Некоторое время ничего не происходило: я успокаивалась, пытаясь унять ощущение жажды, поглотившее каждую клеточку тела, а Кристиан не шевелился, приподнявшись на одной руке. Вторая рука его так и осталась лежать на моем бедре, и через пару минут я красноречиво покашляла, намекая, что неплохо бы и убрать ее.

Кристиан перевел на меня потемневший взгляд и быстро, но крепко поцеловал.

– У нас гости, Марика.

– Что? – я наблюдала за тем, как мужчина встал с кровати и принялся застегивать рубашку. – Но кто?

Хотела было сказать «комиссия», но промолчала. Окинула себя взглядом и задрожала, поняв, что чуть было не натворила.

– Неважно. Жди меня здесь и ни в коем случае не спускайся вниз. Я скоро вернусь.

От этих слов я вздрогнула. Спускаться вниз? Да я готова спрятаться в самой маленькой комнате, чтобы не то что никого не встретить, а в глаза Кристиану не смотреть. Какой кошмар! Я только что чуть не переспала с вампиром, а самое обидное – до дрожи в коленях, до шума в ушах хотела этого.

Кристиан вышел, не успев заметить, как сильно я покраснела. Стыд захлестывал почти так же сильно, как совсем недавно желание, но вот таким приятным точно не был. Как такое вообще возможно? Шла спросить о муже, а улеглась в постель с другим мужчиной? Что за наваждение? Неужели я продалась за вишневый пирог и несколько дорогих тряпок.

Я вскочила с кровати и заметалась по комнате, не зная, куда податься. Вспомнила даже позабытую привычку грызть ноготь на мизинце, но сейчас жизненно необходима была разрядка. Вышагивая по спальне, я заметила фотоальбом – Кристиан забыл его спрятать.

В комнате я была одна, но все-таки огляделась, совершенно нерационально испытывая возбуждение, словно собиралась совершить кражу. Стыд уступил на несколько мгновений, пропустив вперед любопытство, я на цыпочках подкралась к окну и открыла альбом. Вначале листала и не замечала ничего интересного: старые черно-белые фотокарточки, на которых были изображены взрослые незнакомые мне вампиры. Может быть, Кристиан не хотел показывать именно их, но что толку с того, что я увидела? Один лист, второй, третий, а вот примерно с середины все стало интереснее, ведь хотя бы одно лицо я уже могла идентифицировать.

Даже в детстве Кристиан был серьезным: ни одной улыбки на фотографии, везде собран, хмур и недоволен происходящим. Ему уже тогда в руки просились ручка и документы для подписи, а глупые взрослые давали грузовики и мячи. Удивительным для меня стало, что вампирских детей воспитывают как и человеческих, хотя вполне возможно, что в обычной жизни они играются черепами, а все эти игрушки сфотографировали для отвода глаз. Подумав так, я хихикнула, перевернула страницу и вздрогнула. Если Кристиан казался серьезным, то старик на следующей фотографии был каменной глыбой. Пронзительные глаза, яркие, несмотря на то, что фотография была черно-белой, смотрели на меня и словно бы жили своей жизнью. Подтянутый сухощавый вампир держал на коленях Кристиана и девочку, которая имела со мной общие черты.

– Маргарита! – прошептала я. Хотелось бы сказать, что шептала с ненавистью, но ненавидеть ребенка казалось странным, а потому я быстренько пролистала страницы, подозревая, что дальше появится и взрослая Маргарита. Видела изображения компаний, скорее всего, с чьих-то дней рождений, и были они уже цветные; фотографии молодых вампиров, опять же лица которых не узнавала, а на последней странице застыла смеющаяся Маргарита. На вид ей было лет шестнадцать, и девушку такого возраста я уже могла ненавидеть без угрызений совести.

Сомнений в том, зачем Кристиан достал фотоальбом, у меня не было: решил вспомнить о возлюбленной, но зачем он сделал это, если у него, уверена, этих изображений полный ноутбук, причем гораздо лучшего качества и приближенных к возрасту смерти Маргариты. Не на ребенка же он захотел посмотреть?

Альбом я закрыла и прижала к груди, размышляя. Что-то расстроило Кристиана сегодня, заставило его открыть старые фотографии, и, может такое быть, что сделала это именно я? Вполне. Сказала или сделала что-то, что навлекло ненужные воспоминания. Затосковал, погрузился в них, а тут я приперлась – суррогат, с которым вполне можно заняться сексом. Хорошо хоть, Маргаритой не назвал в процессе.

Я опять вспыхнула и, не сдержавшись, бросила злосчастный альбом о стену. С глухим стуком он упал на пол, корешок оторвался, и несколько страничек выпали, разлетевшись по полу.

Положить альбом на место и сделать вид, что ничего не произошло, теперь будет проблематично, и, осознав это, я застонала. В груди разгоралась обида на Кристиана и злость на себя: не стерпела, не подавила желание близости с вампиром, а теперь еще и нервничаю по этому поводу!

Пнула напоследок долетевшие до меня фотографии и выскочила из спальни вон. Прав был Остин: боюсь я своих желаний, а еще больше их последствий.