Шрифт:
Закладка:
Прибыв на практику к участковому Мелешко, будущий сотрудник поверить не мог, что вся нарисованная им романтика милицейских будней сведется к «хорошо б вызов туда, где не воняет». А воняло часто. С ферм, с выгонов, из мусорных ям, от свалок, от притонов, от бичей и бичих, от граждан под кайфом, от приличных, но давеча блевавших людей – список раз от разу пополнялся.
На второй месяц Костя свой романтизм утратил. Но желание раскрыть преступление века осталось.
Когда задержали Алова, он очень расстроился, что не был на своем автомобиле в районе совершения злодеяния, а ведь ему, а не пэпээсникам могли бы достаться все лавры, да и «палка» в раскрытии напротив службы УУМ не лишняя.
После этого Свазон принялся периодически патрулировать вверенный ему район. Он либо объезжал заброшки, либо неторопливо ездил вдоль дорог, съезжая на проселочные, либо пешком обходил кварталы, где жило меньше всего народу и было больше всего пустырей.
В один из вечеров он шел недалеко от места предпоследнего убийства. На душе было невесело. Осветив фонариком обрывчик над рекой, Свазон вернулся к трассе и метрах в тридцати от поворота к месту, где он оставил за кустарником авто, заметил светлую машину, а рядом две фигуры. Было непонятно, то ли они обнимаются, то ли один держит другого. Свазон ускорил шаг, подошел немного ближе…
– Паш-шли… кому сказал… вперед иди…
– Да пусти, больно!
Женский голос! Костя рванулся вперед, пробежал несколько метров, и точно – мужик тащил сопротивляющуюся девушку к машине! Вот оно! Свазон не думал ни секунды, подскочил и сразу схватил мужчину сзади за горло, успев крикнуть:
– Вы задержаны!
Мужчина охнул, но не растерялся и двинул локтем в живот Свазону; девчонка заверещала. Костя не ослабил хватку, сделал подножку и повалил мужчину на асфальт, дав ему одновременно кулаком по уху.
– Что вы делаете?! – закричала девчонка и кинулась на Костю. – Помогите!
– Отойди в сторону! Участковый уполномоченный Свазон! Вы задержаны при покушении на совершение изнасилования!
– Ты что, мент, сдурел?!
Мужчина перестал сопротивляться и замер. Девчонка продолжила оттаскивать Костю, тот отмахивался рукой:
– Отойди в сторону!
– Пусти папу!
– Отойди! Папу?!
– У меня права в кармане, – миролюбиво сказал из-под Кости мужик. – Достань, посмотри. Я вряд ли у вас в розыске.
– Так это отец твой? – не отпуская лежащего, спросил Свазон у девчонки. – А что ты тогда орала?
– Он меня за ухо тащил! Я задержалась, меня до остановки подбросили, а он приехал и сразу…
Костя выматерился про себя, слез с мужика, помог ему подняться. Увидел здоровенную царапину по всей щеке, вздохнул, достал удостоверение, но мужик отмахнулся:
– Молодец, молодой. Хорошая Григорию смена. – Он и не думал обижаться. – Это ты из-за маньяка тут ходишь, патрулируешь?
– Ну да, – развел руками Костя. – Вы уж извините. Просто вы ее тащили…
Девчонка хихикнула.
– А ты не ржи, – беззлобно цыкнул на нее папаша. – Вы шляетесь, а ребята из-за вас не спят. Тебя подвезти куда? Иван.
– Константин. – Свазон немного неуклюже пожал протянутую ему руку. – Да я еще пройдусь, машина есть.
– Ну, смотри. Хорошей смены тебе.
Девчонка улыбнулась, помахала рукой на прощание. Несмотря на неудачу, Костя все же почувствовал себя немного лучше. Ровно до того момента, как на пятничной общей планерке его не поднял начальник службы участковых Кисин и не спросил:
– Свазон! Ты что на людей кидаешься?
Костя покраснел.
– Это что за самодеятельность? Тебе, если нечем в свободное время заняться, я еще один район дам!
В кабинете засмеялись.
– Жалоба поступила? – спросил замначальника участковых, удивленно разглядывая Костю.
Кисин отмахнулся:
– Нет, не жалоба. Похвалили его. Приезжал наш фермер-благодетель, который нам в прошлом году две «буханки» ремонтировал, сказал: какие у вас кадры хорошие, даже ночью покоя нет! Ты зачем его на дорогу повалил?
Костя стоял, глядя перед собой, и не мог посчитать до десяти, потому что постоянно сбивался от чувства подкатившей обиды. Это было глупо, но поделать он ничего не мог.
– Мужик, значит, свою дочку забирает с гулянки, – делился историей Кисин, – и тут налетает сзади наш Бэтмен, валит его на землю и начинает орать что-то про задержание. – Смех стал громче. – Угомонились! Вас после шести вообще не найдешь, а парень по ночам патрулирует! Свазон, – уже другим, не язвительным тоном обратился он к участковому, – за бдительность я тебя хвалю. Но за самодеятельность – устное замечание. Будет команда – будем патрулировать, задерживать и так далее. Без приказа сверху это – превышение полномочий. Вот чего ты на него набросился? Потому что показалось. Это фермер наш, понимающий, он даже рад был. А если урод какой на его месте? Или эта… баба его любит жесткий секс? И будем мы всем районом отписываться, почему уполномоченный Свазон мешает гражданам трахаться. – Кисин помолчал. – Ясно тебе?
– Так точно.
– Сначала удостоверься, что это преступление, потом валяй граждан по земле. Можешь присаживаться. Следующий момент…
Следующего момента Свазон уже не слушал. Ему было неловко и вообще не хотелось больше ни сидеть на совещании, ни раскрывать преступления.
Постовенцев зашел в розыск и замер от неожиданности. Кабинеты были переполнены, в коридорах толпился народ смешанных национальностей, шум стоял, как на вокзале. Капитан вышел после своего выходного и не сразу сориентировался, что происходит.
– Макс! – приветливо помахал ему из конца коридора Березяк. – Это рейд по мигрантам! Сначала к нам загоняют! Так, ты и ты, в кабинет!
– Звучит логично… – Постовенцев протиснулся к себе. В помещении тоже было человек десять, половина из них возмущалась. Демьяненко невозмутимо что-то печатал, Джалимов листал чей-то паспорт – перед ним лежала их целая стопка.
– Привет, – поздоровался из дальнего угла Ковтуновский. – В соседнем кабинете пальцы откатывают, зайди, пожалуйста, посмотри, как там дела.
Ковтуновский опрашивал зверского вида мужчину с темными космами волос, торчащими в разные стороны, и с кулаками размером с голову. Отвлекаться ему явно было не с руки.
Постовенцев кивнул и отправился проверять эксперта. Там все было довольно спокойно, учитывая присутствие трех здоровенных сотрудников ППС с дубинками. Пальцы мигранты откатывали неохотно, но безропотно.
– Там порядок, – сообщил он, вернувшись в кабинет. – Чем помочь?
– Сейчас возьмешь тех, что уже опрошены, отведи к автобусу, их после нас в ФМС повезут. Попроси пэпса с тобой пройти.
– Хорошо.
– У нас еще разбой в Пешково, надо будет выехать. Я знаю, что ты не дежуришь, но мы тут застряли. Березяк – второй номер, но он, знаешь, неплохо с этими справляется. Лучше нас.
– Вообще без проблем, я и так Эдику должен.
Кошелев действительно периодически выезжал вместо Постовенцева, когда у того были неотложные дела.
– Эдик сам застрял на квартирной краже. Хотя вот это точно к лучшему, мы бы с его дотошностью тут на месяц засели.
Постовенцев с помощью одного из могучих пэпээсников вывел двенадцать мигрантов, провел к автобусу, после чего отправился в дежурку выяснить насчет разбоя.
Разбойных нападений, как оказалось, было два. Совершенное чуть позже уже стало отдельным эпизодом возбужденного уголовного дела в следствии. Преступник действовал по одной и той же схеме – подбегал к жертве, сильно бил ее по голове предметом, похожим на кастет, забирал сумку и так же быстро скрывался.
От неожиданности нападения уже который раз ни потерпевшие, ни свидетели не могли описать внешность подозреваемого, а последняя жертва и вовсе находилась в реанимации по-прежнему без сознания после удара.
По первому разбою ситуация была классическая. Ранним утром женщина вела в садик дочку, шла через старый, а потому безлюдный гаражный массив, чтобы сократить дорогу. Почти на выходе на нее бесшумно налетел мужик с ножом, схватил и потребовал отдать все ценное. Она только и успела, что оттолкнуть от себя дочку и крикнуть ей: «Беги!» Сейчас дочка, девочка пяти лет, стояла рядом и тревожно, недетским взглядом, смотрела на маму, держа ее за руку.
– Как он выглядел, помните?
– С меня
