«Вот что действительно поражает, – подумал он, – так это обратное – что так много людей покинуло “Юнити”, присоединившись к отцу этой девочки».

– Но ведь он убивает людей, – сказала Мэрион Филдс. – Вы сами так сказали; вы сказали, что он посылает эти свои молоты на них.

– Целители тоже убивают людей, – сказал Баррис.

– Это совсем другое дело. – Ее юное лицо выразило абсолютную уверенность. – Это потому, что им приходится. А он этого хочет. Разве вы не видите разницы?

И все же я ошибался, подумал Баррис. Есть кое-что, одна сущность, которую она воспринимает не критически. Ее отец. Она годами занималась тем, чем сейчас учатся заниматься миллионы людей, – слепо следовала за Отцом Филдсом, куда бы он ни повел.

– Где твой отец? – спросил он девочку. – Я разговаривал с ним однажды и хотел бы поговорить снова. У тебя ведь есть с ним связь?

– Нет, – ответила она.

– Но ты знаешь, где его можно найти. Ты можешь добраться до него, если захочешь. Например, если я отпущу тебя, ты же найдешь к нему дорогу, ведь так? – По ее уклончивому беспокойству он увидел, что не ошибается. Он поставил ее в крайне неудобное положение.

– Для чего вы хотите с ним встретиться? – спросила Мэрион.

– У меня есть к нему предложение.

Ее глаза расширились, а потом хитро блеснули.

– Вы ведь хотите вступить в Движение, верно? И хотите, чтобы он пообещал вам в нем важный пост. Как тому… – Она прикрыла рот ладошкой и в ужасе взглянула на него. – Как тому, – закончила она, – тому, другому Директору.

– Таубманну, – сказал Баррис. Он достал сигарету и закурил, глядя на девочку. Здесь, под землей, было так мирно – вдали от безумия и разрушений, что творились наверху. И все же, подумал он, я должен туда вернуться как можно скорее. И я здесь лишь для того, чтобы это можно было сделать. Такой вот парадокс. В этой мирной детской комнатке я ищу ответ на самый трудный из всех вопросов.

– Вы точно меня отпустите, если я провожу вас к нему? – спросила Мэрион. – Я правда буду свободна? И мне даже не придется возвращаться в эту школу?

– Само собой. Нет смысла держать тебя здесь.

– Мистер Дилл держал.

– Мистер Дилл мертв, – сказал Баррис.

– Ох, – сказала она. Кивнула медленно и мрачно. – Понятно. Жаль.

– Я к нему точно так же относился, – сказал Баррис. – Сперва не верил вообще ни одному его слову. Было похоже, что он придумывает историю, чтобы всех обмануть. Но удивительное дело… – Баррис замолк. Удивительное дело, но эта его история оказалась вовсе не фальшивкой. От Джейсона Дилла как-то странно было ожидать правды: казалось, что он был создан для провозглашения, по словам Мэрион, длинной официальной лжи, причем с неизменной улыбкой. Для использования формальных отчетов, с тем чтобы скрыть истинную ситуацию. И тем не менее, когда все открылось, Джейсон Дилл выглядел совсем неплохо, он оказался не таким уж бесчестным чиновником. Безусловно, он пытался выполнять свою работу честно. И он был предан теоретическим идеям «Юнити»… Возможно, больше любого другого человека.

– А вот эти страшные металлические птицы, которых он делает. Ну, эти штуки, которые он выпускает, чтобы они убивали для него людей. Он много может их сделать? – беспокойно взглянула на него девочка.

– Похоже, что он может выпустить их любое количество. У него нет недостатка в материалах. – «Я уже тоже персонифицирую компьютер, – понял Баррис. – Говорю о нем как о человеке». – Ну и конечно, он обладает всеми нужными технологиями. Ему доступно больше информации, чем кому бы то ни было, человеку или организации. И его не останавливают никакие этические соображения.

Фактически положение «Вулкана-3» идеально, подумал он: его цель диктуется логикой, безустанными точными расчетами. К действиям его толкает вовсе не эмоциональная предрасположенность или психологическая проекция. И значит, он никогда не передумает, не изменится; никогда не превратится из завоевателя в благосклонного правителя.

– Методы, которые будет использовать «Вулкан-3», – сказал Баррис уставившейся на него девочке, – будут вводиться в игру по мере необходимости. И они будут идеально соответствовать стоящей перед ним проблеме. К примеру, если против него выставить десять человек, то он, вероятно, использует какое-то легкое оружие, типа самых первых молотов с тепловиками. Но мы уже видели, как он использует много более крупные молоты, оснащенные химическими бомбами, – это в связи с тем, что размах оппозиции ему оказался значительно больше. Он ответит на любой существующий вызов.

– Значит, чем сильнее станет Движение, – сказала Мэрион, – тем больше он вырастет. Тем сильнее он станет.

– Да, – подтвердил Баррис. – И не существует точки, в которой он вынужден будет остановиться; даже теоретически неизвестен предел его размерам и силе.

– А если целый мир восстанет против него…

– Тогда ему придется вырасти соответственно, организоваться и производить достаточно, чтобы вступить в схватку со всем миром.

– Но почему? – потребовала она ответа.

– Потому что это его работа.

– Потому что он так хочет?

– Нет, – ответил Баррис. – Потому что он не может иначе.

Внезапно, без всякого предупреждения, девочка сказала:

– Я приведу вас к нему, мистер Баррис. В смысле, к моему отцу.

Баррис выдохнул и возблагодарил бога про себя.

– Но вам придется отправиться в одиночку, – тут же добавила она. – Без охраны и людей с оружием. – Она изучала его. – Обещаете? Даете честное слово?

– Обещаю, – сказал Баррис.

Она замялась.

– Но как мы попадем туда? Он в Северной Америке.

– На полицейском корабле. У нас тут на крыше их три. Они принадлежали Джейсону Диллу. Как только наступит перерыв в атаке, мы улетим.

– А мы прорвемся через этих птиц-молотов? – спросила она со смесью сомнения и азарта.

– Надеюсь, – ответил Баррис.

Пока полицейский корабль «Юнити» шел низко над Нью-Йорком, у Барриса была возможность лично оценить причиненный Целителями ущерб.

Большая часть дальнего бизнес-квартала лежала в руинах. Его собственное здание попросту исчезло – осталась лишь гора дымящихся обломков. В огромном перенаселенном районе, которым стала жилая часть города, все еще бушевали пожары. Большая часть улиц была безнадежно заблокирована. Он заметил также, что магазины были взломаны и разграблены мародерами.

Но бои закончились. В городе было тихо. Люди копались в руинах в поисках ценностей. Местами Целители в коричневом организовали ремонт и уборку. Услышав над головой моторы полицейской машины, люди внизу бросались врассыпную в поисках убежища. С крыши одной из немногих уцелевших фабрик машину неумело обстреляли из бластера.

– Куда теперь? – спросил Баррис у не по-детски серьезной девочки рядом с ним.

– Все время прямо. Скоро мы