в Святая святых Храма. Пусть даже он предстанет в простом образе – не красавца, не аристократа, а человека с грубоватой внешностью и обычной профессией, например, пахаря, рыбака или плотника, как большинство людей. Ведь именно через духовную близость человека с богом возникает любовь, связывающая обоих накрепко и навечно.

Было заметно, что Гатаспа пьян. Он обмяк, движения стали плавными и неторопливыми, речь временами замедлялась. Пашупат все чаще затягивался ароматным дымом. Тем не менее излагал мысли связно и, похоже, не собирался останавливаться.

– Однако Васиштха понимал, что существует опасность раскола жреческой варны на два лагеря, а значит, в Бхаратаварше может снова начаться братоубийственная война. Чтобы избежать этого, он провозгласил оба культа – Варуны и Индры – равнозначными по важности, просто боги поделили между собой сферы влияния. Варуну он назвал вседержителем, а Индру самодержцем. Первый отвечал за соблюдение космического закона – риты, в то время как второй продолжал помогать бхаратам в битвах. Иными словами, Варуна стал богом-правителем, а Индра богом-покорителем…

Речь старика стала невнятной, он начал что-то бубнить, прикрыв глаза, потом сгорбился и опустил голову на грудь. Иешуа с Аполлонием недоуменно переглянулись. С потешной гримасой на лице тианец покачал рукой, большим пальцем указывая в сторону пашупата.

«Ой!» – внезапно вскрикнул он и тряхнул кистью, которую словно обожгло огнем.

Подняв голову, Гатаспа посмотрел на учеников. В его глазах горели озорные огоньки.

– А нечего ерничать! Думаете, я ничего не вижу? Эх вы, птенцы желторотые.

Он снова выпрямился и сделал затяжку.

После чего продолжил так же степенно и бесстрастно:

– Со временем вера в старых богов пришла в упадок. В народе укреплялось почитание Вишну и Шивы. Например, Вишну слепили, добавив к арийскому образу черты местных божеств: Нараяны, Васудэвы, Санкаршаны, Арджуны, ну и конечно самого любимого из них – Кришны. Особенно его почитало кшатрийское племя сатватов, которое присвоило ему титул «бхагаван», то есть «милостивый» или «господин».

Гатаспа подцепил тыкву, сделал из нее приличный глоток.

И вдруг рассмеялся заразительным скрипучим смехом:

– Что мне нравится в вишнуитах, так это то, что они не дураки выпить.

Он посмотрел на улыбающихся учеников, хитро прищурился, а затем изрек что-то совсем уж непонятное:

– А как еще попасть в рот Нараяны, чтобы охватить взглядом вселенную?

Заметив на их лицах недоумение, он самодовольно хмыкнул и махнул рукой, давая понять, что последнее замечание несущественно.

Снова заговорил:

– В основе культа Вишну лежит учение о локасанграхе, а именно объединении всех благонамеренных людей ради того, чтобы сделать мир совершенным. Путем к достижению этой цели является бхакти-йога, другими словами, праведное поведение, под которым подразумевается ревностное служение богу. Вишну изображают в виде четырехрукого божества с синей кожей, которое держит чакру, лотос, жезл и раковину. Он – кумир, олицетворяющий самую понятную для народа силу – плодородие.

Внезапно опьяневший пашупат пожевал губами, потом вдруг выпалил:

– Я им не доверяю!

– Кому? – хором воскликнули ученики.

– Вишнуитам!

– Почему?

– Они считают, что цель оправдывает средства. Знаете, какие пакости Пандавы позволяли себе во время битвы на поле Курукшетра, описанной в «Махабхарате»?

Иешуа усмехнулся, а Аполлоний отрицательно покачал головой.

– Сначала Юдхиштхира, главнокомандующий Пандавов, пришел в войско Кауравов под видом переговорщика и склонил махараджу мадров Шалью к предательству. Потом переманил на свою сторону Юютсу, незаконнорожденного сына Дхритараштры, слепого махараджи Кауравов… Мало того, когда Кауравы начали одерживать верх благодаря непобедимому воину Дроне, Кришна подговорил Пандавов на подлость. Стало известно, что если Ашваттхаман, сын Дроны, погибнет в бою, то отец сложит оружие. Тогда Кришна велел Бхимасене убить слона по кличке Ашваттхаман и прокричать об этом как можно громче, чтобы все услышали. Дрона явился к Юдхиштхире за подтверждением гибели сына, а тот умудрился ответить так запутанно, что Дрона ничего не понял. Тем самым Юдхиштхира нарушил правило кшатриев – всегда говорить только правду. Дрону убили, в результате Кауравы потерпели поражение… Короче, если уж сам Кришна позволяет себе такое, то чего ждать от простых вишнуитов?

Старик стукнул кулаком по земле. Затем, чтобы успокоиться, сделал несколько глубоких затяжек.

– Итак, – подытожил он. – Индра разрушил первобытный хаос, разделив небо и землю. Яма умер ради своего потомства – человечества. Савитар движет миром. Вишну принял на себя роль спасителя людей. Шива наполняет блаженным покоем медитирующего адепта. Благодаря Варуне бхараты ревностно соблюдают закон деления общества на варны.

– Откуда произошли варны? – спросил Аполлоний.

– Согласно «Ригведе», боги принесли в жертву гигантского двуполого человека, Пурушу, расчленив его на куски. Из его рта возникли брахманы, из рук – кшатрии, из бедер – вайшьи, а из стоп – шудры. Другие куски превратились в небо, землю, а также Солнце и богов Индру и Агни. Из дыхания родился ветер, из мысли – Луна. Кстати, пашупаты до сих пор практикуют человеческие жертвоприношения, которые называются «пурушамедха».

Иешуа снова с содроганием вспомнил темный период в истории Эрец-Исраэль, когда иврим[160] поклонялись кровожадным сирийским богам.

«Не хватало еще нам с Аполлонием попасть в такую переделку, млеччхам пощады не будет, даже если яваны считаются соседями», – подумал он.

Но все-таки отмахнулся от неприятных мыслей.

Внезапно Гатаспа вскочил и с необычайной легкостью пустился в пляс. Перескакивая с одной ноги на другую, приседал, размахивал руками. Словно в трансе. Глаза казались не то пустыми, не то глядящими внутрь.

Временами он подвывал, задрав голову, или бормотал какую-то несуразицу. Друзья в недоумении смотрели на безумную пляску, пока Аполлоний не догадался: «Тандава!»

Они ждали, когда пашупат устанет. Наконец тот, тяжело дыша, опустился на кошму. Взгляд снова стал осмысленным…

– На сегодня все, – устало проговорил он. – В следующий раз речь опять пойдет о Шиве, но это будет особое занятие.

Глава 5

Такшашила, Сиркап, Чандрагупта, 84-й год эры Викрама, месяц вайшакха

1

Гермея разбудил вестовой, который принес виноград и горячие лепешки. Македонянин посмотрел туда, где лежала пленница. Та ответила угрюмым взглядом. Он молча указал на бронзовый горшок, но она возмущенно фыркнула и отвернулась.

Пришлось снова вызывать вестового.

– Отведи ее в овраг. Проследи, чтобы у нее была возможность уединиться.

Когда апаритка вернулась, Гермей поставил перед ней килик[161] с виноградом.

– Где твой отец?

– Тебе зачем? Он не примет назад опозоренную дочь.

– Ты пока что не опозорена.

– Он не поверит.

– Это мы посмотрим. Не хочешь говорить – не надо, обойдусь без твоей помощи…

Гермей решил остановиться на несколько дней у подножия хребта Сипах-гар, чтобы дать возможность войску прийти в себя после тяжелого боя и последовавшего сразу за ним изнуряющего броска к Синдху. Одного из пленных апаритов отпустили домой с условием, что он приведет вождя племени на переговоры.

К вечеру с гор спустились всадники.

Оставив лошадей в лощине, они пешком вышли к лагерю греков. Впереди вышагивал высокий жилистый старик, сжимая в руках сагарису[162]. Следом шли угрюмые воины без луков, но с маленькими круглыми щитами