В рамках своей задачи по борьбе с распространением ОМП внутри страны, Командование участвовало в санкционированных Конгрессом учениях высших должностных лиц (так называемых TOPOFF)[55], предназначенных для проверки способности правительства США справляться с кризисами, вызванными оружием массового поражения, на территории Соединенных Штатах. Первые учения такого уровня, состоявшиеся весной 2000 года, включали в себя несколько одновременных сценариев угроз ОМП по всей стране [6], включая учебную «бомбу», спрятанную в Анакостии, бедном районе Вашингтона. «Устройство должно было быть заложено, а “морские котики” должны были его найти», — сообщил офицер штаба ОКСО. Чтобы исключить вероятность того, что террористы взорвут бомбу или прикрепленное к ней устройство неизвлекаемости с помощью сигнала сотового телефона, Дуг Браун, командующий ОКСО, хотел отключить в столице бóльшую часть мобильной связи. Отдел информационных операций Командования подготовил оперативную легенду, согласно которой отключение сотовой сети списывалось на проблемы в энергоснабжении. Как рассказывал офицер штаба, на «одиннадцатом часу» ход учений заблокировало Министерство юстиции. Запасной вариант состоял в том, чтобы разместить устройство на лодке и вывести технологию блокирования сотовой связи подальше из города.

К концу 1990-х годов, стремясь избежать необходимости проведения драматических и полных отчаяния операций, предусмотренных легендами совместных учений по боеготовности, в 6-й команде начали по-другому относиться к задаче противодействия распространению ОМП. Новый подход, названный «перехват и блокирование маршрутов», предусматривал упреждение угроз путем перехвата или иного вмешательства в способность противника получать исходные материалы и заготовки, необходимые для создания такого оружия, например, центрифуги. К тому времени даже контртеррористическая задача превратилась в борьбу с распространением ОМП. «Мы стали видеть [у террористов] меньше желания брать заложников и больше желания совершать зверства, и считалось, что это приведет к борьбе с распространением ОМП, — рассказывал старший офицер Команды-6. — Мы думали, что больше не увидим самолет с заложниками. “Акилле Лауро” больше не повторится. Вместо этого должно было быть что-то иное, что [террористы] перевозили бы [на] корабле».

Задача 6-й команды «морских котиков» по борьбе с распространением оружия массового поражения означала приток финансирования, что позволило подразделению купить еще пару самолетов «Бичкрафт Кинг Эйр» гражданского образца, тем самым удвоив парк небольших турбовинтовых самолетов подразделения. Имевшийся самолет перевозил руководителей и сотрудников на совещания в штаб-квартиру ОКСО, новые же самолеты предназначались для того, чтобы быстро доставлять «тюленей» на авиабазу Эндрюс. Команда-6 также приобрела «Дель Монте», — списанное грузовое судно, которое использовалось для статических тренировок. Обучение на «Дель Монте» в общем и целом не было связано с ОМП, «но [корабль] был оплачен деньгами, полученными за ОМП» — сообщил офицер военно-морского спецназа. Деньги на корабль и самолеты составляли лишь малую долю от «сотен миллионов долларов в год», которые, по словам источника в «Дельте», Пентагон выделял в казну ОКСО для решения задач по борьбе с распространением ОМП, которые стали для Командования высшим приоритетом. «Вплоть до 11-го сентября это была наша главная задача, — сообщил он. — Это было задание, которое нельзя было провалить». Эти деньги помогли превратить ОКСО в очень богатую и могущественную организацию. Как выразился источник в «Дельте», у Командования были «тонны этих гребаных денег».

Ресурсы, которые американский налогоплательщик — в значительной степени невольно — расточал на ОКСО, частично тратились на проведение учений по всему миру. К середине 1990-х годов ежеквартальные совместные учения по боеготовности были спланированы на два года вперед. Как сообщил офицер Команды-6, в конце десятилетия «каждое совместное учение, которое мы проводили на протяжении трех лет как для “Зеленой” группы, так и для “Синей” группы, было связано с ОМП». Примерно треть учений проводилась за рубежом, в таких разнообразных местах, как Панама, Багамские острова, Польша, Израиль и Иордания. [7] В последнем случае «Дельта» «проникла на сотни километров вглубь пустыни, [используя] комбинацию внедорожных транспортных средств и наших… пикапов “Ниссан”», — вспоминал один из операторов. Со слов другого участника, тренировки в Иордании продолжались три недели и, как и многие другие, были нацелены на проникновение в «защищенные объекты» в пустыне.

Командование также проводило множество учений на огромных военных объектах на американском юго-западе, преимущество которых заключалось в том, что они примерно воспроизводили плоскую пустыню, в которой находилось множество потенциальных целей с оружием массового поражения, и обеспечивали при этом защиту от посторонних глаз. Среди использованных объектов были ракетный полигон Уайт-Сэндс и база ВВС Киртланд в Нью-Мексико, испытательный полигон Дагуэй в Юте и полигон в Неваде для испытаний ядерного оружия с туннелями длиной 3000 метров. [8] И такие учения отнюдь не были безрисковыми. В 1992 году, когда во время учений на пути от базы ВВС Хилл до полигона Дагуэй в Большом Соленом озере в условиях плохой погоды разбился вертолет ВВС MH-60G «Пейв Хок», погибло двенадцать рейнджеров и сотрудников подразделения специальных операций ВВС. Среди погибших оказались командиры 1-го и 3-го батальонов рейнджеров и 55-й эскадрильи специальных операций ВВС. [9]

Командование также продолжало регулярно тренироваться в таких городах, как Нью-Йорк, Лос-Анджелес и Филадельфия. «Вв Нью-Йорке я впервые оказался, катаясь на “Маленькой птичке”, жужжавшей над Статуей Свободы», — вспоминал оператор «Дельты». Хотя эти учения всегда согласовывались с местными властями, секретность, которая окружала эти учения, часто провоцировала тысячи панических телефонных звонков от жителей о «черных вертолетах» и взрывах в их районах. [10]

Однако эпический масштаб вариантов противодействия распространению ОМП и решение Командования о том, что, по словам отставного офицера по специальным операциям, «каждое подразделение ОКСО являлось частью общей задачи по противодействию ОМП», означали, что оно рисковало стать пленником своего же собственного процесса боевой подготовки, подвергаясь опасности утратить способность представить себе операцию, которая не включала бы в себя почти все его силы и средства, а также тысячи участников. Ежеквартальные учения начали вызывать у их участников смесь презрения и опасений. «Все просто боялись этих вещей», — рассказывал источник в «Дельте».

Ценность концепции совместных учений, по словам одного из сотрудников штаба «Дельты», «зависела от того, где вы находились» в иерархии ОКСО. «Для каждого молодого оператора ценность обучения была не так велика, потому что вы могли бы лучше тренироваться изо дня в день на полигоне», — добавил он. Но на более высоких уровнях Командования «было абсолютно необходимо осуществлять все это и заставить все составные части работать». Однако он признал, что некоторые из его коллег опасались, что ОКСО утрачивает ту самую гибкость, которую должны были воплощать в себе подразделения специальных задач. «Это стало