по ступенькам и только тогда опускаю ее на ноги. Я выпрямляюсь, и наши взгляды встречаются. В ее глазах – много боли. И я уверен, что в моих – тоже.

– Хорошо, что ты достаточно сильный и в этот раз тебе не пришлось делиться со мной своими кроксами, – тихо произносит она с едва уловимой улыбкой.

Смотрю в ее глаза и вижу каждую эмоцию. От тьмы в них я сгораю изнутри. Каждый нерв в теле щемит от адской боли, а ноги будто приросли к ступенькам, на которых я все еще стою.

– Спокойной ночи, Детектив, – шепчу я, сквозь усилие делая шаг назад.

– Спокойной ночи, – тяжело сглотнув, шепчет она в ответ.

Я в последний раз бросаю на нее выразительный взгляд, полный сожаления, после чего спускаюсь по лестнице и следую к своей вилле по соседству.

Каждый шаг дается мне с трудом.

Я не хочу уходить. Черт.

Но она права. Мы не можем. Не можем.

Когда меньше чем через минуту я открываю дверь к себе, с губ тут же срывается шумный выдох. И только сейчас я осознаю, что все это время по дороге сюда не дышал.

Прислоняюсь лбом к стене и зажмуриваюсь от переизбытка чувств.

Я не должен к ней ничего чувствовать. Не должен.

Хлоя заслуживает быть с тем, кто отдаст ей все свое сердце. И это, черт возьми, не этот гребаный Фрэнк. Он недостоин даже ее взгляда. Вот только я – тоже, ведь свое сердце я уже отдал Лизе много лет назад.

Так почему же тогда мне сейчас так сложно дышать?

Почему голову переполняют мысли о Хлое?

Почему мне так хочется распахнуть эту чертову дверь и вернуться к ней?

Почему?

Я бью по стене кулаком от отчаяния. На костяшках тут же проявляется кровь, вот только это все мелочи в сравнении с тем, как саднит в груди. Словно сердце обливается кровью, а не кулак.

Снова зажмуриваюсь, ощущая тошноту.

Мне не следовало с ней сближаться. Я идиот.

Лучше бы вместо кулака впечатал в эту стену голову.

Еще раз делаю глубокий вдох и выдыхаю. Сердце все еще колотится, посылая вибрации по всему телу. Пытаюсь нормализовать дыхание, но тщетно. Ярость в венах распространяется слишком быстро. Ненависть к самому себе заполняет каждую клеточку организма.

К черту. Я просто улечу завтра на рассвете, чтобы больше никогда ее не видеть. И проблема решится сама собой.

Тянусь к телефону в кармане, чтобы набрать отцу, как вдруг в дверь раздается стук. Удивленно поворачиваюсь на звук и делаю к ней шаг. Медленно нажимаю на ручку, затаив дыхание.

Когда дверь распахивается, то на пороге я вижу Хлою. Ее обычно янтарные глаза сейчас цвета тьмы. Они блестят от слез в свете луны. И мне приходится тяжело сглотнуть тот ком в горле, что образовался от отвращения к своему поступку. Она плачет из-за меня.

– Хлоя… – сдавленно произношу я, сожалея о том, что сбежал, что не смог найти в себе силы объясниться, что струсил.

Хлоя тут же делает шаг ко мне, обрывая меня на полуслове. Ее грудь тяжело вздымается вверх и вниз. Она подходит ко мне вплотную, встает на цыпочки и кончиком носа касается моего, прошептав:

– Останови меня…

Ее горячее дыхание обжигает мои губы. Между нами несколько миллиметров, и если один из нас их преодолеет, то пути назад никогда не будет.

Вот он, тот самый выбор.

– А ты хочешь, чтобы я остановил? – шепчу в ответ.

– Нет, – тихо произносит она дрожащими губами, прежде чем накрыть ими мои.

Стоит мне попробовать ее теплые губы на вкус, нервные окончания тут же накаляются. Одно прикосновение, и тело загорается ярчайшим фейерверком из сотни искр.

Неторопливо раскрываю ее губы языком, и Хлоя тут же запускает пальцы мне в волосы, перебирая их и заставляя меня застонать от удовольствия.

Она отвечает на мой поцелуй, неторопливо танцуя в унисон с моим языком. Я обхватываю рукой ее узкую талию, прижимая ближе к себе.

Наши вздохи сливаются с каждым новым плавным движением. Наши сердца оглушительно отбивают степ, разбивая к чертям ребра. Крышу сносит с каждой последующей секундой поцелуя. Чувства затмевают разум. Дышать становится нечем, но это не так уже и важно.

Важна только она. И что, черт побери, мы выбрали друг друга.

Когда мы разрываем поцелуй, чтобы насытить легкие кислородом, я вижу, что по щекам Хлои струятся слезы. На мгновение впадаю в ступор, но, как только она касается своими ладонями моего лица, нежно поглаживая линию подбородка, успокаиваюсь.

Стираю слезинки губами, оставляя поцелуи на ее глазах, щеках и подбородке. Она смеется, и этот ее смех – то, ради чего стоит хотя бы попытаться бороться за нее.

– У меня для тебя плохие новости, Детектив, – шепчу, продолжая обнимать ее.

– И какие же? – шепчет она в ответ.

– Слезы – это именно то, что ни один мужчина не хочет видеть после поцелуя. Скажи мне, неужели все было настолько плохо?

Она утыкается лбом мне в плечо и приглушенно смеется. Уголки моих губ тоже ползут вверх. И мне хорошо. Невероятно.

Хлоя невероятна.

В моем кармане вибрирует телефон, и так не хочется сейчас отвечать на звонок. Но мысль, что это может быть Эбби, заставляет меня все-таки совершить усилие над собой и вытащить его из брюк. Увидев ее имя на экране, я напрягаюсь.

– Давай закроем дверь, – прошу Хлою.

Она послушно проходит в комнату, и я, закрыв за нами дверь, отвечаю на звонок:

– Привет.

– Я отвез Эбби в больницу, – часто дыша, произносит Рид. – Кажется, она скоро родит.

– Здорово, но меня интересует, по какой причине ты сейчас применяешь технику дыхания во время схваток, если рожает моя сестра?

– Иди в задницу, придурок. Я сейчас умру.

– Мы будем по тебе скучать, – фыркаю я. – Как Эбс?

– Будешь ерничать, не расскажу.

– Не расскажешь – умрешь благодаря мне, когда я вернусь.

Придурок на другом конце линии издает смешок.

– А ты умеешь убеждать.

– Так как она?

– Понятия не имею. Она не хочет, чтобы я видел, как из нее вылезет человек. Да я и сам не хотел бы это видеть. Господи боже, как вообще голова ребенка пролезет там, у Эбби ведь такая узкая ваги…

– Остановись, – стону я. – Боже, Рид, зачем ты так со мной?

Рид смеется.

– Последнее, что я слышал, – у нее раскрытие на два пальца. Знать бы еще, что это означает, – выдыхает он.

– Понятия не имею, но ты дыши.

– Дышу, но эта хрень не помогает.

– Будь добр не сообщать об этом Эбби. Она ведь целый месяц ходила на курсы по дыханию для беременных.

– Ха. Ха, – бросает он и снова шумно выдыхает. – Сможешь прилететь завтра утром? По прогнозам врача, ребенок может появиться на свет в ближайшие сутки.

– Завтра утром?

– Да. Эбби будет рада, если ты вернешься к тому моменту, как мы станем родителями.

– Конечно. Я посмотрю рейсы на завтра.

– Я разговаривал с твоим отцом. Он договорится о частном «джете», если ты захочешь.

Тяжело сглатываю и поворачиваюсь к Хлое. Она стоит у дивана, скрестив руки на груди, и нервно проводит пальцами по своим губам, то и дело прикусывая их. Встретившись со мной взглядом, тут же отводит свой и начинает смотреть в окно.

– Да, я свяжусь с ним.

– Спасибо, мужик. До завтра.

– До завтра, – хрипло прощаюсь я, прежде чем сбросить звонок.

Когда я убираю телефон обратно в карман, то поражаюсь оглушительной тишине вокруг. Хлоя ничего не спрашивает, просто продолжает смотреть в окно. В комнате