Шрифт:
Закладка:
– У меня достаточно сложные отношения с алкоголем.
– У тебя есть монетка трезвости?
Смеюсь.
– Нет, Хлоя.
– Ты не пьешь. Правильно питаешься. У тебя накачанное тело. Ты не спишь с кем попало… – вдруг перечисляет Хлоя.
– Ты забыла про мое идеальное чувство юмора.
Она закатывает глаза.
– И видимо, скромность.
Я фыркаю.
– Что ты скрываешь? – подавшись вперед, спрашивает она, прожигая меня взглядом глаз цвета карамели. – Скажи. Громко.
– Что, если правда тебе не понравится?
– Ты не герой, а злодей?
Улыбаюсь и пожимаю плечами.
– А вдруг.
– Ты слишком идеален для злодея.
Широкая улыбка расплывается по лицу, и Хлоя снова закатывает глаза, а затем откидывается на спинку стула.
– Я серьезно!
– Я тоже, – смеюсь я. – Почему я идеальный?
– Я уже перечислила.
– Нет. Почему я идеальный именно для тебя?
Она облизывает губы и задерживает дыхание. Наши взгляды встречаются, и мы оба не говорим ни слова.
– Эштон, Хлоя, простите за опоздание, – прерывает нашу игру в гляделки Омир, появившийся с женой у столика.
И я буду расценивать это знаком судьбы, что не стоит думать о Хлое в подобном ключе. Не стоит пытаться узнать о ее чувствах ко мне. Ведь если мы заговорим о них вслух, назад пути не будет.
Как не будет и будущего.
В любой момент я могу совершить суд над убийцей Лизы, и в этот момент со мной рядом не должно быть девушки, которая будет страдать из-за моих грехов.
Она не должна быть пешкой в моей игре.
ГЛАВА 21
IBARA – FOR MY HAND (REMIX)
Хлоя
Пошла вторая бутылка вина. Мне так хорошо. И весело. И жарко. Размахиваю руками, смеясь над очередной шуткой Эштона. Все тело пылает огнем. Чувствую себя такой живой.
Обычно я пила, чтобы забыться. Не то чтобы я была алкоголиком, но порой я срывалась и запивала свою боль. Пьяной гораздо легче переживать жизнь с Фрэнком.
Но сейчас…
Сейчас мне… как-то легко. Я смеюсь. Я наслаждаюсь. Я чувствую себя самой собой.
Музыка из колонок звучит все громче, и на импровизированном танцполе появляются парочки. Омир приглашает Афродиту на танец, и я умиляюсь, когда смотрю, как он кружит ее, пока она смеется.
Неожиданно прямо передо мной появляется Эштон. Он протягивает мне руку и спрашивает:
– Потанцуешь со мной?
Я нервно облизываю губы, пока сердце готовится вырваться из груди.
Почему всякий раз, когда наши взгляды встречаются, я теряю голову?
Почему рядом с ним чувствую, как по телу проносится дрожь?
Почему мне никогда не хочется с ним расставаться?
Так много вопросов, на которые нет ни единого разумного объяснения.
Неуверенно вкладываю руку в его, и он тут же притягивает меня к своей груди, положив свою большую ладонь мне на талию. Я смотрю в его голубые глаза и понимаю, что пропадаю. Они такие кристально чистые, светлые и невероятно красивые. И я не могу оторвать взгляд, как бы ни хотела. Меня пленил этот омут. Бескрайний океан, в который не страшно нырнуть с головой, даже если существует риск затеряться в пучине.
Вокруг нас раздается звонкий смех и звучит громкая музыка, но у меня складывается впечатление, что мы в вакууме. Чувство, которое образуется в глубине души, завораживает и одновременно пугает. Мне хочется вырваться и сбежать, и одновременно я чувствую страх, что Эштон отпустит мою руку. Перестанет вести меня в этом медленном танце. Исчезнет.
Мое тело колотит изнутри от странного ощущения правильности происходящего.
Что, если наша встреча и в самом деле – судьба?
Возможно, сейчас во мне говорит алкоголь. Но я не была пьяна все те дни на острове, на протяжении которых вновь и вновь прокручивала в голове мысли об Эштоне. Я просыпалась с мыслями о нем. Засыпала, представляя в голове его образ. Предвкушала следующие встречи, ждала с нетерпением.
Я сходила по нему с ума каждый проведенный на Крите день.
Понимаю, что мы не можем быть вместе. Мы даже не можем просто провести вместе ночь. Эштон хранит верность погибшей жене вот уже три года. И я ни за что на свете не позволю себе соблазнить его ради обычной интрижки со мной. Я не буду разрушать его жизнь, ведь я не смогу с ним остаться.
Мы с Эштоном – это что-то на грани невозможного. Тот выбор, который никогда не произойдет. Я никогда не смогу выбрать его. Или нас. Так бывает, что в твоей жизни больше нет выбора. И есть лишь необходимость это принять. Как что-то неизбежное.
– Все хорошо? – хриплым голосом спрашивает Эштон, пока мы покачиваемся в такт музыке.
Я грустно улыбаюсь.
– Я так давно не танцевала на публике…
– Тебе повезло, что я отличный танцор. Так что можешь даже отдавить мне все ботинки, я не выдам тебя.
С губ срывается смешок.
– Спасибо.
– А для чего еще нужны друзья? Именно для того, чтобы взгляды всех вокруг были прикованы к моей каменной заднице.
Снова коротко смеюсь.
– Мне поблагодарить твою задницу за то, что на меня сейчас никто не смотрит?
– Не стоит, ведь я смотрю.
Наши взгляды снова встречаются. Начинаю часто и коротко моргать от сотни мурашек, рассеивающихся по коже. Возможно, мне всего лишь кажется, но зрачки Эштона расширяются, превращая ясное небо в его глазах во тьму. Опускаю взгляд на его пухлые губы, и с моих срывается тихий вздох.
Боже, как мне хочется его поцеловать.
– Почему ты давно не танцевала, Хлоя? – вдруг спрашивает он, пока мое сердце норовит покинуть грудную клетку от возникшего влечения.
Тяжело сглатываю и отвожу глаза. Наблюдаю за спокойной водой озера, в отражении которой ярким диском светится фонарь. Поднимаю взгляд и вижу, как на темно-синем небе мерцают огоньки пролетающего над островом самолета.
– У меня не было выбора, – шепчу я, боясь вновь взглянуть ему в глаза. – И не говори, что он есть всегда. Это гнусная ложь.
– Хлоя, хватит говорить загадками.
– Я не могу сказать тебе большего.
– Ладно, – просто выдыхает он. – Взгляни на меня.
Медленно поворачиваю голову к Эштону и вновь смотрю в его глаза, как завороженная.
– Тебе хорошо со мной? Здесь и сейчас?
Не в силах вымолвить ни слова, просто киваю.
– Тогда давай танцевать?
Он отходит чуть в сторону и, когда медленная музыка сменяется быстрой, начинает меня кружить. Я начинаю хохотать, виляя бедрами в такт зажигательной музыке. Эштон не отстает, он двигается по танцполу, помогая мне кружиться.
Сейчас он прижимает меня к себе спиной, и я слегка приседаю, крутя задницей. Эштон проводит руками по моим бедрам, и я чувствую, как он двигается позади меня. Протягиваю руку за спину и обхватываю ладонью его шею, проводя пальцами по его густым волосам. Над ухом чувствую его тяжелое дыхание и на мгновение закрываю глаза.
Мое тело горит от прилива возбуждения, от ощущения массивного тела Эштона за мной. Его вишневый аромат, смешанный с нотками мяты, полностью одурманивает меня. Я жадно вдыхаю этот запах и не могу остановиться. Сердцебиение учащается, а пульс сильно долбит в висках.
Эштон разворачивает меня к себе лицом и, крепко обхватив талию, опускает меня головой вниз. Я закидываю ногу ему на бедро, и, когда он возвращает меня в вертикальное положение, наши губы едва не соприкасаются. Его горячее дыхание обжигает. Наши сердца стучат в унисон. И я чувствую странную пульсацию между ног.
Я и не вспомню, когда в последний раз испытывала такое дикое желание. Немного двигаю ногой и ахаю,
