...

«А кто такой Ксирдис? Это я. Я то, что слышит, чувствует...»

– Думай, Ксирдис.

«"Думай"? Точно! Я думаю! Я сейчас думаю! Я мыслю!»

– Понятно. Потом поговорим, магистр. Приходи в себя.

«Много слов... Что она говорит? Я слышу... Интонацию! Точно. Интонацию голоса. Она что-то желает... "Желает"? Желание – это значит чего-то хотеть! А я что-то хочу? Хочу, чтобы холод пропал... Хочу согреться... "Согреться"? Согреться – это значит тепло, противоположность холоду... Стоп. Почему мне так понравилось то, что она сказала? "Магистр". Мне нравится это слово... Что такое "магистр"? Кажется, это Я. Но я ведь Ксирдис... Мне нравятся оба слова... Я... Точно! Уверен, Я – магистр Ксирдис! Точно-точно! Но, кажется, чего-то ещё не хватает...»

...

«Что за звук? "Удары" – это слово подходит... Я слышу удары! Эти удары что-то означают? Не знаю...»

...

«Всё ещё не прекращаются... Сколько уже их слышно?.. Сколько слышно... Точно! Время! "Сколько слышно" определяется прошедшим временем! А как определять время?.. По чему-то меняющемуся. Холод не подходит. Он есть всегда. Он не меняется... Только удары... Глухие удары. Да. Глухие удары. По ним можно считать время, и, кажется, они стали громче. Считать? Точно! Один удар. Два удара. Три удара...»

...

«Пятьдесят два удара. Что? Почему они прекратились? Что мне теперь слушать? Как их вернуть?..»

...

«Снова удары о камень. Сколько времени между ними прошло? Больше, чем обычно. "Камень"? Точно! Бьют о камень! Пятьдесят три. Пятьдесят четыре. Пятьдесят пять...»

...

«Грохот! Что-то обвалилось? Точно. Что-то обвалилось, и удары стихли. Как же теперь время считать? Голоса? Да, слышу голоса... Два... Два голоса. Мужских... Не пойму их речи, но, кажется, она мне знакома. Вроде бы знаю её...»

– ... рубин в посохе!

– ... сейчас попробую достать...

«Что в посохе? Что такое "посох"? Нет. Я ведь знаю... Почти вспомнил... Что?! Что за движение? Меня пошевелили? Я чувствую... Больно... Боль во всём теле! "Теле"? У меня есть тело! Теперь я его чувствую! Меня двигают? Нет. Движение в руках... У меня что-то забирают. В руках?.. Посох? Посох в руках?.. У меня забирают посох? МОЙ ПОСОХ?! НИКТО НЕ СМЕЕТ ПРИКАСАТЬСЯ К МОЕМУ ПОСОХУ! НИКТО!»

***

В тёмном подземелье двое людей в простой пыльной одежде, каковую носят старатели или рудокопы, собрались возле фигуры в черной изодранной мантии с серебряной вышивкой, сидевшей на полу, прислонив спину к стене и крепко вцепившейся обеими руками в посох с треснувшим красным камнем в навершии. При свете медной масляной лампы, носимой одним из мужчин, другой пытался высвободить из на удивление крепкой хватки мертвеца поблёкшее от времени серебряное древко, украшенное письменами.

В том, что живые пытались обобрать покойника, сомнений быть не могло. В конце концов, они ведь только что прокопали проход в это помещение. Да и обнаруженная персона выглядела как самый обычный труп: