— Спасибо, мистер Гувер, уверен, что-нибудь из увиденного вам придётся по вкусу. Я старался снимать разноплановые вещи.

— Как поживают ваша супруга, дочка?

— Спасибо, с ними всё в порядке.

Так, давай уже, сволочь, выкладывай, что там у тебя! Стал бы ты звонить только ради того, чтобы поинтересоваться моими делами и здоровьем моих близких. Однако разговор ни о чём продолжался ещё минут пять, прежде чем директор ФБР наконец произнёс:

— Фил, вы ведь уже и забыли, что такое отпуск, верно?

— Есть такое, всё дела да дела, а иногда и впрямь хочется плюнуть на всё и с недельку пожить в какой-нибудь лесной глуши.

— Я вас понимаю, как никто другой. Поэтому мы с Толсоном планируем двухнедельную поездку в Монте-Рио, Калифорния, в одно уединённое местечко, где от дел праведных отдыхают многие известные политики и бизнесмены. И некоторые из них мечтают с вами познакомиться лично. Не хотели бы составить нам компанию?

— Хм, заманчивое предложение… У меня такое чувство, что вы сделали мне предложение, от которого очень трудно отказаться.

— Ну, отказаться, насколько я знаю ваш характер, вы можете всегда, — хмыкнул Гувер. — Но вы правы, мистер Бёрд, гораздо разумнее согласиться. Не каждый день сильные мира сего проявляют интерес к человеку, стоящему ниже их на несколько ступеней. Да и вам будет полезно завести такие знакомства.

— А вам-то с этого какая выгода?

— Ну, во-первых, как я уже говорил, некоторые люди попросили меня свести их с вами. А во-вторых, если вы когда-нибудь к своему финансовому благосостоянию добавите кресло, к примеру, конгрессмена, мне будет лестно иметь такого союзника.

«Нашёл союзника, козлина», — подумал я, а вслух произнёс:

— Мне тоже, мистер Гувер, весьма лестно иметь союзника в вашем лице. Уверен, такая поездка всем нам пойдёт только на пользу. Как минимум устрою себе отдых в глуши. Когда выезд?

…В четверг, 21 июля, наша троица — я, Гувер и Толсон — на автомобиле, за рулём которого находился помощник директора ФБР, прибыла в закрытый летний лагерь, известный под названием Богемская роща. Из багажника оставленной на охраняемой стоянке для членов и гостей клуба машины мы извлекли каждый по небольшому чемоданчику, в который перед отъездом сложили лишь самое необходимое. Я, кроме всего прочего, где-то между сменными трусами запрятал карманную фотокамеру FB-48. Выпускал её мой заводик, освоивший производство фотоаппаратов в 1945 году, а в 48-м выдавший на гора ограниченную партию таких миникамер, размером с пачку сигарет. Заряжалась она шестнадцатимиллиметровой плёнкой. Модель получила название по моим инициалам. Мне даже удалось выбить под эту модель спецзаказ у Министерства внутренних дел, наверное, для ФБР скупали такие полушпионские модели.

Зачем я её взял, сам не знаю. Если уж снимать виды, то надо было брать более профессиональную камеру. Гуверу я о камере ничего не сказал, мало ли, вдруг там не рекомендуется фотографировать, вдруг это настолько закрытый лагерь, что о нём говорить можно только шёпотом. Да и то при своих.

Принадлежал лагерь частному мужскому клубу искусств, штаб-квартира которого находилась в Сан-Франциско. По пути Гувер просвещал меня относительно принятых здесь порядков, сам-то он в Богемской роще не впервые. От него я узнал, что клуб существует с 1872 года, и практически столько же и Богемская роща. А постоянные летние заезды вроде нашего начались с 1899 года.

— Посетить рощу могут только члены клуба и их гости, так что вы — наш гость. Там собираются люди, облечённые властью или деньгами, а зачастую тем и другим. Не удивляйтесь, если встретите в лагере персон, о которых читали в газетах или слышали по радио… Символ Богемской рощи — двенадцатиметровая цементная сова, стоит на постаменте у искусственного озера. С 1929 года служит местом ежегодного жертвоприношения… Нет-нет, жертвоприношение символическое, а то подумаете ещё, что у нас тут сборище сатанистов. «Кремация Гнетущей Заботы» — театрализованное представление, во время которого сжигается чучело, символизирующее очищение участников ритуала. То есть на протяжении двух недель общество сжигает мирские заботы, осушая тысячи декалитров шардоне, участвуя в художественной самодеятельности, стреляя по тарелкам, вкушая малину, купаясь в речке и коллективно писая на красные деревья. — Гувер расхохотался.

Следивший за дорогой Толсон позволил себе криво ухмыльнуться, а у меня пропало всякое желание ехать в этот гадючник. Но делать нечего, назвался груздем…

Лагерь располагался посреди леса из гигантских красных секвой. На въезде нас встретило изображение совы с геральдическим девизом: «Пауки, плетущие паутину, сюда не приезжают». Как пояснил Гувер, девиз подразумевает, что все проблемы и коммерческие сделки необходимо оставить снаружи, однако на самом деле многие приезжают сюда как раз решать свои дела.

Нам предоставили трёхместный шатёр в секторе Hill Billies. Всего здесь было с десяток секторов, в которых постояльцы размещались соответственно их статусу. Например, действующий президент Генри Уоллес обитал в секторе Mandalay. По этим и другим секторам были разбросаны палатки, в которых жили банкиры, военные подрядчики, политики, включая бывших президентов (на дорожке между секвойями мы раскланялись с Гербертом Гувером), артисты, медиамагнаты, среди которых я, пожалуй, находился в ТОП-3 как минимум. На мой вопрос, почему бы не построить хотя бы деревянные домики, Гувер пожал плечами, мол, так заведено, никто не возмущается, напротив, многие находят в этом шарм.

— На июльские каникулы сюда приезжают около тысячи человек, — продолжал рассказывать директор ФБР, ведя меня куда-то под руку. — Все они соберутся на обед в парке, а вечером — на жертвоприношение и театральную постановку. Не знаю, что будут сегодня давать, обычно ставят что-то античное… О, а вот и Дэвид!

Навстречу нам прогуливающейся походкой двигался мужчина лет тридцати пяти в сером костюме и такого же цвета шляпе. При виде нашей троицы он позволил себе слегка улыбнуться, приподнимая шляпу в знак приветствия.

— Это мистер Рокфеллер, вице-президент Chase Natio nal Bank. А это наш гость, мистер Бёрд, — представил нас друг другу Гувер.

— Я узнал вас, — кивнул банкир, протягивая руку. — Очень рад познакомиться с человеком, который снимает такие замечательные фильмы и вообще обладает талантом блестящего бизнесмена. Как вам здесь?

— Пока наслаждаюсь природой и живу предвкушением знакомства с интересными людьми. Вот вас встретили, когда бы ещё так запросто пожал руку наследнику знаменитой фамилии?…

— А, бросьте, — отмахнулся Дэвид.

— Во время Второй мировой мистер Рокфеллер ушёл на фронт рядовым, служил в военной разведке в Северной Африке и Франции, а в 1945-м демобилизовался в звании капитана, — вставил Гувер. — Так что за спиной своих предков он не