— Все должно было когда-то кончиться… И слава богу, — облегченно вздохнул хозяин.

— Почему ты тогда, два года назад, не признался? — спросил парень с набитым ртом. Они беседовали, как старые знакомые, продолжая разговор, начатый два года назад.

— Я подлец… А все пьянка… Разве трезвый я бы кинулся искать деньги?! Лиды дома не было, ушла в садик за сынишкой… Была пятница… Я гулеванил… Леночка дома была одна… Я был злой, ждали друзья, пришел за деньгами, а жена их куда-то переложила… Стал везде искать… Тут дочка малюсенькая, всего восемь лет, встала поперек: «Папа, не надо!»… А я…, я ее отшвырнул, искал деньги… Нашел, иду к двери. А она… она лежит бледненькая… виском задела угол кровати… будь она неладна, эта деревянная спинка! Я чуть с ума не сошел… Что было делать?! Она уже не дышала… Лиды не было, видно, по пути в магазин зашла… Тогда я ее завернул в одеяло, потом в мешок и огородами за поселок… Ушел далеко в лес… Там ждал, вдруг задышит, не дождался… Вырыл яму, завалил… А потом пошел пить…

— Но ты же ходил с нами ее искать? Весь район подняли на поиски, и ты пошел…

— А что было делать? Что мне, трусу, было делать? Я жить хотел на воле, жить хотел с Лидой! Но она догадалась… Я с собой маленькую лопату захватил, потом на обратном пути забросил ее в сарай… А она спросила: «Почему на лопате земля, ведь огород мы еще не копали?» Она догадалась, она умная, но не выдала меня…

— Она любила тебя, — сказал парень. — Я видел, что она знает…

— Я убийца и трус, я должен сидеть в тюрьме, — подытожил мужчина и продолжил, — но, знаешь, я бы сегодня так не поступил, я бы не пил…

— Ты же пьешь…

— Это от горя. Я все порушил собственными руками — дочку, сынишку, Лиду, жизнь всех… Это тяжело… Как тяжело! Знаешь, я хотел на себя руки наложить, но не смог… Я трус… А Лида, я знаю, меня никогда не простит. Она крепкая… Моя тростинка… Ты знаешь, какой мир я открыл в моей худенькой жене, как она меня многому научила! А я дурак — пил и пил… Послушай… Как-то она мне рассказала якутское предание, олонхо называется… Там есть три мира. Верхний, где живут светлые божества, Срединный, где живут люди, и Нижний, где обитают черти, злые духи… Как все верно… Они затащили меня в Нижний… Все пороки людские оттуда… Но теперь, слышишь, я нашел путь в Срединный мир, нашел… Нашел, все потеряв! Ох, какая трудная эта дорога! Как это просто и трудно — по-человечески жить… — мужчина говорил сумбурно, но главное высказал, потом посмотрел красными глазами на гостя и спросил:

— А вот, скажи мне, ты сам правильно живешь? Только честно скажи…

— Стараюсь, — помедлив, ответил сыщик и, подумав, добавил: — Плохого людям не делаю, и, кажется, пока получается… С детства хотел стать милиционером. В первый раз не поступил, работал год дома в деревне кочегаром. Потом поступил, окончил, теперь вот в аппарат МВД взяли… Работа нравится, жена, дочка есть…

— Ты такой правильный всегда, каждый день? И на сторону от жены не ходишь, не пьешь?

— Нас троих мать одна вытянула, отец рано умер, так что помогали ей, как подросли… В труде выросли. Пить не приучен, не интересно. Жену люблю, зачем мне другие?

— Ты — умный парень. А я дурак… И хорошо, что ты пришел… Ну, а теперь я, кажется, готов… Да-да, готов… Пошли.

Примечания

1

Хотон (якутск.) — хлев.

2

«Дьэ, доҕор!» (якутск.) — «Ну, друг!»

3

Огонёр (с якутск. оҕонньор) — старик.