мало мне было проблем с моим вареным состоянием, как добавились новые.

– «Эйфория», адептки, – узнала холодный голос, доносящийся из-за спины. – Вы обратно в Университет не собирались?

Бойцов Вячеслав Алексеевич собственной персоной. Мать моя в коньках на босу ногу, не спрятаться и не скрыться. Он-то что здесь забыл? Его чародейки явно на рейв не ждали.

Я развернулась и всем видом пыталась изобразить сожаление о содеянном, но под воздействием настойки Ядвиги лицо постоянно меня сдавало: счастливо скалилось, а средние пальцы сами собой выгибались в непотребные жесты. Не эликсир, а предатель какой-то.

Вместе с упырем около озера образовался еще и ректор Дмитрий Игоревич, сверкавший золотой макушкой, а его сопровождала дама в муслиновом сиреневом платье, держа главу академии под ручку. По испуганному вздоху Златы осознала, что это ее куратор – княжна Мария Федоровна Соболевская.

– Объяснитесь, – твердо затребовал Бойцов, но не у меня и девочек, а у юношей, которые прибыли с нами.

– Да здесь все на лицо, – махнул на нас Руслан. – Глава ковена напоила их "Эйфорией", а ведьмы поддерживали состояние. На обусловленную встречу они не явились, а потом, совсем их потеряв, я обратился к ректору Иванову, не зная, как правильно поступить.

– Руслан, ты молодец, – поддержал ректор старшего брата русалки, посматривая на наши неконтролируемые тела. – Мы студенток заберем, а отцу лучше не говори. Валерий Осипович Милу с учебы снимет, а она учится неплохо. Поверь, ей достанется.

Иногда у главы академии прорезывался властный голос. Чую, нам не просто конец, а прямо звездный.

– Конечно, Дмитрий Игоревич, – согласился Рус и что-то шепнул братьям. – Я и не планировал.

– Спасибо, что нам сообщил, – похлопал его по спине преподаватель, подходя к Моревне. – Я этого не забуду.

Мила, давно привыкшая к среде обитания, на грудь приняла больше всего и абсолютно не соображала. Подозреваю, что у нее и в памяти этот позорный момент не останется.

Дмитрий Игоревич подошел поближе, щелкнул пальцами, а потом просто перехватил мою подругу через плечо, забросив себе на спину храпящую русалку, унес ее в неизвестном направлении. Я и Злата было дернулись в защиту подруги, но нас остановили кураторы. Соболевская что-то шепнула Волковой на ушко, культурно подала ей руку и повела за собой, уводя на выход.

– Ну что, Бабкина, готова ехать домой? – как-то не п- доброму ухмыльнулся декан криминологии.

Я открыла рот, но вместо моих слов раздался незнакомый крик:

– А куда ты тащишь мою племянницу, Бойцов? – на полянке возле озера возникла Ядвига, уперевшая руки в боки. – Она согласна?

– Она студентка Университета, Ядвига, – профессор молниеносно дернул меня к себе и скрыл за спиной. – Чего бы она ни хотела, но до первой сессии останется в Упсе.

– А я ее родственница, – возмутилась бабуля. – Ей у нас понравилось. Ульян, тебе же у нас понравилось?

Не могла не согласиться и счастливо закивала за фигурой дровосека, совсем не соображая, что со мной происходит.

– Если ты любящая родственница, то Ульяна бы так не напилась, – напирал преподаватель. – Брось, Ядвига, ты просто хочешь оставить ее у себя.

– И что? – моя родственница ничуть не смутилась. – Ульяна нашей породы и подружки у нее замечательные. Хочешь их забрать, забирай, спорить не буду, но мою  девочку оставь на месте.

Словно в подтверждении своих слов за сестрой родной бабушки выступили другие колдуньи. Они больше не выглядели дружелюбными и приветливыми, наоборот, весь их вид напоминал банды опг, нарисованные в учебниках истории Земли, в кожанках, с кастетами и угрюмыми ухмылками. Слава кошечкам, что мода на барсетки до Тридевятого царства не дошла.

Бойцов развернулся и остервенело затряс меня.

– Ульян, ты настолько хочешь бездельничать и остаться здесь? Она же тебя использует.

Я лениво замотала головой. Сама же приняла решение, что обучение не оставлю.

– Нет, ик, я доучусь.

Наверное, это был какой-то определенный пароль, потому что ряды разъяренных ведьм разомкнулись. Мой куратор втащил меня на плечо, миновал двоюродную бабулю, но совсем невежливо забросил в повозку, где я уснула.

Очнувшись по среди ночи, не верила, что это явь. Моя голова уютно устроилась на ногах сидевшего Вячеслава Алексеевича. Почувствовав движение, он буркнул что-то похожее на: «Спи, несчастье мое,» – и погладил по волосам.

Привидеться же.

Глава 9

Бойцов

Я сидел в своем кабинете и разбирался с учебным планом. Этот год обещал быть сложным хотя бы потому, что в мои ученицы затесалась смешливая легкомысленная девчонка с тягой мелеть языком что ни попадя, а не серьезный, вдумчивый и могучий богатырь. К тому же она была Бабой-Ягой, а самое худшее, дочерью известной преступницы.

Нет, я не страдал предубеждениями, как фанатик Юсупов, но терпеть не мог обучать женский пол. Нагрузок барышни не выдерживали, много ныли, жмурились от вида крови на старших курсах, а юношей отвлекали от занятий своими нарядами. Если какая краса к нам попадала из-за злополучного артефакта, то либо скоро выходила замуж, либо переводилась на факультет попроще. Моя бы воля, я бы всем девушкам запретил учиться на криминологии.

 Для чего? Это не жизнь, а сплошные дежурства, расследования и отсутствие семьи. С парнями-то проще.

А всех ведьм я недолюбливал из-за склада ума. Наверное, и к Бабкиной так настороженно относился. Вряд ли бы обвинял в ошибках матери. С другой стороны, яблоко от яблони падает недалеко. Девушка уже врала, лукавила, переиначивала приказы в свою пользу и язвила всем подряд.

Но не случайно же с ее появлением в Университете погибла девушка? Профессиональная чуйка просто кричала внутри меня, что Бабкина и смерть Любавы как-то связаны. А еще и вылез проклятый свиток подчинения, чтобы ему пусто было.

Нехотя я потянулся к оформленному прошению от студентки.  Наглая первокурсница, мало того что кабинет мой чуть не испортила, она нарушила правила, схитрила на отработках, а потом, как ни в чем не бывало, явилась, признаваясь в содеянном. И на лице ни единого проблеска раскаяния. Стребовала, дурная, выход за город, захотела про корни узнать.

Вряд ли я бы ее отпустил, было желание заставить отрабатывать по-иному, а не шваброй работать, в бумажках скучных копаться или на письма ректора отвечать, но информация, что она принесла, оказалась полезной. Если бы она с подругами, которых усиленно, но плохо покрывала, не влезла в комнату Любы, тайник ни я, ни другие коллеги бы не нашли. Мы все забыли, какого быть юнцами с переизбытком гормонов, про схроны в полу не думали, считая, что все обыскали, и что молодые умы на это неспособны. Они же не матерые преступники, магические хранилища создавать. Мы просчитались. Девушки еще хуже