– А разве ты не обрюхатил свою Фредегонду во второй раз? – продолжал допытываться Сигиберт, но Хильперик отмахнулся:

– Это мне нисколько не помешает.

Глава 21

Крым, наши дни

К удивлению Лихуты, Федор беспрекословно подчинился. Старший брат проводил его глазами и повернулся к психологу:

– Я бы с удовольствием побалакал с вами о политике, если бы не накушался ее сверх меры. Борис Дмитриевич рассказывал, где мы с ним познакомились?

Боясь попасть впросак, Дмитрий покачал головой:

– Я недавно приехал. Мы еще о многом не успели переговорить.

– Мы познакомились в нашей госадминистрации, – пояснил Петр, – а потом вместе занимались партийной работой. Впрочем, мы и сейчас этим занимаемся, а такая работка предполагает непрерывные разговоры о политике.

– Тогда я вас понимаю. Давайте поговорим о другом.

Панарин-старший криво усмехнулся:

– Давайте. Я вам сейчас задам вопрос, только обещайте ответить на него откровенно: ну почему ваш журнал выбрал кандидатом на Человека года в Крыму именно Истомина? Любой из тех, кто находится сейчас с ним, не менее достоин.

Дмитрий пожал плечами:

– Не знаю. Вы попросили меня откровенно ответить – я вам откровенно и отвечаю: не знаю. Я ведь человек подневольный и делаю то, что прикажет начальство. Главный редактор попросила написать о Борисе Дмитриевиче – и вот я здесь. Если она попросит написать о вас – я к вашим услугам.

Петр заскрежетал зубами.

«Елки-палки, а ты ведь не очень хорошо к нему относишься», – промелькнуло в голове Лихуты. Панарин завидовал Борису Дмитриевичу и почти не скрывал этого. Впрочем, он ведь не знал, что перед ним сидит не обычный журналист, а психолог, который может сделать выводы по мимике, жестам и репликам.

– Значит, по-вашему, Истомин недостоин того, чтобы о нем писали, – проговорил молодой человек. Панарин-старший отвел глаза в сторону:

– Ну почему же… Я просто не понимаю, почему выбрали его – вот и все. А вообще я рад за своего приятеля. – Голос Петра задрожал, он коснулся рукой напряженного лица. Все эти жесты свидетельствовали о лжи. Панарин завидовал другу и лгал: никакой радости он не чувствовал. «Может быть, он каким-то образом причастен к смерти Вити», – подумал Дмитрий и поинтересовался:

– Ваш брат сказал мне, что недавно Истомин пережил большую трагедию.

Панарин оскалил зубы:

– Пережил – ну и что? Это разве повод о нем писать?

– Я же сказал, мы люди подневольные, – заметил психолог и продолжил: – Как же могло такое случиться?

Теперь Петр смотрел ему прямо в глаза:

– Понятия не имею. Там никого не было. Мой брат любит рассказывать все в подробностях, поэтому он наверняка ничего не упустил. Ну ладно, еще раз в двух словах: мы пришли с рыбалки и обнаружили Витю повешенным на сосне. Следователь уверял Бориса, что это самоубийство, но старик не сдался. Не удивлюсь, если он станет рассказывать больше о племяннике и о недобросовестных полицейских больше, чем о самом себе. – Петр встал и взглянул вдаль, прикрыв глаза ладонью. – Вон уже и Остров виднеется. Пойду посмотрю, что делается в каюте. – Он повернул к ступенькам, ведущим вниз, и чуть не столкнулся с Геннадием Ивановичем Нечипоренко. Лихута подумал, что разговор о Викторе не испугал его, Петр не закрылся, а значит, вряд ли имеет отношение к убийству.

– Куда идешь? – голос старого приятеля Истомина звучал шутливо. – Ну как, уже подъезжаем?

– Подъезжаем, – кивнул Панарин и скрылся в каюте. Нечипоренко присел с психологом.

– Боря – мой старый друг, – заговорил он без предисловия, – был и останется на всю жизнь. Таких людей в жизни встречаешь не часто. Недавно он пережил страшную трагедию – похоронил единственного близкого человека.

– Мне рассказывали, – осторожно заметил Лихута.

– Если рассказывали, значит, избавили меня от необходимости говорить о неприятном, – поморщился Геннадий Иванович. – А посему у меня к вам одна просьба, молодой человек. Пожалуйста, думайте, когда о чем-нибудь спрашиваете Борю. Я не желаю, чтобы он страдал.

Слушая собеседника, Дмитрий внимательно наблюдал за ним. Нечипоренко говорил совершенно искренне. Голос не дрожал и не менялся, руки спокойно лежали на коленях, глаза не моргали. Он смотрел в глаза собеседнику, и его взгляд не был слишком пристальным. Пристальный взгляд – это тоже один из сигналов лжи, это не что иное, как контроль за реакцией слушающего. Как он воспринимает лживые сведения – верит или сомневается? Вне всякого сомнения, Геннадий Иванович действительно беспокоился за друга.

– Мы с вами договорились? – спросил он. Дмитрий кивнул:

– Разумеется. Не беспокойтесь, мои вопросы связаны с его профессиональной деятельностью.

Услышав об этом, Нечипоренко улыбнулся:

– Как интересно! – И, посмотрев на приближавшийся берег, заметил: – Готовьтесь, мы подъезжаем.

И Лихута, и его собеседник быстро вскочили и бросились к вещам. Катер подходил к Острову. Дмитрий внимательно рассматривал владения Истомина – небольшой мыс, окруженный морем с трех сторон. Разумеется, его ни в коем случае нельзя было сравнивать с какими-нибудь красавцами архипелагами в Тихом океане. Просто клочок земли, покрытый густым леском, – и не более. «Нет, за такие владения никто не стал бы убивать, – сделал вывод психолог. – Если тут не нашли полезные ископаемые». Катер дернулся, швартуясь, и друзья потащили на берег сумки и снасти. Истомин вышел последним и улыбнулся Дмитрию. Его лицо выглядело измученным, и психолог понял: эта поездка далась хозяину нелегко. Едва ступив на Остров, он погрузится в ворох неприятных воспоминаний. Однако мужественный человек готов был пережить все сначала, лишь бы покарать убийцу. «А был ли убийца? – мелькнула в голове предательская мысль. – Ведь ни один из приятелей Истомина не высказал такой версии. Что, если Виктор действительно покончил с собой? А что касается его друзей… Почему он так уверен, что они что-то видели? Предстоит все тщательно проверить». Лихута спустился на серую гальку. Вода, омывавшая берег, была голубой и прозрачной, не хуже, чем возле владений Бориса Дмитриевича.

– Любуетесь? – Илье Лазебникову удалось незаметно подойти к Дмитрию. – Первый раз в таком месте?

– Признаться, да, – кивнул психолог. Илья улыбнулся:

– Думаю, вам здесь понравится. А у меня есть предложение! – Он немного повысил голос, и приятели обернулись к нему. Илья встал возле катера, который уже успели вытащить на берег, и достал свой мобильный.

– Ребята, – громко провозгласил он, – мы собрались провести на Острове один день – больше не позволят дела. Так вот, на это время я хочу забыть, что я предприниматель,