Это также привело к чрезвычайно опасной ситуации, в которой командующий ОКСО генерал-майор армии Брайан «Дуг» Браун, возглавлявший Командование с 1998 по 2000 год, и его преемник генерал-майор Делл Дейли, бывший командир 160-го авиационного полка, были вынуждены для каждой операции по захвату развертывать сотни сотрудников плюс оперативный центр. «Другими словами, чтобы взять старика, который прогуливается между хлебным магазином и своим домом, ОКСО должно прилететь, развернуться, настроится и провести операцию», — с горечью прокомментировал источник в отряде «Дельта». К 2001 году «все вроде как признали, что вам не нужно тащить эскадрон, чтобы выполнить работу, которую могут выполнить четыре человека», — высказался другой оператор «Дельты». Однако Майк Холл, старший советник Дейли по вопросам сержантского состава, сообщил, что генерал прилетал для наблюдения за операциями не потому, что не доверял спецназовцам, а для того, чтобы служить буфером между ними и высшими руководителями в Вашингтоне, которым неудобно было думать о подполковнике, выполнявшем задачу государственного значения. «Если бы он не был там в статусе двухзвездного [генерала], чтобы разбираться с бюрократией, то у этих парней не было бы вообще никаких шансов выполнять эти операции», — добавил он.

Босния также дала возможность проявить себя менее известным подразделениям ОКСО. Активно задействовалась Группа оперативной поддержки «Дельты», которая выполняла бóльшую часть агентурной разведки и работы под прикрытием этого подразделения. Городские условия позволили отряду воспользоваться одним из своих секретных видов оружия: небольшим количеством женщин-операторов, которые объединились с коллегами-мужчинами, чтобы сформировать «команды из парней и девушек», которые во время разведки объектов маскировались под романтические пары. [12]

В Вооруженных силах США женщины занимали уникальное место. В начале 1982 года по просьбе командира «Дельты» полковника Рода Пэшолла министр Армии Джон Марш разрешил отряду «Дельта» использовать женщин-операторов непосредственно на боевой работе. (Во всех других родах войск подобной работой им заниматься было запрещено). Но этот ранний эксперимент провалился. Хотя четыре женщины окончили «модифицированный» курс оценки и отбора, мужчины в «Дельте» оказались еще не готовы к совместной работе. «Это не сработало, и все они как бы ушли, и вскоре подразделение опять превратилось в заповедник для мужчин», — рассказывал офицер отряда. Однако, памятуя о преимуществах, которыми обладают пары смешанного пола в разведывательных операциях, где, как предполагается, они вызывают меньше подозрений, чем мужчины-одиночки или дуэт мужчин, в отряде «Дельта» под командованием Шумейкера, несмотря на сохранявшееся неодобрение со стороны некоторых операторов-мужчин, в 1990 году предприняли еще одну попытку, на этот раз придерживаясь программы отбора. [13] По словам одного из офицеров отряда, разница в этот раз заключалась в том, что в подразделении уделили больше внимания процессу оценки и отбора женщин. «Дело было не только в том, смогут ли они пробежать сто миль, — сказал он. — Не поймите меня неправильно, это была просто физика, но также гораздо больше внимания уделили психологическому тестированию, так что все вышло намного лучше».

По словам опытного оператора подразделения, к началу 2000-х годов в группе оперативной поддержки было около полудюжины женщин-операторов. Женщины «оказались ничуть не менее способными, чем мужчины, — добавил он. — Они были там по тем же причинам, что и парни — они хотели служить своей стране и выполнять боевую работу». Но он признал, что подобное мнение в «Дельте» было далеко не единодушным. «У меня не было проблем [с женщинами], которые возникали у многих парней», — подчеркнул он.

Важную роль в Боснии, хотя и скрытую с виду также сыграла эскадрилья «Эхо» отряда «Дельты». В 1990-х годах эскадрилья тайной авиации все еще была небольшим формированием, насчитывающим всего около пятнадцати летчиков, но его возможности со времен «Сиспрея» значительно возросли. Одно из технологических достижений, в частности, имело серьезные тактические и оперативные последствия: это был шар «Wescam», который уже появился в Могадишо в 1993 году. Согласно источнику в «Дельте», это устройство, представлявшее собой гиростабилизированную камеру в сферическом корпусе, прикрепленном к нижней части самолета, могло отслеживать цель и, используя «технологию скрытой цифровой радиосвязи прямой видимости», передавать видеоизображение наблюдаемого объекта прямо в ООЦ в режиме реального времени. Шар, включавший в себя инфракрасную станцию переднего обзора, обычный тепловизор и телескопический объектив, быстро превратился в «глаза» ОКСО в небе.

В эскадрилье шарики «Wescam» были установлены на турбовинтовых самолетах фирмы «Швейцер», специализирующейся на выпуске планеров и бесшумных разведывательных самолетов. Летчики «Эхо» набирали высоту, затем выключали двигатель и, благодаря большому размаху крыльев, полого снижались по кругу, прежде чем вылететь из зоны, вновь набрать высоту и повторить процесс. «Вы ничего не могли услышать», — рассказывал оператор 6-й команды. Шарик «Wescam» передавал данные в прямом эфире операторам, едущим в задней части незаметного микроавтобуса. «У нас были маленькие видеомониторы, по которым мы смотрели, как шарики “Wescam” отслеживают машины и все такое, направлявшиеся прямо в наши засады, — сказал источник в «Дельте». — Они были на переднем крае всех тех технологий, которые сегодня используются в БПЛА “Хищник”[52] и во всем остальном».

Но ценность эскадрильи «Эхо» выходила далеко за рамки шара «Wescam». У эскадрильи было три основных задачи: «сенсор» — задача ведения визуальной разведки и наблюдения с использованием высокотехнологичного оборудования, такого как «Wescam»; «стрелок» — использование гражданских вертолетов в качестве ударных летательных аппаратов; и «транспорт» — скрытное перемещение операторов подразделений специальных задач и другого секретного персонала. (Задача «сенсор» первоначально включала в себя и радиоразведку, но в 1987 году подразделение передало эту часть работы в Отдел оперативной разведки, в которой также был задействован авиационный компонент).

Летчики подразделения обучались на самых разнообразных вертолетах и небольших самолетах, уделяя особое внимание полетам на вертолетах Ми-8 и Ми-17 советского производства, что позволяло им скрытно действовать во многих частях мира, где эти летательные аппараты распространены повсеместно. Иногда сотрудники «Эхо» арендовали вертолеты за границей и переоборудовали их. В другое время они бы их просто украли. В любом случае, вооружение или разведывательная аппаратура могли быть тайно отправлены в американское посольство дипломатической «почтой» (на самом деле, это большие коробки или ящики), затем в отдаленном ангаре аэродрома вдали от посторонних глаз сотрудники эскадрильи устанавливали военное оборудование в корпусах летательных аппаратов. Как правило, эскадрилья «Эхо» действовала под легендированным прикрытием, но это прикрытие часто было официальным: выполнение обычных полетов для посольства США, или в тех регионах, где были развернуты крупные воинские формирования США, при этом для размещения специального оборудования, незаметного для