стащил решетку в сторону, потом с усилием поднял лестницу и, перебирая руками по перекладинам, спустил ее в отверстие.

Араб, появившийся в дверях, весело сказал:

– Трап подан, господа! Сейчас вас развяжут, а то вы не сможете спуститься. Позже поговорим!

Марк сплюнул и протянул охраннику связанные руки.

Он первым спустился в довольно глубокую и прохладную яму, вытягивал ноги, чтобы вовремя нащупать пол. После слепящего дневного света парень практически ничего не видел, щурился, вертел головой и тихо ругался сквозь зубы. Запах мочи усиливался по мере того, как он спускался вниз. Наконец его ступня коснулась земли.

Марк выпрямился, держась за лестницу, задрал голову и посмотрел на квадратное отверстие.

– Здесь около четырех или пяти метров! – крикнул он. – Вы как, спуститесь?

– Спустимся потихоньку! – ответил Сэм, и в отверстии показалась темная фигура.

Марк плотнее прижал к утрамбованной земле лестницу, начавшую подрагивать и поскрипывать.

– Кто вы? – шепнула вдруг ему в ухо женщина, говорившая по-английски: – Вы меня понимаете?

– Тьфу ты, дьявол! – Марк отшатнулся, но тут же схватился за лестницу. – Ты меня напугала. А ты кто такая?

Он всмотрелся и различил в темноте женщину со светлыми волосами, стоявшую рядом с ним.

– Меня зовут Клэр. Я француженка. У тебя под ногами лежит Энрике. Смотри, не наступи на него.

– Тысяча чертей! – пробормотал Марк и снова поднял голову. – Дядя Володя, спускайтесь осторожнее. Тут еще двое иностранцев. Будет с кем поболтать долгими зимними вечерами… без камина.

– Мы с Энрике журналисты, – тихо проговорила Клэр через минуту, сидя на куче соломы и обхватив колени руками. – Работали в Могадишо. Наши местные друзья уговорили нас поехать в саванну. Они видели там жирафа-альбиноса, абсолютно белого, как снег. Мы не могли упустить такую возможность.

– Ну и зря поехали, – сказал дядя Володя. – Контроль миротворцев за пределы города не распространяется.

– Но мы наняли охрану! – Клэр потерла виски ладонями.

– Их всех убили или они вас предали? – вежливо поинтересовался Сэм.

– Один из охранников вскоре застрелил остальных двоих, потом сдал нас в плен бандитам. Мы здесь уже полтора месяца.

– Понятно. – Марк вздохнул. – А что у Энрике с рукой? Это бинт или я ошибаюсь?

– Случилось ужасное. Наши захватчики отрезали ему указательный палец и послали родственникам!

Мужчина, лежавший в углу, сел, схватился за руку, обмотанную бинтом, принялся раскачиваться и что-то бормотать по-итальянски.

– У него стресс, – пояснила Клэр. – Так уже неделя. Ахмед пообещал, что перешлет его домой по частям.

– Да уж. – Марк сжал и разжал кулаки. – Бежать не пробовали?

– Куда тут бежать? – Женщина покачала головой. – Мы совершенно не ориентируемся на местности. Да и еды на дорогу у нас нет. Любой африканец, заметивший нас, тут же сообщит об этом бандитам. Тогда будет еще ужаснее.

– Ужаснее некуда? Эх, Италия!.. – Марк посмотрел на Энрике и вздохнул. – Палец жаль, конечно, но он зря так испугался. Это не голова, без него жить можно. Этот Ахмед вряд ли доведет дело до убийства, ведь ему нужны деньги, а не трупы.

– Я пыталась объяснить это Энрике, но он ничего не слушает, постоянно молится и плачет. Признаюсь, это здорово действует мне на нервы. Я так рада, что вы появились здесь. Не могу спать, слушая постоянные причитания и глядя на его слезы.

– Рада она, – проворчал дядя Володя по-русски и осторожно вытянул ноги. – Соскучилась! А уж мы-то как счастливы!

– Да ладно, – сказал Сэм. – Что с нее взять? Женщина!..

– Я думаю, что нам все равно надо бежать! – заявил Марк.

– Верно мыслишь, – пробормотал дядя Володя и потрогал плечо. – Вроде кровь не идет. Уже получше! А план действий у тебя имеется?

– Здесь тоже было землетрясение. Видели обрушенные сараи?

– Ну и что? – спросил Сэм.

– А то, что бандиты все равно будут поднимать нас из этой ямы и выводить на ремонт. Дармовая рабочая сила. Поставят пару охранников, сунут нам в руки лопаты или что-то еще, и вперед, на строительство капитализма в одной, отдельно взятой африканской стране!

– Все может быть, – сказал дядя Володя. – Значит, тогда осмотримся и прикинем план действий.

– Что-то в этом есть. Все равно нам терять нечего. Я лично не хочу, чтобы мне отрезали палец. Но вдруг Ахмед действительно захочет это сделать? – проговорил Сэм.

– Дядя Володя прав. Надо хорошенько осмотреться, познакомиться с кем-нибудь из бандитов и что-нибудь им починить, – произнес Марк и толкнул плечом Сэма. – Опыт у нас уже имеется. А там будет видно.

Клэр прислушалась к звукам незнакомой речи и спросила:

– О чем это вы? Можно говорить по-английски, чтобы мне тоже было понятно?

– Мы не собираемся сидеть в этой яме и ждать, пока нас начнут резать по частям! – заявил Марк. – Денег у наших родственников все равно нет, так что будем готовить побег. Вы с нами?

Энрике, до этого момента непрерывно бормочущий что-то в углу, вдруг замолчал. Это было так неожиданно, что все повернули к нему головы.

– Вы сумасшедшие! – отчетливо произнес итальянец. – Как можно говорить о побеге? Не втягивайте меня и Клэр в ваши авантюры! За нас уже готов выкуп! Это вопрос недели или, может быть, нескольких дней! А с пальцем я сам виноват! Зачем я назвал африканцев сыновьями макак? – Энрике передохнул и заговорил еще быстрее: – С главарем тоже вышло не по-джентльменски. Зря я пообещал Ахмеду, что выкуп за меня поступит раньше, чем он думает! А его не доставили! Ахмед – вполне хороший цивилизованный человек, но я провинился, и он меня за это наказал! У меня слишком длинный язык! – Он откинулся на солому и замолчал.

– Никаких проблем! – сказал дядя Володя. – Мы вам не навязываемся.

– Не общайся с ними, Клэр, – тяжело дыша, выговорил Энрике. – Я предупреждаю, они втянут тебя в какую-нибудь авантюру. Это же русские!..

– Ах ты!.. – Марк зашевелился, хотел было встать, но Травников сердито шлепнул его по плечу и заявил:

– Сиди! Разве ты не видишь, что он не в себе? Правильно Клэр говорит. У него нервный срыв!

– Макаронник хренов! – Марк сплюнул. – Русские ему не нравятся!

– Энрике, как ты? – Женщина подвинулась к товарищу по несчастью. – Может, дать тебе воды?

Итальянец отмахнулся здоровой рукой.

– Марк, да оставь ты мужика в покое, – примирительно сказал Сэм. – Может, ему повезет, и он через несколько дней будет дома.

– Ты прав, братишка. Хрен с ним. Пусть только молчит и считает дни. А мы уж как-нибудь сами.

Предсказание Марка о трудовой повинности сбылось. Рано утром, как только прошло время молитвы, пленники услышали звяканье замка на дверях сарая.

– Уберите ноги и прижмитесь к стене! – сказала Клер.

Едва пленники это сделали, в яму