Игорь привык к такому расписанию. Когда ему исполнилось десять лет и семья уж в который раз переехала, мальчик пошел в местный спортзал.

Ему было все равно, чем заниматься, лишь бы бесплатно. У мамы он попросил лишь сделать ему справку о здоровье. Елизавета одобрила порыв ребенка, и Гарик получил возможность в субботу и воскресенье уходить из дома в восемь утра и возвращаться почти к ужину. Он просто поселился в спортзале, мог часами сидеть в раздевалке и читать книгу. Домой он приходил, когда родители уже «отскандаливали». Но в тот день на двери комплекса обнаружилось объявление: «В связи с ремонтными работами все занятия возобновятся через десять дней». И это изменило жизнь паренька коренным образом.

Стояла зима, долго на улице не побегаешь. Зайти погреться в чужой подъезд не удастся. На дворе лихие девяностые, все двери закрыты на кодовые замки. Делать нечего, Игорь тихо вернулся домой, снял на лестнице ботинки. Он знал, что родители сейчас ругаются, но если на цыпочках прокрасться в свою комнату, его могут не услышать.

Да, четверокласснику удалось совершить маневр, но он не учел, что до детской легко долетают голоса старших. И он услышал разговор, не предназначенный для его ушей.

– Что нам обещали? – говорила мать. – Если поженимся, то получу деньги! Только поэтому согласилась за тебя, дурака, выйти!

– Могла отказаться, – перебил жену муж. – Если уж на то пошло, мне насвистели, что ты добрая и ласковая, а не вечно орущая бабень. И вообще, несмотря на свидетельство о браке, мы с тобой не муж и жена – один раз только переспали тогда в поезде по дурости. Вот пацан и получился. Попал я в капкан!

Гарик сидел тише мыши, он выслушал весь разговор и узнал невероятную информацию. Его маму зовут Елизавета Ручкина, а папа не Федор Морозов, а Семен. Мужчина и женщина познакомились в купе поезда, который увозил их из Москвы. Паре вручили документы, в них стояла отметка о браке. Девушка – выпускница детдома, работала уборщицей, жила в общежитии – правда, в отдельной комнате, но все равно, это не своя квартира. А Семен – инженер на автомобильном заводе. Никаких особых перспектив у него не было. Мужчина тоже выходец из интерната, имел десятиметровку в коммуналке.

Лизе и Сене предложили такую авантюру: они уедут из Москвы, станут изображать мужа и жену, за это им дадут деньги на приобретение дома. Елизавету устроят в медучилище, а мужчина получит хорошую работу. Жизнь бывших сирот превратится в праздник, они станут уважаемыми, обеспеченными людьми. Такой шанс предоставляется только один раз. Если кто из «дуэта» откажется или оба не захотят воспользоваться шансом завладеть «златыми горами», то найти им замену будет плевым делом. Решать надо прямо сейчас! И последнее: вероятно, фиктивный брак превратится в настоящий – это замечательно. Но если этого не произойдет, не беда – через пять лет можно будет разойтись, каждый пойдет потом своей дорогой. Но в течение уже упомянутых пяти лет семья будет получать неплохую сумму. Если же они решат разорвать отношения раньше, то после развода им не будет никакой финансовой помощи. Коли муж и жена сохранят брак надолго, они не лишатся «стипендий» и после пятилетнего сожительства. Короче, денежки к ним будут приходить до разрыва.

Молодые люди согласились, оказались в одном купе, из которого им запретили выходить до прибытия к месту назначения. Ехать было далеко, делать нечего, по паспорту они законные супруги. Дальше объяснять или понятно?

Споры и скандалы у «молодоженов» начались сразу. Зачинщиком их всегда становилась Елизавета. Почему они не развелись, когда истек пятилетний срок? А деньги?! Их перестанут присылать!

Рассказчик умолк. Короткое время было тихо, потом Базиль коротко произнес:

– Жесть! А кто с ними это сделал?

– Мать, думаю, в курсе, – ответил Гарик. – Но я ее не спрашивал, делаю вид, что не знаю ничего.

– В девяностые чудные дела творились, не думаю, что она владеет информацией, использовали ее втемную, – возразил Базиль.

– Лидия, – произнес неожиданно Гарик.

– Лидия? Это кто?

– Понятия не имею. Мамаша, когда мы переехали в Москву, совсем с ума сошла. Я думал, она после похорон отца успокоится, и сначала все, вроде, нормально шло. Она была активна, предыдущую квартиру продала, в Москве другую купила. Мне тогда шестнадцать было. Так привык с места на место переезжать, что внимания не обратил, и вопроса, как матери удалось приобрести в столице трешку, не возникло. Задумался на эту тему потом. Мы выезжали из частного дома. Но он небольшой, расположен в провинциальном городе. Думаю, вырученной за него суммы могло хватить на скромную «однушку» за МКАДом. Но у нас большие апартаменты. И живем не бедно.

– Что-то мамаша знает, – предположил Базиль, – и ей за молчание до сих пор платят.

– Думаю, ты прав, – согласился Гарик. – Так вот, едва переехали в столицу, маманя начала бегать по колдунам и ведьмам, захотела сжить со света какую-то Лидию. Прямо помешалась на этой идее. И вместо отца начала пилить меня. Долго терпел скандалы и упреки. Ее до бешенства злит, что я деньги не зарабатываю, книгу пишу. Каждый день мамаша меня дергает! «Сколько можно по клавишам стучать? Неси текст в издательство, требуй денег!» Постоянно на мозг капает. Не выдержал, соврал ей: «Уже получил отказ». Тут она прямо на метле полетела: «Почему?» Пришлось дальше лгать: «У владельца «Элефанта» есть любовница с шикарным именем Виола и роскошной фамилией Тараканова. Она под псевдонимом Арина Виолова строчит типа криминальные романы. Поэтому «Элефант» только с ней работает, остальных отправляет в топку, чтобы у бабы босса конкуренции не было».

– Вот почему Елизавета сказала, что Иван пляшет под мою дудку, а Арина Виолова загубила роман Гарика! – осенило меня. – И что из-за меня гениальное произведение ее сына не увидит свет! Теперь ясно, по какой причине тетка к нам пришла.

– Ну ты даешь! – захихикал Базиль. – Не знал, что ты фанатеешь от Виоловой.

– Вообще про нее ничего не знал до недавних пор. Во время нашей беседы телевизор работал – мамахен без него жить не может. Там какая-то баба появилась, ведущий сказал: «А вот и автор детективов Арина Виолова! Но на самом деле писательницу зовут Виола Тараканова. Зачем вам псевдоним?» А я как раз солгал, что мою рукопись зарубили. И живо придумал, кто в этом виноват.

– Мораль, – прошептал Бузин, – не ври, а то мама побежит к Виоле,