критический момент и взяла на себя удар запрограммированных на уничтожение нанороботов, сохранив тем самым настоящего АНГа. Не случись этого, еще неизвестно как бы всё повернулось, возможно, заговорщики добились бы большего. АНГа № 2 расчленили прямо на глазах Бори в лабораторной барокамере. Причем, не только расчленили, но и деструктурировали часть материала оболочки. Часть, но не всю. Насколько Боря помнил, какие-то «останки» изделия в барокамере остались.

Да, на 99,99% в этих останках не осталось ничего, что могло бы как-то приблизить Белоручкина к восстановлению исходного кода. Но ведь оставался 0,01% вероятности. Вдруг всё же в копию передались какие-то данные от «носителя». В конце концов, проще это было проверить технически, чем гадать на кофейной гуще. Так Боря и решил поступить. И тут начались первые странности.

По документам «останки», или официально «комплект материалов модели АНГ-2» были отправлены на утилизацию. Белоручкин не поверил своим глазам, но судя по рукописной накладной это и в самом деле было так. Но ведь в другом, более раннем документе, однозначно уведомлялось, что «комплект материалов модели АНГ-2» является вещественным доказательством по делу № МК-1243-08 и передается на ответственное хранение в Главный Архив ВД Юстициона.

Как же такое могло произойти? Кому, а главное зачем, понадобилось уничтожать улики? Да ещё непостижимым образом изымать их перед этим из хорошо охраняемого архива?

Боря терпеть не мог копаться в разных «бумажках» и «документах». Его, как ученого привлекали совсем другие материи. И тут лучшим решением было бы делегировать расследование этой «канители» какому-нибудь стороннему аналитику, но Белоручкин, уловив «шестым чувством» след, решил докопаться до истины самостоятельно. И для этого даже слетал на несколько дней в Канторович.

То, что «комплект материалов» попал в Архив, было несомненным. Борис нашел этому несколько заверенных подтверждений с указаниями должностей и фамилий. Более того, он даже переговорил с некоторыми конкретными исполнителями. Но каким образом останки смогли оттуда вывезти? Ведь по такому делу (производство по которому для некоторых фигурантов ещё не закончилось) никакой утилизации вещдоков быть не могло.

Он изучил конечный пункт, где, судя по документам, окончательно утилизировали копию АНГа и нашёл ещё одну неувязку. Это был Комбинат переработки бытового мусора в Капотне. Отправлять туда высокотехнологичные останки уникальной модели было, по меньшей мере, странно. Потому что в самом же Канторовиче, при институте, была база Первичной Утилизации Оргтехники класса «А».

Капотнинский же комбинат не работал ни с металлами, ни с электронными системами. Но и на этом чудеса не закончились. Проследив по номеру заявки путь останков, Боре удалось выяснить, что никакой утилизации в Капотне по факту не было. И это было совершенно точно установлено. Идентификационные номера таких спецзаявок отслеживались очень чётко. Поначалу след «комплекта материалов» и вовсе пропал. То есть, вещдок прибыл на Комбинат, но на утилизацию не попал. Вскоре с большим трудом, но Боре, всё же, удалось выяснить причину такого решения. Нашёлся документ, в котором сообщалось, что «комплект материалов модели АНГ-2 по заявке 1112-Ю-45 не соответствует по фактуре профилю производства и перенаправляется в филиал Объединения „Утиль-сырье“ в город Череповец».

К этому времени подоспела информация по линии запроса в Юстицион. В ответе сообщалось, что «комплект материалов модели АНГ-2, проходящий по делу № МК-1243-08 находится в ячейке Кд-984 Архива ВД Юстициона г. Москвы и никаких запросов на изъятие оного после первичного помещения не поступало».

Борис смотрел на лаконичные строчки документа и опять не верил своим глазам. Что за чертовщина? Пара дней потребовалась на то, чтобы получить доступ к «останкам». Пришлось подключить верхушку Юстициона, но, узнав, что данные материалы необходимы для изучения в рамках проекта по восстановлению СУПЕР, разрешение руководством кластера было дано почти моментально. Тем более, Белоручкин пообещал всё вернуть после сканирования обратно в Архив в целости и сохранности. Ячейку в присутствии сотрудника Боря открывал лично и с некоторой опаской. Но его волнения были напрасны. В герметичных прозрачных контейнерах, несомненно, находился тот самый «комплект материалов модели АНГ-2», уж кому-кому, как не непосредственному свидетелю демонтажа копии было об этом знать. Но что же тогда отправили в Капотню?!

К слову сказать, исследование останков ничего в практическом плане отделу Белоручкина не дало. Никаких намеков на сохраненный в копии код не было.

Что же сталось с загадочной посылкой, отправленной по маршруту Канторович-Капотня-Череповец? Тут пошли первые «белые пятна». Вначале Боря предположил, что никакого фактического отправления не было, а груз якобы «шёл» только по документам. Ему еще памятна была история с автокаром, в котором похищали Олесю Колокольникову, когда она ещё не была женой Влада. Там тоже кар утилизировали по документам в Свердловской области, а фактически он всплыл в Новосибирске. Но в этот раз не складывалось.

Потому что Борис отыскал неопровержимые доказательства того, что посылка была. И в Канторовиче на перевалочной транспортной базе и в Капотне дважды (при приёмке и отправке), сам факт наличия груза подтверждался. Контейнер был запечатлен визуально, взвешен и опечатан. Белоручкин не поленился, и определил вес выданного ему «комплекта материалов» из архива — если сложить все фрагменты, у него получилось 56 кг. В отметке же таинственного груза значилось — 71 кг. То есть, даже больше. Причем значение дублировалось и совпадало в первых двух точках, если быть точным, там стояло «71,5 кг». На третьей точке значилось «71,8 кг», что объяснялось дополнительной опечаткой контейнера.

Боря уже было собрался лететь в Череповец, но его остановило следующее сообщение, которое его обескуражило. «Груз» до переработки в «Утиль-сырье» не доехал. Лайнер-сцепка, следующая по маршруту Копотня-Череповец, попала в серьезную аварию и груз, в связи со своей низкой категорией, был утилизирован на месте ДТП местными службами Сервисграда.

Борис попытался найти людей, указанных в изначальных накладных, тех, кто отправлял посылку из Конторовича, но и тут его ждало разочарование. То ли фамилии, указанные в документах были вымышленные, то ли работники уже сменили профиль работы. Дело сильно осложнялось тем, что это происходило в первые недели после отключения СУПЕР, и найти какие-то концы в документации часто не представлялось возможным. Во многих службах царил полный хаос, и заботиться о составлении всех учётных рукописных документов, многим организациям было просто не досуг. Точно также Боря не нашёл никаких подробностей ДТП под Череповцом, кроме самого факта его упоминания.

— Слушай, Громила, и что? Я не совсем тебя понимаю. Дело странное и запутанное, но ты думаешь, что эта посылка…

Боря молча смотрел с экранчика аппарата связи, терпеливо ожидая, когда у Влада сформируется хоть какая-нибудь версия.

— Ты думаешь, что там?.. — Влад недоверчиво покачал головой.

— Я думаю, что там был настоящий АНГ, — будничным голосом сообщил Боря. — Слишком уж чётко всё было организовано. Ты же видишь, что тут несколько звеньев цепи. А значит, за этим кто-то стоит.

— Но