Шрифт:
Закладка:
Для отдела планирования нормой являлись восемнадцати-двадцатичасовые рабочие дни в переполненных кабинетах, заваленных бумагами, картами, ноутбуками и принтерами. «Дейли приходил, давал чуток указаний, немного фокусировался, а затем уходил», — рассказывал один из планировщиков. В настроении людей довлело «100-процентное фокусирование на боевой задаче и выяснение того, как мы могли бы наилучшим образом соответствовать замыслам Дейли, верным или неверным, — сказал планировщик. — Ты просыпался, делал это все, и просто уходил, когда слишком уставал».
Ограниченный перечень целей, из которых можно было выбирать, был не единственным ограничением, в котором работали планировщики. Они также были заложниками двойной тирании времени и расстояния. В соответствии с типовым порядком действий ОКСО в то время, операции должны были начинаться и заканчиваться на протяжении одной ночи или, говоря языком Командования, одного «периода темноты». [9] Оперативный подход ОКСО, отточенный в десятках совместных учений, заключался в создании промежуточной базы сосредоточения (ПБС)[58], которая должна была располагаться достаточно близко к цели, чтобы операция могла быть начата непосредственно из нее, но быть достаточно безопасной для размещения там объединенного оперативного центра. Наиболее очевидным местом мог быть один из многочисленных военных аэродромов вдоль границы Пакистана с Афганистаном, однако за пределы своей территории пакистанские власти разрешили бы проводить только вспомогательные полеты — такие как боевые поисково-спасательные операциии или полеты сил быстрого реагирования. О проведении специальных мероприятий не могло быть и речи.
Таким образом, оставались три центральноазиатские республики, граничащие с Афганистаном на севере: Туркменистан, Узбекистан и Таджикистан. Планировщики рассматривали возможность использования Термеза, узбекского города недалеко от границы, но в конечном итоге остановились на том, что ОКСО могло бы расположиться на другой узбекской авиабазе, в Харси-Ханабаде. Поэтому любые цели должны были бы находиться на севере Афганистана.
К понедельнику, 17-го сентября, опираясь на работу, проделанную в годы, предшествовавшие терактам, аналитики разведки ОКСО составили список из шести потенциальных целей. [10] Все, кроме одной, являлись нефтяными объектами или аэродромами в радиусе сорока пяти миль от границы. Исключением стал завод по производству удобрений в Мазари-Шарифе, четвертом по величине городе Афганистана, примерно в сорока милях к югу от границы с Узбекистаном [11]. Это была та цель, которой Дейли придавал особое значение и на которой он велел сосредоточиться своим специалистам по планированию. [12]
*****
В то время как его планировщики боролись с проблемами организации серии атак на страну, находившуюся на другом конце света и не имеющую выхода к морю, Дейли был вызван в Вашингтон, чтобы проинформировать президента о вариантах действий, которые предлагал ОКСО. Первоначально Буш должен был посетить Командование сам, но поездка была отменена из опасения, что она выдаст характер осуществляемого планирования. Вместо этого, 17-го сентября Дейли сделал доклад Бушу, вице-президенту Дику Чейни, Рамсфелду и Объединенному комитету начальников штабов в Пентагоне. [13] (Причину визита президента Белый дом и Министерство обороны держали в секрете, вместо этого сообщив общественности, что Буш и Чейни были в Пентагоне, чтобы получить информацию о призыве 35 000 резервистов на военную службу. Этот визит запомнился главным образом комментарием Буша для журналистов о том, что Бен Ладен «разыскивается — живым или мертвым»). [14]
Офис Рамсфелда отправил копию презентации Дейли в Power Point в Белый дом по факсу менее чем за час до начала совещания. У сотрудников Совета национальной безопасности было всего несколько минут, чтобы ознакомиться с докладом, прежде чем президентский кортеж выехал с подъездной дорожки. Фрэнк Миллер, специальный помощник Буша и старший директор СНБ по оборонной политике, схватил слайды и просмотрел их. Его сразу же обеспокоила строка на слайде, на котором перечислялись варианты действий в Афганистане: «Нестандартное мышление — отравление продуктов питания». [15]
«Это показалось мне ошибочным, — сообщил Миллер. — Отравление продуктов питания нанесло бы вред невинным гражданским лицам, и мы просто не собирались идти по этому пути». Это также могло быть истолковано как возможное применение биологического оружия, обладание которым Соединенным Штатам было запрещено в соответствии с Конвенцией о биологическом оружии 1972 года (КБО). Миллер быстро связался с коллегой, который знал о конвенции больше, чем он. «Мы согласились с тем, что это нехорошо», — сообщил Миллер. Когда кортеж подъехал к Пентагону, он схватил своего босса, советника по национальной безопасности Кондолизу Райс, которая находилась в другой машине, но также должна была присутствовать на докладе Дейли. «Я показал ей слайд, — вспоминал Миллер. — И сказал: “Это совершенно неправильно — я не знаю, о чем они будут говорить, но это потенциально может попасть под действие КБО. Мы не будем этого делать”». Райс решительно согласилась, но до начала совещания оставалось всего несколько минут.
«Мы поднялись наверх в кабинет министра, она положила слайд перед Рамсфелдом и сказала: “Вы не будете показывать этот слайд президенту Соединенных Штатов”, — рассказывал Миллер. — Тот посмотрел на нее, взял лист и ушел, не сказав ни единого слова. И на самом деле этот слайд на совещании показан не был».
Поскольку ОКСО испытывало огромные трудности с поиском заслуживающих внимания целей, подобные из ряда вон выходящие идеи, такие как отравление афганских продовольственных запасов, цвели пышным цветом. Высокопоставленный сотрудник Объединенного штаба объяснил это, отчасти, напряженностью, возникшей между «культурой Командования на то время, которая была достаточно громоздкой и ненормально тяжеловесной по своей ориентации», и «мелодраматической реакцией таких людей, как Рамсфелд, после 11-го сентября, которую можно описать словами “сделайте хоть что-нибудь”».
«Конфликт между этими двумя составляющими и давление… вероятно, и породили некоторые довольно странные представления», — сообщил он. И в самом деле, как сообщал источник в «Дельте», Дейли неоднократно жаловался подчиненным, что «у нас нет целей». «Поэтому, он едет [в Вашингтон], и вытаскивает это из своей задницы — отравление чертовых запасов продовольствия».
Среди возможных операций, о которых Дейли кратко доложил в Пентагоне, был озвучен рейд рейнджеров на взлетно-посадочную полосу, примыкающую к охотничьему лагерю на юго-западе от Кандагара, принадлежащему военному чиновнику из Объединенных Арабских Эмиратов, однако приоритетом командующего ОКСО было нападение на завод по производству удобрений, который планировщики обозвали «объект “Козел”». «Эта фабрика удобрений набрала определенные обороты, и явно продолжала набирать дальше, потому что этого хотел Дейли», — сообщил сотрудник отдела планирования. После того как командующий показал последний слайд, в комнате воцарилась тишина. «Все было как в могиле, потому что там находился президент и все
