Внутреннее отопление было отключено, но внутри хоть каких-то стен, было чуть теплее, чем снаружи. Арина подула на свои замёрзшие пальцы. Пока она колдовала с замком, пальцы успели закоченеть.

Артём несколько ожил. Устроившись, полулёжа, у стенки кабинки, он с любопытством хлопал глазами, осматривая оборудование.

Арина прекрасно понимала, что это никакой не выход из их положения. Только небольшая отсрочка. На воздухе они замерзнут уже ближайшей ночью, а тут, внутри крохотной кабинки, протянут, возможно, ещё около суток. В лучшем случае — часов тридцать шесть. Без еды, без тепла, на одной воде у них нет никаких шансов.

Она чуть прикрыла глаза, стараясь унять сердцебиение. Кровь неприятно била в виски.

Артём вдруг зашевелился, даже слегка отодвинул Ариэль. Та недоуменно на него посмотрела.

— Хочу посмотреть начинку, — туманно пояснил Синицын, нажимая какие-то клавиши, отчего небольшая приборная панель на гибком шланге осветилась разноцветными огоньками. — Аккумуляторы-то в порядке, — добавил «электроник».

У Арины и самой была мысль попробовать подключить пульт, но рассудив, что башня была полностью заинтегрирована с СУПЕР, она посчитала эту идею бесполезной.

— Толку-то… — отозвалась она, пытаясь устроиться поудобнее, чтобы не так мерз бок. — СУПЕРовская башня. А СУПЕР не работает.

— Ну да, — разочарованно отозвался Артем, просматривая какие-то длинные столбцы символов, вызываемые на дисплей. — Всё через систему заведено.

Ариэль вздохнула. Начинало щипать глаза. Веки закрывались помимо желания. Хоть совсем незначительное, но повышение окружающей температуры, начинало действовать на организм.

«Скоро всё закончится, — кто-то настойчиво шептал в ее мозгу. — Смирись. Так сладко заснуть и… не проснуться».

— Хм, — услышала она возглас Синицына. — Тут есть генератор, он же модулятор, он же возбудитель.

Она с трудом распахнула глаза.

— Какой еще возбудитель?

— Возбудитель сигнала. Чего же ещё? Есть очень мощный усилитель, который можно запитать от аккумуляторов. Видимо, башни между собой как-то коммуницировали. А значит… Значит… Должна быть… А! Вот же она. Развертываемая антенна!

Синицын переключил тумблер. Послышалось еле слышное жужжание.

— Ты откуда всё это знаешь-то? — недоверчиво поинтересовалась Ариэль. Сонливое настроение, как ни странно, исчезло.

— Ха. Я ведь в Сообществе «Радиомаяк» с восьми лет состою. У меня даже лицензия на свою частоту есть.

— Это прекрасно. И это сможет нам как-то помочь? Я имею в виду антенна и так далее.

— Пока не знаю, — признался Артём, продолжая что-то просматривать на дисплее. — Это всего лишь средства связи элементов СУПЕР. К тому же через зашифрованный код, не предусматриваемый операторного общения. Другими словами, нельзя по этому каналу передать какой-то текст. Только сигнал.

— Артём, это для меня тёмный лес. Объясняйся проще.

— Куда проще-то? В башне есть средство передачи информации. Но реализуется оно в виде кода и обмена информацией с другими башнями.

— А мы не можем послать своё сообщение?

— СУПЕР же не работает, — нахмурил лоб Синицын. — Значит, и башни не работают…

— Смысл тогда? — разочарованно протянула Арина.

— Башни не работают, но работает передатчик… — продолжил бормотать Артем. — И усилитель… И антенна… А если…

— Что?

— Нет, не получается. Мы не можем передать в эфир никакой текст. Но мы можем передать сигнал.

— И что толку? Кто примет, и кто расшифрует такую передачу, предназначенную для СУПЕР?

— Я не знаю… — Синицын помолчал. — Стоп. Сигнал то ведь может быть разным! Черт подери! Извините, Арина Юрьевна!

— Что это значит? Что-то вроде двоичного кода?

— Нет! Не так! Двоичный код — это ноль и единица. А мы можем передать только один вид сигнала. Но! Мы можем изменять его длительность!

— И что это нам даст?

— Если я всё правильно понимаю, то кое-что даст…

* * *

Марк Куделькин обожал воскресенья. Именно этот день недели он чаще всего посвящал своему личному хобби. Когда завершены все рутинные домашние дела, когда почищен аквариум с перламутровыми рыбками-телескопами, ничто не мешает расположиться в удобном анатомическом кресле, окинуть довольным взглядом своё внушительное радиохозяйство и наконец-то, с осторожностью и внутренним наслаждением, прикоснуться к ручкам чувствительных верньеров.

Радиоаппаратура занимала у Марка всю длинную стену. Чего тут только не было. Старинные радиолы, всевозможные радиопередатчики, мобильные станции перехвата, армейские рации. Всё это богатство было аккуратно рассортировано по хронологическому принципу и периодически вызвало у Куделькина чувство восторга от обладания, чему, как известно, подвержены многие коллекционеры.

Все аппараты были, что называется «на ходу», Марк чинил испорченные раритеты самостоятельно, выискивая редчайшие оригинальные запчасти «у черта на куличках». Естественно, что необходимости постоянно пользоваться, например, радиолой «Байкал», особого смысла не было, но само осознание того, что, если потребуется, можно повернуть ручку и наблюдать за разгорающейся шкалой приемника приводило Куделькина в трепет.

Но в пятницу он занимался несколько другим. Он включал свой универсальный трансивер, собственноручно им модернизированный и принимался «щупать» эфир на самых разных диапазонах. После того, как отключилась СУПЕР, это занятие стало еще более увлекательным. Лишившись связи, многие службы и отдельные граждане переходили на альтернативные способы связи, и Марк, то и дело, натыкался в эфире на самые разные переговоры. Это было очень увлекательно. Куделькин представлял себя этаким искателем, эфирным пилигримом, плывущим по радиоволнам.

Одновременно он общался с коллегами по увлечению, которые находились в самых разных городах. У них образовалось что-то вроде элитарного клуба; всегда устраивалось негласное соревнование, кому удастся отыскать самые интересные радиоперехваты. Это кроме официальных игр в виртуальную «охоту на электронных лис» или чемпионаты по декодированию.

Сейчас, закончив все свои насущные дела и пребывая в отличнейшем расположении духа, Марк напялил на голову индшлем с герметичными наушниками и взялся за ручки настройки. Его трансивер был готов к работе и дружелюбно мигал индикаторами.

Почти сразу же он наткнулся на объяснения в любви какой-то романтической парочки, послушал немного, потом переключился на УКВ — диапазон, в котором можно было найти наибольшее число любопытных радиоперехватов.

Вначале ему не везло. Он прощупывал частоту за частотой, но нигде не находил ничего более менее заслуживающего внимания. То и дело в передачи вклинивались серьезные помёхи, видимо неподалеку от его родного Красноярска были сильные энергетические возмущения. Особенно его расстроил зашкаливающий уровень атмосферных разрядов, замеченный им на определенной частоте. Он снизил шумовой уровень в наушниках, и хотел было уже переключаться на другие широты, когда структура этих самых помех показалась ему странно знакомой. Он даже решил, что это и не помехи вовсе.

Заинтересовавшись, он вернул верньерный механизм на прежнее место и отрегулировал громкость. Это и в самом деле были не помехи. Это были отдельные, разделенные по времени повторяющиеся сигналы. Причём разной длительности. Озадаченный Куделькин включил диск, чтобы записать трансляцию. Через какое-то время он даже на