— Ну вот и отлично. Я же пока приму Карамзина, может быть, удастся его уговорить подарить мне парочку небольших сонетов, чтобы я смог выдавать их за свои.

Лиза тихонько засмеялась и вышла из кабинета. Я же подошёл к окну. До полудня оставалось ещё восемь минут, и эти восемь минут Николаю Михайловичу придётся подождать. Его никто не заставлял приезжать заранее.

* * *

К Москве мы подъехали к обеду. Погода стояла прекрасная, и Ростопчин сумел приготовить приличную встречу. Так как остановиться предполагалось в Коломенском, то обошлось без массовки в виде стоящих вдоль дороги людей. Ничего, ещё насмотрятся на императора на коронации, которая планируется быть настолько публичной, насколько это вообще возможно.

Зимин за голову хватался, пытаясь составить грамотное оцепление. Я же хватался за сердце, когда смету видел. Но тут пришёл на помощь Ростопчин. Он пожал плечами и предложил места на коронацию продавать. Чтобы те, кто хочет поближе оказаться к императорской фамилии, мошну открывали. А отсеять совсем уж нежелательных личностей предлагалось очень просто: суммой, которую следовало выложить. Ну а вырученные деньги тут же пустить в оборот, организовав на них народные гулянья. При скрупулёзном подсчёте выяснилось, что хватит и на фейерверк, и на вино. Ну а какое гулянье без чарки за государя и государыню? Да ещё и на короны останется.

Я долго просматривал бумаги с приложенной сметой, а потом преувеличенно медленно их сложил и посмотрел на Ростопчина. Фёдор Васильевич примчался лично, перехватив меня на последней нашей остановке, чтобы уточнить, когда же им ждать императорский поезд.

— У меня складывается странное чувство, что вы, Фёдор Васильевич, слегка с турками переобщались, — наконец протянул я.

— Это хорошо или плохо, ваше величество? — осторожно спросил Московский градоначальник.

— Это странно, и я пока не понял, насколько плохо или, наоборот, хорошо, — честно ответил я. — Дерзайте, — и протянул ему обратно предварительный план празднования. — Да, работать предстоит с Зиминым. На каждом этапе. Мне не нужны неприятности. А они вполне могут произойти. В местах такого скопления людей возможны различные неожиданности.

— Какие же неожиданности могут произойти в такой день, ваше величество? — удивлённо спросил Ростопчин.

— Различные, — я с задумчивым видом подошёл к окну. — Я бы, например, чтобы сделать этот торжественный день днём траура и бросить тень на только что коронованного императора и императрицу, бросил бомбу в толпу. Началась бы паника, больше народу подавило бы друг друга, чем пострадало при взрыве. Гвардия, не разобравшись, принялась бы стрелять… Я повернулся к нему: — Мне продолжать?

— Нет, ваше величество, не стоит, — Ростопчин побледнел, покачав головой. Он немного подумал и медленно произнёс: — Гвардейцев Василия Ивановича будет мало. Они не смогут за порядком в толпе следить, да ещё и ваше величество охранять.

— Точно не смогут, — согласился я с его предположением. — А кто сможет? Предложите мне, Фёдор Васильевич. Как я уже сказал, войска не подойдут, потому что станут палить, не разбираясь, если начнётся свалка. Так кто подойдёт?

— Комаровский говорил, что нужна специальная внутренняя стража, — немного подумав, ответил Ростопчин. — Такие, кто будет наравне с полицией порядок поддерживать. Я ведь был в Париже курьером, как раз когда полыхнуло, а Комаровский меня много где сопровождал и делился тем, что в голову взбредёт.

Он говорил что-то ещё, а я стоял и пытался сообразить, кто такой этот самый Комаровский. Так ничего и не придумав, ещё раз посмотрел на Ростопчина. А ведь он мне сейчас именно что на полицейский спецназ и аналог Росгвардии намекает. Времени, конечно, очень мало, но чем чёрт не шутит.

— Фёдор Васильевич, а у этого вашего Комаровского есть идеи, как организовать такую внутреннюю стражу? — вкрадчиво спросил я. — Потому что если нет, то всё-таки придётся гвардию привлекать, а это… сами понимаете.

— Да всё я понимаю, — он махнул рукой. — Не думаю, что что-то может такое жуткое произойти, как вы это только что сочинили, ваше величество, но, всякое может случиться, чем чёрт не шутит… Я сегодня же у Евграфа Федотовича спрошу, как он себе представляет то, что наговорил. Нам бы сейчас хорошую охрану празднеству организовать, а обо всём остальном потом думать будем.

— Вот поэтому я и говорю, с Зиминым начинайте советоваться. Василий Иванович примерно представляет, что нужно делать, обязательно советом поспособствует да опытом поделится. Он же сейчас в Москве.

— В Коломенском, — кивнул Ростопчин. — Вместе с Розиным и Красновым к встрече готовится.

— Вот и поезжайте прямиком туда, Фёдор Васильевич. Мы же тоже в Коломенское сразу направимся. Там и вам встречу будет легче организовать.

Он поклонился и сразу же уехал, а через три дня мы въезжали во дворец, построенный для моей бабки, не пожелавшей жить в деревянных хоромах последних русских царей.

Не успели мы разместиться и вытерпеть торжественный обед, на котором собрались все те именитые москвичи, кто удостоился присутствовать при встрече, как прибежал, потрясая кулаками, Архаров.

— Это что ещё за придумки такие у Евграфа Комаровского? Куда это он из полиции тех гвардейцев забрать пытается, коих ваше величество лично просили набрать? У нас их и так с гулькин нос, так последних забирает, ирод!

— Успокойтесь, Николай Петрович, не надо всё так близко к сердцу принимать, — попытался я немного успокоить своего главного полицейского.

— Да как мне близко к сердцу не принимать такую несправедливость⁈ Вечно что-то пытаются выкружить за счёт полиции, — его лицо так покраснело, что я даже побоялся, как бы его удар прямо вот тут не хватил.

— Николай Петрович, никто у вас никого не заберёт, — я старался говорить спокойно. — Возможно, только на время коронации. Других-то ещё учить и учить. А твои парни уже умеют и в толпе лихих людишек отлавливать, да рты не в меру ретивым затыкать. Всех, кого возьмут, вернут тебе в целости и сохранности.

— Ваше величество, так ведь сейчас как раз нельзя никого забирать, — всплеснул ручищами Архаров. — Негодяи со всей округи, почитай, слетелись в Первопрестольную. Шутка ли, коронация! Здесь столько для этих ублюдков лакомых кусков собралось. Я вон пока сюда ехал, кого только не заприметил. Даже Васька Косой, что в Архангельске промышлять любит, в подворотню