— Понятно, поджала губы Янка. — Только причем здесь Настя?

Вахибей повертел головой, точно ей вдруг стало неудобно сидеть на мартышкиной шее.

— Помнишь, я удивлялся, откуда у твоей Насти знак, который прерывает темный зов? Еще гадал — зачем Иль-Яфи хранил его. Эхе-хе. Все совсем по-другому. Совсем! Колдун к этому знаку не имеет никакого отношения. Его дар, попавший в ваш мир — это перерождение магического дара. Да это сама магия! — Мурза на секунду замолчал, подбирая слова.

— Генетический код магии, — буркнула Лизка.

— Матрица, — предположила Янка.

— Совокупность всех частей магии, тончайших флюидов и сложных субстанций. Первооснова магии.

* * *

Первая экзаменационная неделя оказалась напряженной. Но для Макса все было не так и плохо. К экзаменам и поступлению в институт относился в меру оптимистично, без истерики и мандража. К концу недели даже решили с Олегом съездить на рыбалку, но мать Максима на не шутку рассердилась такой беспечности.

Контроль был слегка усилен — ему тут же прочитали лекцию о кровяном давлении у мамы, нервах у папы и о многом другом, что у взрослых считалось важным. Макс сдался, обещая пересмотреть свое отношение к экзаменам и к жизни в целом.

Полдня субботы посвятил учебе, потом, ближе к вечеру, с чистой совестью сел за компьютер, дождавшись, когда родители уехали на дачу.

За окном стемнело от набежавших туч. Вдалеке, прорезая горизонт, раз за разом вспыхивали зарницы. Незаметно поднялся ветер. Макс не удержался и вышел на балкон, наблюдая, как постепенно густеет грязными облаками небо.

— Рванет, причем, не слабо, — тихо проговорил он и подумал о родителях, которые на всех парусах помчались на дачу. Что за народ эти дачники!

А потом громыхнуло, да так, что по двору прокатилась нестерпимая какофония автомобильных сигналок.

— У-ух! — Макс поежился и привалился к дверному косяку, глядя, как с неба на землю опрокидывается ливень.

Комнату накрыл сумрак, только светлым пятном выделялся экран монитора. Парень подошел к выключателю и уже собрался зажечь свет…

— Оставь так.

Макс обернулся. Быстро бросил взгляд на компьютер. Нет. Звук шел с другой стены, где над тумбочкой висел большой плакат с любопытной компиляцией из памятников русских царей. Как-то на выставке в технопарке он купил этот любопытный экземпляр, главным образом, за качественное изображение бюста Петра Первого, поставленного в центр композиции. Да, бронзовый Петр был хорош.

Макс напряженно, исподлобья оглядел проступающее лицо Факха. Оно будто плавало, затеняя изображение на плакате. Такого царя испортил!

— Не ждал? А я пришел, — мелко захихикал колдун. — Ты не рад? О, я смотрю, ты уже чему-то научился. Что застыл?

— Много лишних вопросов.

— Э-э, мелкий осколок дерзит, пытается уколоть. Ладно, это подождет, не время воспитанием заниматься. Мне тут птичка в ушко напела, что ты кое с кем свел дружбу. Не поделишься?

— Ты о ком?

— О мальчике, хорошем таком мальчике-бродяжке.

Парень поводил челюстью.

— Ой, только не говори, что это неправда.

— Не говорю, — ответил он и сложил руки на груди.

— Ну, и? Что я из тебя тяну? Рассказывай. Я же с тобой по-доброму, по-товарищески.

— Конкретно говори, что тебе надо от него.

Глаза колдуна сверкнули раздражением.

— Ты не совсем понимаешь суть того, что с тобой происходит. Вся твоя спокойная жизнь может закончиться в одну минуту.

— Серьезно? Проще говоря, ты намекаешь на то, что я должен тебе служить? Как, например, Владлен. Интересно.

— А ты догадливый, юноша. Как тебя зовут? В прошлую встречу, ты был слишком потрясен, чтобы сказать что-то внятное. Или боишься, что я заколдую тебя? Есть такой способ — навесить заклятие на имя. Но, к сожалению, не всякое из них поддается. Бывает, что сочетание букв и тайный смысл имени разбивают колдовство. Так, что, не боишься сказать?

— Максим, — спокойно ответил парень. Он не особо верил в подобную лабуду.

— Максим, — повторил Факх. — Любопытно. Имя говорит о многом, я не ошибся.

— То есть, я тебе подхожу? — С насмешкой в голосе спросил парень.

— Подходишь, не горячись. Ты еще глуп, чтобы все понять. Власть, могущество. Чувствуешь вкус на языке? Навряд ли. Но, возможно, тебе понравится другое — лидерство и победы, взгляды девчонок, огромные возможности, исполнение всех желаний.

Максим понимающе кивнул колдуну.

— И за это надо поднести на блюде пацана-бродяжку. Зачем он тебе?

Глаза мага засветились добротой.

— Всего лишь пообщаться. Я что, по-твоему, чудовище? Есть одна интересная теория. Да, что там теория — миф. Понимаешь? Всего лишь миф, и я хочу его опровергнуть, или подтвердить. Да, я не лишен тщеславия.

— Пацана держали в клетке, в подвале. Брали кровь, проводили опыты — магические, не из приятных. Он рассказывал, как Владлен по твоему приказу шарил внутри его брюха. Тайную кнопку искал. Факх, ты меня за дурака держишь?

— А что, он твой брат единокровный? Ты знаешь, кто он?

— Да уж не чудовище, это точно, — фыркнул Макс.

— А если я тебе скажу, что ему нужно сделать всего лишь один шаг. — Взгляд колдуна похолодел. — И он станет чудовищем.

— А ты, насылая пауков, не чудовище? А твой Владлен?

— А ты сам? Рассказать тебе сказочку о кихарё? Знаешь, кто такой кихарё? В древности это племя занималось людоедством. Хе-хе, как тебе твое будущее?

— Я — человек.

— Кихарё! Твое естество начнет перерождаться, твой мозг подвергнется испытанию — конфликт зверя и человека. Как думаешь, кто победит? Тот, кто сильнее. Чудес не бывает, магическая суть сломает твоего крошечного человечка. А потом разжует и выплюнет. И останется кихарё — хитрое, алчное существо. Максим, ты такой еще глупый. Без дядюшки Факха тебе не выжить. — Колдун ехидно оскалился. — Не брыкайся, а вежливо попроси меня стать твоим учителем. Я не откажу.

Максим молчал, исподлобья наблюдая, как кривляется Факх, затягивая его в свою паутину. В начале — испугать, расписав как по нотам все круги ада, которые его ждут, а потом открыть спасительный тоннель, в конце которого горит праздничная елка, обвешанная гирляндами.

— Соглашайся. Если не веришь, я сейчас исполню твое желание. Вернее, ты сам его исполнишь, а я подскажу, как это сделать. Ну, есть у тебя желание?

— Есть. Никогда тебя больше не