и она оставила фронтоны города далеко позади себя, пока они не сделались величиной с булавочную головку.

Она не могла поверить, что, король действительно снял стражу и она, наконец, снова свободна. Мягкий бриз касался ее лица, и Мэй на мгновенье закрыла глаза, чтобы насладиться ощущением дневного тепла на своей коже. В течение нескольких минут она мчалась над потоками, прежде чем выполнить мертвую петлю, и, сложив крылья, спикировать в глубину. Она молниеносно неслась вниз, крутясь вокруг своей оси, и ее сердце ликовало от радости. Затем она прервала падение и метнулась в Дождевую долину, пролетая над огромными металлическими парусами, нижние края которых сужались в воронки, чтобы направить собранную дождевую воду по трубам в русло искусственной реки. Иногда они собирали так много осадков, что приходилось открывать шлюзы и сливать воду за край города, чтобы не случилось наводнение.

Затем Мэй свернула в сторону садов, потому что слов Риза она не забыла. По пути ей встретились деловито суетящиеся рабочие, торговцы, предлагавшие товары с лотков, и группа искателей сокровищ. Они тащили тяжелый купол и несколько баков, в которых, вероятно, находился только воздух, позволявший им дольше оставаться под водой.

Временами до нее доносились обрывки разговоров о новом короле. Похоже, его обман сработал куда как нельзя успешно, потому что настроение у горожан было весьма расслабленным.

К сожалению, Мэй не могла сказать того же о себе – ведь она знала, что опасность, которую представляла настоящая атака жар-света, ничуть не уменьшилась.

Она пересекла ряды живых изгородей и кустарников, и, наконец, увидела с высоты фонтан, а в его центре – статую соловья.

Предупреждение короля по-прежнему эхом отдавалось у нее в голове, но все же она не собиралась отступать и отказываться от данного Орасу обещания. Она оглянулась, окидывая взглядом подстриженные в форме шара кусты и деревья, пестрящие розовыми цветами, которые, как вуаль, свисали до самой земли. Никого не обнаружив, она приземлилась у журчащего фонтана и подошла, лавируя между тяжелыми гирляндами цветов, к стволу крупного дерева. В его белоснежной чешуйчатой коре они с Ризом раньше прятали сообщения друг для друга. Ее пальцы скользили по шершавой коре в области корней, пока не обнаружили выделяющийся среди остальных зазор. На Риза можно было положиться. Она с облегчением выдохнула и осторожно вытащила сложенную вчетверо записку.

Во вторую ночь после новолуния к двадцать второму удару колокола встречаемся под девятым златником. Убедись, что за тобой нет хвоста. За нами будут следить.

Мэй так и знала! Знала, что без боя они не сдадутся. Она все еще стыдилась своего провала и не хотела встречаться с лордами, но этим вечером она найдет возможность тайно выскользнуть из дворца.

Мэй снова огляделась по сторонам, порвала записку на крошечные кусочки и сунула их себе в рот. Вкус у бумаги оказался слегка горьковатым с оттенком древесины, но ей было все равно – главное, не оставить после себя никаких следов.

* * *

Остаток дня Мэй провела в тренировках с пепельными воителями, стараясь не привлекать к себе особого внимания. Она то и дело ловила на себе пристальные взгляды незнакомых стражников, а потому отказалась от попыток выяснить, чем занимался бескрылый. Когда же над городом поднялся тонкий серп луны, Мэй, тихо взмахивая крыльями, словно тень, скользнула в темную ночь.

Место встречи находилось в южной части Крестьянского квартала, где стены домов были увиты зеленью. Вертикальные сады экономили место и давали возможность использовать каждый квадратный сантиметр солнечной стороны Элидора.

Пролетев над несколькими улицами, скудно освещенными луноцветами, Мэй почувствовала неприятное покалывание в спине. С самого начала пути ей чудилось, что ее преследуют. Возможно, всему виной предостережение Риза, однако, очень может быть, что опасения ее были обоснованы, что король намеренно позволил ей улететь и теперь послал за ней соглядатаев.

Она ускорилась, промчалась вокруг дымовой трубы и полетела вниз. Даже под покровом ночи в открытом небе ее было проще разглядеть, чем в тенях домов. Постройки мешали ей в полной мере использовать свой главный талант – свою скорость – но все-таки недаром она вышла победительницей в полетах с препятствиями на Играх богов.

Она промчалась мимо группы домов и зигзагом полетела обратно к фруктовым плантациям маомы. Большинство элидорцев уже спали – в Крестьянском квартале день начинался вскоре после восхода солнца, и Мэй встретила лишь пару мужчин, которые, шатаясь, выходили из пивнушки.

Мэй проделала этот маршрут несколько раз, пока неприятное ощущение не улетучилось, и она не убедилась, что стряхнула с хвоста преследователей. Еще раз оглянувшись через плечо, она вслушалась в ночь, после чего вошла в храм. Он был не таким великолепным, как Облачная Башня, но все же довольно красивым с жемчугом и шелковыми гобеленами на стенах.

Прихрамывая и тяжело опираясь на палку, к Мэй подошла пожилая хранительница.

– Вы опоздали. – Она подняла свои мудрые глаза на Мэй.

– Я боялась, что за мной следят, – объяснила она.

Хранительница провела ее мимо статуи Орла, перед которой стояли корзины, полные овощей, грибов и клубней. Эти подношения Солнечному Орлу должны были его задобрить, умолить вернуть обильность урожаю, которая вот уже много лет подряд шла на убыль, как ни старались элидорцы следить и ухаживать за огородами.

Хранительница завела ее в скупо обставленную заднюю комнату. Ладони у Мэй слегка вспотели, и, чтобы скрыть свою неуверенность, она распрямила спину и повыше подняла голову, приближаясь к небесным князьям.

Луан

Небесные князья, наверное, полагали, что они очень хитры. Как же глубоко они заблуждались! Как ни петляли они по дороге, как ни пытались стряхнуть преследователей, а все-таки Луан лежал на балке под крышей и наблюдал за их сборищем. На лоб он повязал лоскут ткани, чтобы руна его не выдала, и натянул на лицо капюшон своей черной куртки. Хотя последний раз он занимался слежкой всего пару недель назад, ему казалось, что с тех пор прошли годы. До чего же приятно было вновь вернуться к этому! Знакомое чувство свободы наполнило его, как в старые добрые времена.

Принцесса села рядом со своей матерью. На ее лице покоилась извечная маска безразличия, но по едва заметной отрывистости в ее обычно плавных движениях Луан угадал, как скованно она себя ощущает.

– Мы уж думали, ты не придешь, – с укором заметила вранова леди, закутанная, как и другие, в темный плащ с капюшоном. Естественно, украшенный богатой вышивкой.

– Было непросто выбраться из дворца незамеченной. – Пепельная воительница вздернула подбородок.

Тут она не солгала. Луан приставил к ней Дакса