Тархан поймал мой вопросительный взгляд и покачал головой.

«Тут насекомые», – прочитал я по губам.

– Простите, досточтимый жрец, уважаемый палач!

– Ничего страшного. Мы переночуем на земле, – поклонился я.

Низенькая полная жена скользнула к мужу и, не поднимая глаз, что-то тихо прошептала ему на ухо. Тот почесал затылок и с сомнением спросил:

– Думаешь, примет?

Жена робко кивнула, отступила к разновозрастной ватаге детей, и мужчина, ещё раз почесавшись, сказал нам:

– Есть ещё один дом, досточтимый жрец. Там сейчас свободно. Правда, хозяйка может не принять…

– О, полагаю, нам стоит говорить об этом с ней, не так ли? – оживился я.

– Ну, не знаю, досточтимый, – покачал головой мужчина. – Ведьмы, знаете ли, жрецов не очень жалуют. Цену набивают и вообще…

Я глянул на Тархана. Тот едва уловимо дёрнул плечом и обозначил кивок.

– Ну да ладно, – вздохнул мужчина, увидев, что наша решимость не поколебалась. – Идите по той тропинке к верховью водопада. Там её дом.

Поблагодарив доброжелательное семейство, мы направились по указанному пути и вскоре вышли на старую, покосившуюся от времени постройку. На дом она походила мало, скорее, на хлев. Но в окнах бился жёлтый огонек свечи, и мы постучались.

– Тут не постоялый двор! – раздался сварливый женский голос.

– Мы видим, уважаемая! – жалобно заговорил я. – Но мы, увы, оказались неудачливыми путниками. Все места в деревне уже заняты. А на улице так холодно и страшно!

«И шумно», – добавил я про себя, покосившись на водопад.

– Пустите нас переночевать, мы заплатим за ночлег!

За дверью сначала воцарилась тишина, затем скрипнули половицы, и дверь приоткрылась ровно на столько, чтобы мы увидели всклокоченные чёрные волосы и тёмный блестящий глаз. Глаз был окружен загорелой кожей, в уголке притаилась едва заметная сеточка морщин. Глаз осмотрел нас сверху донизу. Его обладательница озадаченно протянула:

– Ну и ну!

И дверь широко распахнулась, явив нам самую настоящую, словно сошедшую со страниц легенд ведьму. Косматые нечёсаные волосы облаком окутывали замотанную в рубище фигуру. На лишённом возраста лице ярко, словно две луны, горели чёрные пронзительные глаза. Рот был подведён чем-то алым, в неверном свете очень похожем на кровь. Ведьма оскалилась, показав зубы – и у меня невольно подкосились колени. Зубы были острыми, испачканными в чём-то до ужаса похожем на сырую плоть!

– И сколько денежек вы мне предложите? – спросила ведьма.

– Пять медяков, – палач шагнул за мной, перекрыв путь к отступлению.

– Идёт, – подобрела ведьма и ласково улыбнулась. С зубов на ворот капнуло красным. – Проходите, досточтимые, будьте гостями!

Если бы не Тархан, втолкнувший меня в жуткий дом, я бы развернулся и задал стрекача.

– Ужинать будете? – посторонилась ведьма.

– У нас с собой, – пискнул я позорным тонким голоском.

Взгляд ведьмы стал совсем добрым.

– Тогда проходите к очагу, погрейтесь, а то ночи нынче холодные и сырые. Так и заболеть недолго, – она сунула мне под нос блюдо. В нём лежало нечто, в сумерках безумно похожее на окровавленный фарш. – Хотите?

Я уставился в тарелку, как кролик на удава, прежде чем осознал, что из миски пахнет сладостью и цветами. Красные ягоды! Ведьма ела ягоды, поэтому в сумерках её испачканный в соке рот показался окровавленным! Давно я не чувствовал себя таким дураком!

– Благодарю, уважаемая, – Тархан вежливо подцепил пальцами пару ягод, попутно ещё раз толкнув меня в спину.

Ведьма хихикнула и отступила в глубину дома.

Я с удивлением осознал, что даже в крохотном домишке можно жить с удобствами и уютом. В большом очаге плясал огонь, в углу лежала пара циновок. Шкаф, стол, полки – всему нашлось своё место. Мебель украшали росписи, полки ломились от свитков и книг, и мне казалось, что я забрёл в рабочий кабинет учёного мужа, а не деревенской ведьмы.

«А ведьма ли она?» – подумалось мне, когда в груде свитков взгляд выцепил рисунки с растениями.

– Как зовут прекрасную хозяйку?

И ведьма, и Тархан уставились на меня с одинаковым недоумением. «Прекрасная?» – читалось на их лицах.

На самом деле я ничуть не покривил душой. Пусть нечёсаная, загорелая и в жалком рубище, женщина обладала настолько выразительными чертами лица, что их вполне можно было назвать чувственными. Закутать её в шелка, соорудить причёску, выбелить кожу – и она могла бы занять достойное место в императорском гареме.

От последней мысли во рту появился кислый привкус. Сколько мне понадобится лет, чтобы вытравить все воспоминания и не обращаться к ним чуть что?

– Зовут эту недостойную? – удивилась ведьма. – Джу.

– Должно быть, вы искусны в траволечении, раз в деревне вас кличут ведьмой, – предположил я.

Ведьма криво ухмыльнулась:

– Искусна? Так, балуюсь. Это всё моего мужа.

– А ваш супруг?.. – уточнил я, оглядевшись и не найдя мужских вещей.

– Сдох. Уже три года как, – равнодушно ответила Джу. – С ядами баловался.

Судя по ответу, никакой печали от своего вдовства она не испытывала.

– В таком случае поздравляю вас, – брякнул я.

Ведьма воззрилась на меня с изумлением. Тархан – с возмущением.

– Ха-ха-ха-ха!

Взрыв смеха оглушил. Ведьма хохотала долго, заливисто и слишком громко для воспитанной женщины. Искренне. Мне понравилось.

– Поздравил! Надо же! Какой хороший жрец мне попался! – отхохотавшись, Джу утёрла выступившие слезы. – Ладно.

Она отставила тарелку с ягодами, хлопнула себя по бедрам и захлопотала вокруг очага.

– Приготовлю вам чай! У меня тут, кажется, где-то были сушёные яблоки…

Джу была травницей. В юности её выдали замуж за старого соседа, чтобы, по словам её родителей, «дурь из головы выбить». Джу обладала не только красотой, но и выдающимися способностями. При должном обучении она вполне могла бы стать заклинательницей – все задатки у неё были. Однако муж оборвал все её надежды даже на побег – после первой же ночи Джу понесла. Сначала её поглотило отчаяние, однако рождение дочери изменило её жизнь и подарило ей новый смысл. А затем…

– Муж мой, старый пердун, знать не знал, что я умею читать. Когда моя Бию подросла, у меня появилось время. И я потратила его с толком. Первое, что я узнала – как предотвратить новую беременность и вытравить плод. Бию я любила, но на второго ребенка меня бы не хватило. А этот высокомерный засранец до самой смерти ни о чём не узнал! – снова расхохоталась Джу. – Сына всё пытался заделать! Демона ему в печень, а не сына! А потом он сосватал Бию…

От пронзившей меня догадки я чуть не поперхнулся чаем.

– Вы что же? Вы?.. Его?..

– О, нет. Что