момент своей активности он знакомится с Вадимом Чалым. Парень ему нравится, и он решает одарить его особым подарком — ножом с рукояткой в виде дракона. Чалому подарок пришелся по душе, тем более что получил он его от такого крутого парня, как Шило. С подарком он не расстается ни днем ни ночью. Таскает его в кармане, время от времени достает, поглаживает рукоятку, раскрывает лезвие, затем убирает обратно в карман, чтобы ненароком не потерять. В день нападения на Светлану нож при нем, но вот беда, в пылу страсти он нож теряет. Глупая случайность, которая приводит полковника Гурова к неверным выводам. Он, этот несчастный полковник, голову ломает, пытаясь связать две смерти воедино, да только они никак не хотят связываться по той простой причине, что никак, совершенно никак не связаны.

— Снова не засчитывается. — Гуров откинулся на спинку кресла, чтобы было удобнее спорить. — Вспомни, как описывают характер Чалого все, кто с ним знаком? Нелюдим, бирюк, социофоб. И вдруг знакомство с Васей Шило. Не вяжется, не так ли? Кто Вася и кто Чалый. Они в принципе не могли подружиться, не говоря о том, чтобы скорешиться до такой степени, чтобы у Васи появилось желание подарить ему нож, который самому достался не вдруг. Неувязочка, товарищ Крячко.

— Пусть так, пусть без повода они подружиться не могли, но ведь бывают знакомства и на почве бизнеса. Сам Вася бизнесом не занимался, однако с бизнесменами дружбу водил. Что, если Чалый вышел на него в ходе осуществления своего грандиозного плана по обогащению?

— А вот это уже ближе к теме, — встрепенулся Лев. — Если рассуждать здраво, Чалый влез в чужую нишу. Вряд ли это понравилось тем, кто башляет за свой бизнес местным авторитетам. У Чалого должны были возникнуть неприятности, если, конечно, у него вообще что-то начало получаться в плане продаж.

— Думаешь, Чалый реально мог кому-то дорогу перейти? Лично я в этом сомневаюсь. Да и чем? Парой проданных венков? Это же смешно, — вслух рассуждал Крячко.

— Дело не в количестве, а в желании закрепиться, застолбить за собой место. Сам статус для Чалого даже важнее, чем прибыль. И еще, я думаю, не Чалый вышел на Васю, а Вася со своей «чуйкой» почуял лоха, которого можно доить. Вспомни, что про Васю Элеонора рассказывала.

— Да она столько рассказывала, за год не перескажешь. — Крячко наморщил лоб, задумался. — Вроде ничего особенного не говорила.

— Неверный ответ, Стас, совершенно неверный. Ладно, напомню. В Барвиху он привозил всех: и банкиров, и бизнесменов, и простых работяг. Я все думал: на черта они все ему сдались? Просто чтобы было с кем водки попить? Но нет, водку он пил исключительно с дружками, такими же, как он, уголовниками, и не где-то, а у себя дома. В санаторий он привозил другой контингент. Предположим, в Барвихе бывали те, кто со своего бизнеса что-то Васе отстегивал. Возможно такое? Вполне.

— За что отстегивал? Думаешь, Шило их всех «крышевал»? Каким образом?

— Хороший вопрос, Стас. Его решением мы сейчас и займемся. Надеюсь, у Валеры уже появились какие-то сведения о бизнесе Чалого. Пойдем, поторопим. А там, глядишь, и ребята из компьютерного подтянутся.

Жаворонков сидел за компьютером и увлеченно щелкал мышью. Увидев в дверях Гурова, он замахал рукой, зазывая его в кабинет.

— Не проходите мимо, товарищ полковник. Тут у меня для вас любопытная информация появилась!

— Надеюсь, по Чалому? — заметил Гуров, присаживаясь на свободный стул.

— Надеюсь, полезная, — проворчал одновременно с ним Крячко.

— Считайте, все ваши надежды оправдались. — Жаворонков довольно потер руки. — Значит, так: бизнес гражданина Чалого процветающим я бы не назвал, но определенный доход он все же имел. Вот, взгляните.

— Что именно смотрим? — спросил Гуров.

— Самое первое, что смотрим, — количество просмотров страниц Чалого. — Валера начал быстро переходить с одной интернет-страницы на другую. — Обращаем внимание, какими ссылками пользовались те, кто просматривал эти страницы. Тут кое-какие примочки применить пришлось, но историю просмотров восстановить не так сложно.

Он говорил долго, сыпал специальными терминами, щелкал по страницам и производил массу других операций — свелось же все к тому, что у Гурова появился печатный лист оптовых продавцов, с чьих сайтов Чалый заказывал товар для своих клиентов, которых после проверки сим-карты его личного телефона оказалось тоже немало. Сведения, собранные Жаворонковым, требовали подтверждения, и все же уже можно было говорить о том, что смерть Вадима Чалого может быть связана с его коммерческой деятельностью.

Обмозговать новые данные Гуров с Крячко не успели. Позвонила Минькова, сообщила, что ее супруг кое-что вспомнил, и посоветовала поторопиться, так как состояние мужа нестабильно, и невозможно предугадать, как долго он будет в состоянии мыслить здраво. Гуров велел Жаворонкову составить отчет по полученным данным, оставил Крячко дожидаться результатов от компьютерщиков, а сам поехал к Миньковым.

В прошлый визит супруг Марии Степановны предстал перед ним дряхлой развалиной, в этот же раз он выглядел если не бравым парнем, то вполне дееспособным пожилым человеком.

— Заходи, полковник, у нас сегодня хороший день, — кивком головы указала на мужа Мария Степановна. — Ждет тебя, от нетерпения аж кожа на одном месте зудит.

— Чай поставь, Мария. Гостя сперва попотчевать нужно, или ты правила хорошего тона забыла? — строгим голосом приказал супруг.

Мария, к великому удивлению полковника, безропотно пошла выполнять приказ мужа. Тот же покладистости жены ничуть не удивился, видно, привык к тому, что супруга ему повинуется. Проводил ее ласковым взглядом и обратился к Гурову:

— Маша сказала, вы насчет Василия приходили. Правда, что его убили?

— Правда.

— И теперь вы ищете того, кто мог это сделать?

— В этом и заключается работа уголовного розыска. — Вопрос относился к разряду риторических, но Гуров все же решил на него ответить. — Мы осмотрели место, где было найдено тело Василия, и пришли к выводу, что убили его не здесь.

— И вам хотелось бы знать, как Васькин труп попал в сарай, — закончил за него Миньков.

— Хотелось бы.

— Что ж, вы попали по адресу, — довольный собой, проговорил Миньков и пустился в пространные разглагольствования: — Вот тут все меня осуждают. Соседи судачат, супруга ворчит, друзья, какие еще «копыта не откинули», насмехаются и прозвища обидные придумывают. И маньяк я у них, и извращенец, и этот, как его, лешего, зовут-то? А, вспомнил, вуайерист, или что-то подобное. Ну, тот, который подсматривать любит. А я ведь разве подсматриваю? Я досуг скрашиваю, и только. Сами посудите, сколько у меня этих развлечений в жизни осталось? Да ни хрена не осталось. Передачи по телику послушать, с женой пособачиться, да вот, в