— Здравствуйте! — сказала Эля на русском и толкнула локтем Балабанова.

— Hallo! — немедленно отозвался тот.

— Мне нужно срочно связаться с доктором! Кристиан Ромм! — выпалила Эля. — По совершенно неотложному делу… Немедленно!

Девушка на ресепшене непонимающе нахмурилась.

— Я ваша пациентка! — добавила Элис. — Посмотрите по компьютеру! Элис Герцена! Дело не терпит отлагательств! Переводи! — Она снова пихнула Ганса.

Тот разразился длинной фразой на нидерландском.

Девушка за конторкой перевела на него недоверчивый взгляд, потом снова глянула на Элю.

— Sorry, — наконец сообщила она, — maar we hebben geen dokter genaamd Christian Romm[35].

— Чего? — не разобрала Элис. — Чего она сказала?

— Weet je het zeker?[36] — переспросил Балабанов у сотрудницы.

— Helemaal. Ik werk al voor het vijfde jaar in de kliniek en ik ken alle medewerkers heel goed[37].

— Говорит, что такого доктора тут нет, — сообщил Ганс Эле.

— Как нет? — только и смогла выговорить та. В душе Элис зародилось нехорошее чувство.

Девушка за стойкой между тем сверилась с компьютером и выдала следующую фразу:

— Een patient genaamd Alice Herzen staat ook niet in onze catalogus.[38]

— Тебя в каталоге у них тоже нет, — виновато сообщил Балабанов, избегая смотреть спутнице в глаза.

Элис тем временем переводила пустой взгляд с сотрудницы клиники на Гансика и обратно.

Потом, словно сделав для себя определённый вывод, она на деревянных ногах отошла от стойки ресепшена и застыла столбом неподалёку, бездумно рассматривая улицу через фасадное окно.

Балабанов последовал за ней, подошёл, потеребил слегка за рукав курточки.

— Эй… — сказал он. — Может, ты чего спутала?

Элис не ответила, отцепила руку Гансика от себя и пошла в сторону входных стеклянных дверей.

Выйдя на улицу, она проследовала прямиком к такси Исуфа, который продолжал ждать их на стоянке. Балабанов послушно семенил за девушкой следом.

— Исуф! — обратилась Эля к водителю через приспущенное стекло. — Ты видел, как я выходила из той клиники? — Она показала пальцем на «Рассвет».

— Видел, гуляла, да. Шла. Там. — Он показал в противоположную сторону. — Клинику нэ видел, — сконфуженно добавил он.

Эля с гулко бьющимся сердцем порывисто переместила сумку, висящую у неё на плече, вперёд, раскрыла и, судорожно перемешав содержимое, извлекла наружу непрозрачный бумажный файлик с её медицинским заключением, выданный ей доктором Кристианом. Раскрыла обложку и обомлела — перед ней оказался абсолютно чистый белый лист.

— Не трогай меня! — Эля почти взвизгнула, отпихивая руку Гансика, который всего-то хотел ободряюще прикоснуться к плечу девушки.

Сейчас они снова находились на заднем сиденье такси Исуфа. Ещё минуту назад Эля впала в реальную прострацию и чем-то напоминала зомби. Если бы не Балабанов со своими прикосновениями, неизвестно, сколько бы она просидела без движения и с пустым взглядом, направленным в никуда.

Всё же не каждый может спокойно принять тот факт, что он принялся сходить с ума. Хотя раньше Эля полагала, что сумасшедшие, так же как и алкоголики, никогда себе в своём диагнозе не признаются. Видимо, у неё наличествовал какой-то особенный случай.

«Это что же получается? — с диким приступом паники думала Элис. — Не было не только никакой клиники, но и Младена? Пары из Бельгии? «Квартала красных фонарей»? Утреннего пробуждения? Видимо, я приняла какую-то гадость и в какой-то момент у меня начались галлюцинации. Так куда меня отвёз дядя Владлен? Он-то ведь был точно, его видели и Краузе, и Балабанов! Получается, он мне дал что-то ещё в машине и увёз куда-то. А дальше у меня уже начались глюки. И отпустило меня только возле этой долбаной клиники, где меня и подобрал Исуф. Какой кошмар! Какой дикий ужас! Я реально схожу с ума! И обморок в аэропорту тому подтверждение. А сейчас-то хоть это со мной реально происходит?

Эля подняла глаза на Гансика. Тот смотрел на девушку с сочувствием.

Тогда Элис со всей силы ущипнула себя за запястье и вскрикнула от боли. На месте щипка немедленно появилось красное пятно.

— Ты это… — начал было Балабанов, делая вид, что не заметил проверочного щипка, но Эля снова на него вскинулась.

— Замолчи! — гаркнула она и провела тыльной стороной ладони по лицу, будто пытаясь стереть наваждение. А потом отвернулась от спутника и уставилась в окошечко.

Её сердце бесполезно бухало в груди.

— Может, имеет смысл обратно к доктору Краузе заехать? — несмело предложил Балабанов.

— Отвезу — хочэшь куда, — сообщил с водительского места Исуф. — Без платы, да.

Эля опустила окно задней дверцы, у которой сидела, чуть высунула голову наружу и крикнула какой-то бабушке, размеренно следовавшей по тротуару метрах в десяти от машины:

— Да хрен вам всем! Хрен!

Бабуля вздрогнула и стала поспешно удаляться по длинной дуге, с опаской оглядываясь на припаркованную машину Исуфа, из которой вывешивалась голова неуравновешенной пассажирки.

Потом Элис клацнула рычажком, открыла дверь и очутилась на улице.

— Ты куда? — с опаской поинтересовался Балабанов, резво продвигаясь на сиденье в сторону Элис.

— Кое-что проверить надо, — сиплым от недавних переживаний голосом сообщила та. — Вернуться в клинику.

— Тогда я с тобой, — с готовностью заявил Гансик. — Переводить-то кто будет?

Эля ничего не ответила и пошла прочь от такси.

— Эй! — крикнул ей Балабанов, который тоже выбрался наружу. — Вход в клинику с другой стороны!

— А мне вход не нужен! — заявила Элис, не поворачивая головы и продолжая движение в выбранном направлении.

Глава 23

Духовные практики Непала

Амстердам, 17 сентября 1889 года

После того как неприятная на ощупь вязкая жидкость оказалась внутри организма, Эрих ничего такого особенного не ощутил. Никакие потайные двери тонкого мира не открылись, никакие фантомы в пространстве не проявились, никакие потусторонние голоса не зазвучали.

Краузе глянул на девушку, угостившую его странным снадобьем, и рассмотрел на её фарфоровом лице что-то