Шрифт:
Закладка:
Она осекается, и мне кажется, что я вижу, как рука Крея двигается под столом.
— После чего? — спрашиваю я.
Она усмехается, но как-то принужденно.
— После того, как ты вышла за него замуж.
— Сейчас все еще хуже, — я затыкаю рот трубочкой, чтобы не проболтаться обо всем. Почти уверена, что никто не знает о моей договоренности с Илаем, и я не готова отвечать на их вопросы, какими бы обоснованными они ни были.
Кроме того, что-то подсказывает мне, что в той истории, которую он меня рассказал, не хватает большого кусочка пазла. Ад замерзнет, прежде чем я поверю ему на слово. Хотя я и не отказалась от поисков правды, я знаю, что должна делать это осторожно.
Мой муж — интриган, манипулятор и социопат. Если он почувствует, что я сую нос куда не следует, он может перекрыть все возможные пути к выяснению правды.
Поэтому я должна быть на чеку.
— Но разве ты не рада, что можешь следить… — Анни прочистила горло. — Я имею в виду следить за его передвижениями лично, а не создавать фальшивые профили и прочее?
Я чуть не подавилась водой.
— Анни!
— Крей знает, — извиняется она.
— Все знают, — добавляет он.
— Включая твоего брата?
— Все, — выделил он.
— Этот урод Лэндон ужасно умеет заметать следы. Два из пяти, больше не буду просить его о помощи, — бормочу я себе под нос.
— Это у тебя плохо получается скрывать свои планы, если быть честным, — говорит Крей. — Ты плохо скрываешь свои эмоции рядом с ним.
— Он меня злит.
— Ага.
— Да, и ты его сейчас поддерживаешь, а мне это не нравится. Вразуми его, Анни.
— Он прав.
— Не могу в это поверить, — я давлюсь воздухом. — Дружба в наши дни мертва.
— Не будь такой, — Анни берет мои руки в свои. — Мы просто беспокоимся о тебе.
Отлично.
Каждый из моих друзей считает меня ходячей проблемой, которой не доверишь и золотую рыбку.
— Я в порядке, — я похлопываю ее по руке и отстраняюсь. — А теперь расскажи мне истории о том времени, которое я забыла. Сделала ли я его жизнь большим адом, чем он мою?
— На много миль, — говорит Крейтон, и его голос нехарактерно темнеет.
Анни щиплет его за бицепс.
— Он имел в виду, что ты ему отомстила.
— Отлично. Что именно я сделала?
— Ну, знаешь. То и это.
— Например?
Она дольше обычного жует свои сашими и даже делает один глоток безалкогольного коктейля фиолетового цвета, а потом еще один.
— Ты хорошо знакома со своими закидонами, — говорит Крей вместо этого. — Тебе не нужно, чтобы мы тебе о них напоминали.
— Значит, я разогнала всех его подружек и устроила небольшой пожар в его комнате с дизайнерской обувью?
— Что-то вроде того, — говорит Анни. — Хотя вы, ребята, в отношениях, так что никаких подружек не было. Только поклонницы.
Меня пронзает теплое, пушистое чувство, смешанное с триумфом.
— И я вышвырнула их всех вон?
Она кивает.
— Я разбила его машину на днях и потратила целое состояние на незнакомцев.
На этот раз она смеется.
— Меньшего я от тебя и не ожидала.
— Это его любимая машина. Как только он ее отремонтирует, я подумаю, не поцарапать ли ее к чертям собачьим, а когда покрасят после ремонта, я сброшу ее с обрыва и сниму это в замедленной съемке.
— Круто, — она звякнула своим бокалом о мой.
— Скорее глупо, — парирует Крей, как самый плохой помощник. — Если ты веришь, что эти детские попытки изменят Илая в лучшую сторону, значит, ты ничему не научилась в прошлом.
— Дай ей выпустить пар, Крей, — она погладила его по плечу. — Она не помнит последние два года.
— Это не дает тебе права вести себя как испорченное отродье, Ава.
Я сглатываю, его слова задевают меня сильнее, чем должны.
— Крей! — Анни ругает его.
— Ты сегодня используешь слишком много его энергии, Крей-Крей. Если бы я хотела, чтобы меня унижали, я бы осталась с ним.
— Я просто говорю, что ты потерялась, и я понимаю тебя, — его голос смягчается — настолько, насколько он способен. — Но ты неправильно подходишь к решению этой ситуации. За последние несколько лет всякий раз, когда ты доставляла неприятности, он ставил своей задачей отплатить в десять раз хуже. Не думаешь ли ты, что пришло время попробовать другую тактику, особенно после того, как ты связала себя с ним узами брака?
Я поджала губы, прежде чем сказать, что не знаю другого выхода. Не помогает и то, что последние несколько взаимодействий оставили во мне гору смятения и болезненную тоску.
По чему, я не знаю.
— Узы можно развязать, — бормочу я вместо этого.
Крей некоторое время наблюдает за мной, прежде чем покачать головой.
— Я очень сомневаюсь в этом.
— Ты сказала, что хочешь выйти за него замуж, — говорит Анни.
— Люди постоянно меняют свое мнение. Если я решу, что хочу выйти из этой игры, я могу просто отступить.
— Если ты считаешь, что для Илая это всего лишь игра, то ты сильно ошибаешься, — говорит Крей между укусами.
— Он всегда играет, и нечестно, надо сказать. Почему я не могу поступить так же?
— Ты, конечно, можешь, но мы оба знаем, что ты не в состоянии справиться с последствиями.
Я съедаю свои суши, глядя на него, и самое ужасное, что у меня нет ответа, потому что он прав.
У моих сражений с Илаем нет ни цели, ни задачи. Я словно парю в воздухе, надеясь найти где-нибудь пристанище.
— Итак, Ава. В групповом чате ты написала, что начала заниматься игрой на виолончели, — аккуратно меняет тему Анни. — Ты собираешься участвовать в каких-нибудь соревнованиях?
— Нет. Я просто развлекаюсь, — если я снова буду давить на себя, то потеряю вновь обретенную связь с виолончелью.
И с реальностью.
Возможно, именно поэтому я строго следила за приемом лекарств и не употребляла алкоголь, даже когда у меня была такая возможность.
Я в реальности, и хочу оставаться здесь как можно дольше.
Доктор Блейн сказала, что моя амнезия не связана с моим психическим состоянием, но я в этом сильно сомневаюсь.
— Я рада, что тебе нравится, — Анни светится, а затем снова начинает заискивать перед Креем и делиться с ним едой.
Быть третьей лишней — отстой.
К счастью, вскоре они понимают, что я все еще здесь — или, скорее, Анни понимает. Крей, кажется, отгораживается от всего мира, когда она рядом. Мы говорим о жизни, о ее балетных выступлениях и о том, что Крей получил степень MBA в Принстоне только ради
