Шрифт:
Закладка:
Уоррен написал краткий отчет по компании. Ему нравилось, что она выплачивала акционерам большую часть прибыли, то есть выдавала им «по птице в руку». Он считал, что у Cleveland Worsted Mills достаточно прибыли, чтобы обеспечить выплату дивидендов. Но просчитался.
«Они прекратили выплачивать дивиденды, и я прозвал их Cleveland’s Worst Mill или “Худшая фабрика Кливленда”». Уоррен был так зол, что даже решился потратить немного денег, чтобы выяснить, в чем дело. «Я поехал на их ежегодное собрание, проделав длинный путь до Кливленда. Я опоздал на пять минут, и собрание уже началось. Но вот появляюсь я, двадцатидвухлетний юнец из Омахи, вложивший собственные деньги в акции. Председатель говорит: “Извините, вы опоздали”. Там был их торговый агент, член совета директоров. Он пожалел меня, отвел в сторону и ответил на мои вопросы».
Мало что Баффетт ненавидел больше, чем продавать людям инвестиции, на которых они теряли деньги. Он терпеть не мог разочаровывать людей.
Кроме того, Уоррен начал искать способы уменьшить свою зависимость от работы, которую начинал ненавидеть. Ему всегда нравилось владеть бизнесом, и он решил купить заправочную станцию совместно с другом по Национальной гвардии, Джимом Шеффером. Они купили заправку Sinclair, располагавшуюся рядом с конкурентом – заправкой Texaco, которая всегда продавала больше, чем сводила партнеров с ума. Уоррен и его шурин Труман Вуд, муж Дорис, даже начали сами работать на станции по выходным. Они мыли ветровые стекла с улыбкой, несмотря на отвращение Уоррена к ручному труду, и делали все возможное, чтобы привлечь новых клиентов. Но водители продолжали упорно заправляться на станции Texaco. Уоррен вспоминает: «У ее владельца была хорошая репутация, его все любили. Он продавал больше нас каждый месяц. Именно тогда я узнал, что такое лояльность клиентов. Этот парень был в бизнесе очень давно, и у него была своя клиентура. Мы ничего не могли с этим поделать».
«Покупка заправочной станции была огромной глупостью: я потерял две тысячи долларов, а это были большие деньги для меня в то время. Я никогда не терпел реальных убытков. Это было очень болезненно».
Почти все, чем Уоррен занимался в Омахе, усиливало понимание того, что он еще молод и неопытен. Он был уже не рассудительным мальчиком, который вел себя как мужчина, а молодым человеком, который вот-вот женится, но выглядит и ведет себя как мальчишка. Акции Kaiser-Frazer, которые он продал «в шорт» два года назад в офисе Боба Сойнера, все еще упорно держались на уровне пяти долларов за акцию, вместо того чтобы упасть до нуля, как он ожидал. Карл Фальк постоянно бросал на него насмешливые взгляды и подвергал сомнению его суждения. Уоррена все больше тошнило от работы, которую он должен был выполнять. Он начал думать о себе как о враче, к которому приходят за рецептом. «Мне приходилось объяснять людям, которые толком ничего не знали, что им принимать – аспирин или анацин. Люди готовы были сделать все, что им скажет парень в белом халате или, в данном случае, брокер. Брокеру платят за оборот, а не за советы. Иными словами, он получает деньги за то, сколько таблеток продает. За одни таблетки платят больше, чем за другие. Но вы ведь не пойдете к врачу, чья зарплата полностью зависит от того, сколько таблеток он вам прописал?»
Но именно так был устроен брокерский бизнес.
Уоррен видел, что в самой его основе заложен конфликт интересов. Своим друзьям и родственникам он рекомендовал акции вроде GEICO и говорил, что лучшей стратегией будет держать их в течение 20 лет. Это означало, что он больше не получит от них комиссионных. «Так невозможно заработать на жизнь. Система сталкивает ваши интересы с интересами ваших клиентов».
Несмотря на это, Уоррен продолжал искать новых клиентов, на этот раз через сеть своих университетских друзей. Чувство внутреннего противоречия его не оставляло. Он превратил Buffett-Falk в «маркетмейкера» – фирму-посредника, которая покупала и продавала акции в качестве дилера[165]. Прибыль она получала за счет того, что продавала акции клиентам немного дороже, чем покупала, а покупала у них по более низкой цене, чем та, по которой затем продавала. Прибыль формировалась за счет разницы, о размере которой клиенты не знали. Став маркетмейкером, из простого исполнителя заказов брокерская фирма превратилась в полноценного игрока Уолл-стрит. Хотя Уоррен гордился тем, что сумел этого достичь, внутренний конфликт продолжал его беспокоить. Ведь всегда существовала вероятность, что он потеряет деньги клиентов и разочарует их. Он бы предпочел не продавать акции клиентам, а управлять их деньгами. Тогда их интересы совпадали бы. Но в Омахе работать таким образом было невозможно.
Дела Уоррена начали меняться после того, как весной 1952 года он написал статью о GEICO под названием «Ценная бумага, которая нравится мне больше других». В тексте, опубликованном в издании Commercial and Financial Chronicle, Уоррен не просто рекламировал акции любимой компании, но и рассуждал о своих представлениях об инвестировании. Эта публикация привлекла внимание Билла Розенвальда – влиятельного человека, возглавлявшего фирму по управлению капиталом American Securities, основным активом которой были семейные акции Sears[166]. Ключевым принципом фирмы было стремление к высокой доходности при минимизации риска и сохранении капитала. Наведя справки у Бена Грэма, который дал Уоррену хорошую рекомендацию, Розенвальд предложил ему работу. Это была одна из наиболее престижных вакансий в сфере управления деньгами. Уоррен умирал от желания принять предложение, хотя это и означало переезд в Нью-Йорк. Для этого ему требовалось получить разрешение Национальной гвардии на выезд из Омахи. Но ему отказали.
В итоге Уоррен застрял в компании Buffett-Falk, зарабатывая на жизнь тем, что выписывал людям рецепты на акции. Невеста была его главным утешением во время трудностей первого года работы в Омахе. Сьюзи стала его поддержкой и вместе с тем всеми силами старалась разгадать Уоррена. Она начала понимать, какой ущерб его самооценке нанесли припадки ярости Лейлы, и стала пытаться исправить ситуацию. Главное, в чем он нуждался – чувствовать, что его любят и не порицают, и видеть, что его принимают в обществе. Она училась в Университете Омахи, а он работал, но в отношениях с будущей женой вел себя как маленький ребенок, который смотрит на маму снизу вверх. Оба все еще жили в домах родителей. Со временем Уоррен выработал свой способ общения с матерью: он
