр Каглер. – О ваших приговорах давно уже слухи ходят – всех подряд приговариваете. – Он нахмурился, помолчал. – Вы хотя бы через одного это делали. А то, посмотрите, из-за вашей судебной системы какие волнения поднялись!

– Так ведь совсем бюджет мне урезали! – взмолился судья. – Печатки все сломаны, одна только и осталась…

– Это какая?

– «Виновен»…

Берр Каглер хмыкнул.

Вдруг дверь отворилась, и внутрь вбежал молодой офицер. В руках у него была телеграфная лента – видно, со срочным сообщением о ходе дел. Стукнул сапогами, быстро отдал честь, приложив два пальца к виску.

– Ну что там у нас?

– Прорвались за ворота. Штурмуют подъем у южных садов.

– А что же дворцовая стража? – спросил Каглер, помедлив. – Направляйте уже все полки.

– Полк герр-Нодраков расформирован, – доложил молодой офицер. – Многие примкнули к восставшим, остальных не можем найти, казармы пусты.

– Так как нижние взяли Средний город? – бросил Берр Каглер, пытаясь удержать на лице улыбку.

– Есть сообщения, что на улицы тайным тоннелем вышли все. Даже щипачи, господин, – сухо сказал молодой человек. – Церковный пулемет уничтожен еще утром. Даже доносчики – и те, похоже, переметнулись. Сообщали о передвижениях полицейских подразделений. Еще повыползали и бледняки. Вносят хаос, наводят ужас. Боевой дух солдат…

– Довольно! – отрезал Берр Каглер. – Стянуть остальные полки на центральную площадь. Сказано: им не подняться дальше южных садов!

Молодой человек вдруг замолчал.

– Ну что еще?

– Террористы стреляют под прикрытием дыма. Но это не все. У них теперь численное преимущество.

– Что вы несете? – прогремел Каглер. – Откуда?

– Здесь, в Верхнем городе, студенческие группы заняли центральную площадь, возводят баррикады, не дают построиться нашим войскам. Выгодную позицию занять пока невозможно.

– Так в чем проблема? – холодно сказал Берр Каглер. – Уберите студентов.

Молодой офицер еще постоял в дверях и все же, рискуя обратить гнев военачальника на себя, решился уточнить:

– Прикажете стрелять на поражение… по студентам Академии?

– Приказываю! Всех, кто против, – всех под расстрел!

Стукнул кулаком по столу.

Молодой офицер еще постоял с пару мгновений, а потом, не поклонившись, вышел.

9

Нолль безразлично смотрел на собравшихся. Поймал на себе взволнованный взгляд Берра Каглера. Тот еще мог удержать на лице улыбку. Вдруг один из герров знатных домов поднялся со своего места. До этого аристократы сидели молча, лишь перешептывались между собой. Должно быть, сговаривались о каком-то решении.

– Куда вы?! – крикнул Берр Каглер. – Стоять! Я, как избранный Советом и вашим собранием, все-таки пока еще главнокомандующий!

– Я уезжаю к себе во дворец, – ответил поднявшийся герр, он даже не обернулся. – Древний род герр-Браллас отводит свой полк. Искренно желаю вам преуспеть без меня.

– Пропади оно пропадом! – воскликнул другой герр, сидевший рядом с первым, и тоже поднялся. – Вы обещали нам защиту! И где же она, господин Берр Каглер?

Тот молчал. Только его глаза налились кровью.

– Напрасно мы вам доверились. Древний род герр-Поссир присоединяется к герр-Бралласам. Мы забираем свой полк для охраны дворцовой площади.

Двое поспешили к дверям. Серые кители, видно понимая, к чему все идет, не рискнули их остановить.

Берр Каглер обрел все же силу смириться, даже сделал вид, что ему смешно видеть трусость древних родов. Покачал головой и тяжело опустился в свое алое кресло.

– Ну пусть крысы бегут, – сказал он