– Они про вас не знают, – заверила ее Вив. – Я в этом уверена.

– Ага. И откуда же тебе известно, о чем наш Ромео говорит по телефону?

– С телефонной линией что-то не в порядке. Когда кто-то звонит из номера, я могу снять трубку офисного телефона и подслушать. Все время так делаю.

Женщина выпучила глаза:

– Надо же. Очень удобно, – заметила она.

Вив пожала плечами:

– Все зависит от того, что вы хотите услышать. В ответ на одолжение могу рассказать вам обо всем, что эти двое обсуждают по телефону, когда звонят из «Вечерней зари».

Женщина помолчала, явно обдумывая ее предложение. В салоне повисла тишина. Вив боялась, что неправильно разыграла свои карты. А может, и вообще зря. Изначально она не планировала сдавать Хелен и Роберта ради собственных интересов, но быстро поняла, что иногда приходится делать и неприятные вещи.

– Ладно, я в деле, – объявила наконец женщина и, протянув руку, добавила: – Меня зовут Марни.

– Вив. – Она пожала протянутую руку. – По-моему, стоит…

– Тсс, – Марни дернулась и схватила камеру. – Пригнись, а? Чтобы не заметили.

Вив увидела, как дверь в номер 109 распахнулась и на пороге возникла Хелен. На ней опять были джинсы, а под пальто – черно-белая рубашка с завышенной талией. Прикрыв голову от дождя листком бумаги (Вив узнала в нем пожелтевшую брошюру «Добро пожаловать в «Вечернюю Зарю», какие лежали в каждом номере на прикроватных столиках), она спешила к своей машине.

Глядя на Хелен, Вив невольно вспомнила собственных родителей. Не прошло и года с тех пор, как они развелись, а отец уже женился на другой. Может, он тоже изменял? Мать никогда не говорила. С другой стороны, она чувствовала себя настолько униженной, что не сказала бы правды и под страхом смерти. Весь развод проходил в гробовом молчании – еще вчера отец был с ними, а сегодня уже исчез. Никаких обсуждений, только его отсутствие и паника матери, которая отныне требовала от дочерей абсолютного совершенства во всем. Как будто у совершенных людей просто не могло быть никаких проблем.

Если измены и были, ни отец, ни мать о них не рассказывали. Хотя теперь Вив стала взрослой, она все равно никогда не узнает правды.

Вив спряталась в задней части салона, а Марни настроила объектив и принялась делать снимки – один за другим. Она сняла, как Хелен садится в машину и уезжает с парковки. Потом отложила камеру и подытожила:

– Черт, у этой женщины нет сердца.

– Кто тебя нанял? – спросила Вив, распрямившись. – Его жена или ее муж?

Марни бросила на нее беглый взгляд:

– Вообще-то мне не положено рассказывать. Но я всю ночь провела в машине, так что плевать. Это был юрист. Он представляет интересы мужа, который заподозрил неладное.

– Ну, теперь-то у тебя должна быть куча доказательств.

– Так и есть. Я принесла юристу целую пленку, а он потребовал еще одну. Говорит, нужны неопровержимые доказательства. Похоже, эту стерву выставят за дверь. И ради чего? Пары ночей в компании мистера Уайта? Нет, ты не подумай, он, конечно, вполне себе красавец. Но молодой девчонке вроде нее достаточно просто выйти на улицу, чтобы подцепить смазливого парня, не женатого даже. Наверное, в постели этот мужик настоящий Супермен.

Вив задумчиво смотрела в окно на дождь.

– Мне кажется, ей совсем не романтика нужна. Не знаю, чего она ищет, но уж точно не этого.

– Мне до фонаря, чего она там ищет, – буднично ответила Марни и стала убирать камеру в сумку. – Лично мне нужен хороший гонорар. И я только что его заработала. Теперь имею право выспаться перед следующей работой.

– Ты постоянно этим занимаешься? Каждый день? – спросила Вив. – Работа, похоже, опасная. В смысле, для женщины. Я думала, что здесь мужчина.

– Правда? Что ж, порой наши поиски оканчиваются разочарованием. Еще ты, наверное, думала, что он белый? Говори, не стесняйся.

Вив только пожала плечами. Именно так она и думала.

– Я занимаюсь этим время от времени. – Марни обвела рукой мотель и парковку. – У меня бывает и другая работа. Иногда снимаю для гламурных журналов, иногда – для школьных альбомов. Риелторам всегда нужны фотографии домов для рекламы. В плохие дни я беру пять-шесть домов, по четыре доллара за снимок. Занятие не творческое, но и это тоже работа.

Вив никогда не встречала людей, которые бы зарабатывали на жизнь подобными вещами. Казалось, что в «Вечерней заре» ей изо дня в день открываются все новые знания.

– Ты ведь снимала мотель. Эти фото еще у тебя?

– После проявки я оставляю себе по одному экземпляру каждой фотографии. Даже когда не положено. Тут ведь не угадаешь, что в итоге может пригодиться. А тебе зачем? Черт, он идет! Пригнись. Не хочу, чтобы он тебя заметил.

Выглянув в окно, Вив увидела, как мистер Уайт закрывает за собой дверь. Стройный, подтянутый и полный жизни, он не скрываясь носил на левой руке обручальное кольцо. На нем был темный костюм, светлая рубашка и галстук; черные волосы с легкой проседью зачесаны назад. Когда он открыл зонтик, Вив пронзила паника: он ведь должен еще вернуть ключ!

– На ресепшене никого нет, – сказала она. – Моя смена кончилась, а Джанис еще не пришла. Там закрыто.

Марни снова полезла в сумку за камерой.

– Он заплатил вперед?

– Да.

– Тогда не волнуйся.

Наведя объектив на мистера Уайта, она сделала несколько снимков, пока тот шел по направлению к ресепшену. Со стороны он выглядел, как самый обыкновенный мужчина, идущий по делам в обычный рабочий день; вот только времени было семь часов утра, и выходил он из мотеля, где только что провел целую ночь с чужой женой.

– На самом деле мне не нужны его фотографии, – призналась Марни, щелкая затвором. – Только ее. Но раз уж он и так здесь, почему бы не воспользоваться. Каждому свое, да? Белые мужчины не в моем вкусе.

Она обронила эти слова с такой легкостью, что Вив немедленно почувствовала в груди укол стыда. Пусть мать и считала ее оторвой, на самом деле в свои двадцать лет она по-прежнему была девственницей. И понятия не имела, какие мужчины «в ее вкусе». Надо было попробовать хотя бы с несколькими, чтобы знать наверняка. Интересно, суждено ли ей когда-нибудь превратиться в такую же умудренную опытом женщину, как Марни, или Хелен, или даже Альма Трент – в женщину, которая словно знает все на свете. Как бы то ни было, она решила показаться искушенной и сказала:

– Да. По мне, он тоже как-то не очень.

Марни