так, как Елена сражалась за тебя. И ни один дракон никогда не сражался за своего всадника так, как это сделал ты. Ты будешь добр и свободен от тьмы. Мы ожидаем от тебя многого, Блейк. Планка очень высока из-за того, что ты сделал сегодня вечером. Не разочаровывай меня.

Он был первым.

— Мне искренне жаль, что ты не смог спасти жизнь Герберту. Но ты не можешь изменить временную шкалу. Изменить свою историю невозможно.

— Я бы так и сделал, если бы не притяжение.

Его губы изогнулись.

— Классное название. Я назвал это тем, что есть.

— Чем?

— Мной

— Тобой?

— Позаботься о ней, — прошептал он.

Мир закружился.

Я старался держаться за свои воспоминания. Сначала он исчез, а потом события той ночи. Кем я был в течение последних шестнадцати лет, Рубиконом, как он и сказал, я забуду это.

Как он это делал? Это было так, будто все было стерто ластиком, будто их никогда и не было.

Как много я мог вспомнить?

Вспыхнул яркий белый свет.

Затем наступила непроглядная тьма.

Следующим пришел голод. Сильный голод.

А потом у меня защемило сердце.

И, наконец, пришлосожаление.

— 16~

Тело одеревенело. Я почувствовал запах свежего хлеба и сладковатый привкус… Я резко сел. У меня закружилась голова, и я снова лег.

«Вставай, Блейк».

Приближались драконы, и я не знал, сбежала ли Елена. Я отключился после того, как предупредил Герберта. Я, черт возьми, надеялся, что он меня послушал.

Где Елена? Притяжение должно было увлечь меня за ней. Задернутые черные шторы закрывали окно комнаты, которая казалась знакомой… как что-то из сна или воспоминания. Внезапно все обрушилось на меня, как приливная волна.

Я вспомнил все. Отца, мать, Саманту, всех, кто был важен для меня.

Я был в своей старой комнате в поместье.

Ничто не имело смысла.

Что я здесь делаю? Я не должен был быть здесь.

Еще одна мысль пришла мне в голову. То, как я обращался с Еленой. Меня от этого тошнило. Я вскочил с кровати и побежал в ванную. Я едва добрался до туалета, как меня вырвало. Желчь — это все, что вышло наружу, так как я не ел шестнадцать лет. Тело обмякло, и я задрожал, когда скользнул к краю унитаза, обхватив руками его прохладное фарфоровое основание, будто в моем ослабленном состоянии я мог упасть с пола.

— Блейк? — Из дверного проема донесся голос мамы. — Слава небесам, ты проснулся!

Проснулся?

Я повернулся лицом к маме. Все это было неправильно.

— О чем ты говоришь? Где Елена? — прохрипел я.

Она ахнула.

— Сработало.

— Что сработало? Где она? Она в безопасности?

— Успокойся. Мы нашли тебя две недели назад. Ты был в ее комнате, и повсюду была кровь. Мы думали, ты… — Она глубоко вздохнула, и слезы наполнили ее глаза. — Мертв. Но Констанс поняла, что это была связь. Она бы забеспокоилась, если бы у тебя не было никаких побочных эффектов, но мы этого не ожидали.

— Побочных эффектов? Мам, что… — Я вспомнил, о чем она говорила. В ту ночь, когда я поцеловал Елену в ее комнате.

Зелье.

— Я не могла рассказать Конни о том, что ты сделал. Я позволила ей поверить, что все это было реакцией на Дент. Это то, во что я также собираюсь верить.

Я кивнул.

Я должен был быть мертв. Почему нет?

Холодный палец скользнул вниз по моей спине.

— Где Елена? — спросил я.

Она ничего не сказала, в этом не было необходимости. Я видел это по ее глазам.

— Мама! — Мой голос сорвался.

— Мы не знаем, где она. Она пропала без вести последние две недели. Король Гельмут отправил поисковые отряды на ее поиски. Они искали круглосуточно. Ничего.

— Почему ты меня не разбудила? — Я с трудом встал. У меня закружилась голова, и я оперся рукой о стену.

Разум кружился от мыслей о драконах, желающих убить ее, и о том, что я предупреждаю Герберта, как делал всегда. Я провел с ними шестнадцать лет, а они даже не подозревали об этом. Невидимость — это сука. И теперь мама говорила, что прошло всего две недели. Что происходило?

Дент.

Вот почему Джордж никогда не рассказывал об этой процедуре. Я думал, это рабство, заклинание. Никогда бы я и представить себе не мог, что все будет так. Жить с Дентом и быть свидетелем ее жизни. Любить ее сначала как брат, потом как защитник, а потом… знать, что никто в мире не был для нее лучше тебя.

Если бы кто-нибудь узнал, как мы относимся к нашим Дентам, то наш человек был бы в опасности. У меня было много врагов. Слезы все еще стояли в глазах. Я должен был найти ее.

Джордж отсутствовал несколько дней, а не две недели.

***

Поиски были мучительными. Глубокое, душевно-болезненное чувство. Сожаление заполнило все мои чувства. Я должен был найти Елену и извиниться.

Табита умоляла и плакала. Она боролась за меня так, как я заставил ее пообещать, а я даже не мог объяснить ей, в чем заключался Дент.

Я должен был чувствовать себя ужасно, но нет. Я не любил Табиту. Там была только Елена. Я был таким гребаным идиотом, и все вернулось, чтобы укусить меня за чешуйчатую задницу.

Проснувшись, я кое-что обнаружил. Во-первых, Елена была исключительно хорошо обучена бегать и прятаться. Во-вторых, я был придурком. И, в-третьих, наша связь прервалась. Я больше не мог чувствовать ее. Я не знал, стоит ли благодарить Дмитрия за это или это произошло, когда Елена освободила меня. Но связь была сломана.

В тот первый день мы искали несколько часов. Ее запах исчез на границе Тита и Ариса. Дождь лил как из ведра, пока мы снова приняли человеческий облик и оделись.

— Нам нужно отдохнуть, Блейк, — сказал Джордж.

— Отдыхай! Ты, как никто другой, знаешь, что я не могу. Я должен найти ее.

— Ты думаешь, ее никто не ищет? — огрызнулась Бекки. — Король Гельмут отправил пять поисковых отрядов на поиски, они прочесывали местность без остановки. Пять. Они все еще где-то там. Ее след всегда обрывается здесь. Даже без дождя. Почему тебя это волнует? Ты хотел быть свободным. Что ж, ты это получил.

— Бекки!

— Не подначивай меня, Джордж. Он ненавидел Елену до глубины души. Он — причина, по которой она ушла.

— Он поменялся. Ты никогда не поймешь.

— Прекрати. Просто остановись. Думаю, может быть, Блейк что-то имел в виду, когда сказал, что это заклинание.

— Не надо, — одновременно закричали на нее мы