– Это вы про черный туман? Я наслышан о нем. Нам он не грозит.

Гройль взглянул на Петра и неожиданно улыбнулся:

– Тут вы неожиданно правы. Туман – это красивая картинка. Вроде цветного дыма, который выпускают самолеты на авиашоу, знаете? Может, видели из своей Петропавловки? Не-ет, дорогой мой Петр. Настоящее зло невидимо и неощутимо. Правда, от этого оно не перестает быть убедительным.

– Меня вы не убедили.

– Просто вы – оборотень старой закваски. В упрямстве вам не откажешь. Я и сам такой, что греха таить. Так вот: черный туман нужен только вначале, чтобы напугать легковерных простаков… или нынешних трусливых Смотрителей… ну, а дальше зло легко расходится по миру, как ударная волна от взрыва. Передается от одного к другому, наподобие чумы. И люди превращаются в зверей. Конечно, кроме тех, кто и так наполовину был зверем… с кого все и начиналось… повторяю, я не преувеличиваю свои заслуги. Но я старался.

– Зря старались. Любая чума рано или поздно проходит. Сколько раз уже так было.

– Ох уж мне эти олдфаги, – воскликнул Флориан (император вскинул брови, но промолчал). – Они ценят только прошлый опыт и даже вообразить не могут ничего нового. Стоило наблюдать при жизни столько революций!

– Ближе к делу, – поторопил Петр. – Твое предложение?

– Мы уже на ты? Я рад. Итак, ты прекращаешь сопротивление. Выходишь из игры. Памятуя о твоих заслугах, я оставляю тебе пост Почетного Смотрителя. Будешь жить в своей крепости, присматривать за порядком в городе. Чистоту наводить, убирать всякую падаль… на первых порах это будет особенно актуально. Увы, население сильно поредеет. Наших безмозглых пехотинцев – Кромешных – я отправлю в боевой поход, откуда они не вернутся, как и было задумано. Кто-то из горожан успеет сбежать, кто-то подохнет от голода… выживут самые умные и хитрые. В общем-то, как всегда. Скажи, дорогой мой Петр, слыхал ли ты что-нибудь о естественном отборе?

– И слышать не хочу, – император потемнел лицом, даже усы у него отчего-то повисли. – Ты мне полгорода погубить вздумал, чертов доктор? Ты в своем уме?

– Значит, не слыхал, – деланно огорчился Флориан. – Я поясню. В будущее возьмут не всех. Большинство упертых стариков останется за бортом. В новом городе будут жить молодые и сильные, – тут он ткнул пальцем в мою сторону, и я даже зажмурился. – Из них мы построим новое общество. Тьма станет нашей религией. Ну, а после нашей победы тьма засверкает новыми красками – и незаметно превратится в самый настоящий свет… мир в очередной раз перевернется, только в этот раз мы окажемся на вершине. Ты знаешь, Петер, я формулировал это столько раз, что мне и самому надоело повторяться. Просто поверь на слово.

– Не верю ни единому слову, – сказал Петр. – Ты сумасшедший. Ты одержим жаждой власти.

– Странно слышать это от бывшего императора. Кажется, при жизни ты не особенно церемонился с подданными. Только вспомни, на чьих косточках построен этот город?

– Да, я небезгрешен. И я порой бывал жестоким. Но я хотя бы не призывал на помощь древнюю тьму из преисподней, Флориан. Как ты решился на это? Как ты посмел?

– Потому что могу, – ответил Гройль с усмешкой. – И потом, не забывай: все мы, оборотни – порождение этой тьмы. И ты, и я. И этот мальчик. И твой старый друг, что сидит вон там в лодке и смотрит на нас совиными глазами. Земля неохотно рождает святых, и ангелы здесь рано теряют крылья… карьера демона куда перспективнее. Наш мир темен и жесток, и ты, как Старший Смотритель, знаешь это не хуже меня.

– Тогда слушай, что я скажу тебе, как Старший Смотритель. Ты лжешь и лукавишь, самозваный доктор Флориан Штарк. Ну да, мы родились во мраке и приняли обличье демонов, бесстрашных и беспощадных. Почему же тогда одни приняли тьму, как должное, а другие – все еще смотрят в небо… с неизъяснимой надеждой? Взгляни-ка на золотой шпиль над моей крепостью и на ангела, летящего над городом. Когда-то я велел поставить его выше всех куполов и крыш. Как ты думаешь, кто он? Куда летит? С кем он говорит там, среди облаков, и о чем просит? Тучи сгущаются, Флориан, но ты не сможешь погасить солнце. Высшие силы вспомнят о нас. Зло не вечно.

– Красиво излагаешь, – проворчал Гройль, но на шпиль все же посмотрел. – И фигурка красивая. Это оттуда твои лазеры бьют? Мощно, ничего не скажешь. Да только есть теперь небоскребы и повыше. Твое время прошло, гражданин император. Твой народ разбежался. Твои любимые Высшие тебе не помогут. Просто не заметят. А Главным Смотрителем буду я сам.

– Этому не бывать, – твердо сказал Петр.

– Это будет. Ты меня не остановишь. Ты стареешь и слабеешь. Скоро совсем не сможешь кусаться, как та кобра из сказки, что пережила свой яд.

– На себя посмотри, сказочник, – обозлился царь. – Пес смердящий.

– Ага! Наконец-то тебя проняло! Ну, погоди у меня…

То, что произошло дальше, было и страшно и весело одновременно. Гройль подпрыгнул на месте и превратился в адского волка. Его глаза сверкали, а шерсть на загривке стояла дыбом от злости. Только и император-призрак не остался в долгу! Он раскинул руки в стороны, как гимнаст в цирке, и в одно мгновение обернулся огромной и грозной птицей с черным оперением и желтым крючковатым клювом.

Орел, конечно, не был двуглавым. У него была обычная орлиная голова и круглые зоркие глаза. Только ростом он превосходил и меня в человечьем образе, и Гройля – в волчьем. Если бы ему вздумалось раскинуть крылья, он мог бы обнять десятерых.

Вот орел-император переступил с лапы на лапу, и железные когти высекли несколько искр из гранитной мостовой.

– Бер-регись, – проклекотал он весьма отчетливо.

– Да пошел ты, – отозвался Гройль.

И началась драка, каких я не видел ни разу в жизни! Птица и зверь сцепились намертво. Клочья шерсти и черные перья летели по ветру. Орел клевал и драл когтями волка, а тот пытался дотянуться челюстями до орлиной шеи. На пару секунд мне показалось, что я застыл во времени – настолько быстрыми были их движения. Быстрыми и точными. Иногда они словно зависали на долю секунды, выбирая следующий ход, и тогда это было до странного похоже на книгу с картинками, вроде боевых маньхуа из какого-нибудь Гонконга.

Филимон Иваныч выбрался из лодки и встал рядом со мной, опираясь на свой зонтик. Из внедорожника вышел и водитель Алексей. Захлопнул за собой дверцу. Фары мигнули.

– Нихрена себе, –