Офицеры и солдаты баграми и крючьями вытаскивали горящие тюки, заливали их водой. А в это время другие бойцы обливали крышу и стены здания. В воздухе плавали черные лохмотья горелой бумаги. Дым разъедал глаза. Но борьба с огнем продолжалась.

Прибывшим пожарным осталось только затушить тлеющие тюки. Оборудование фабрики и готовая продукция были спасены.

Грязные, закопченные, в мокром, местами прогоревшем обмундировании, неимоверно усталые, но радостные от сознания исполненного долга, возвращались наши бойцы с пожара. Достаточно было посмотреть, во что превратились белые офицерские кители, чтобы понять, в какой переделке побывали наши товарищи.

Встречавшиеся местные жители уже знали о случившемся. Они приветственно махали руками и повторяли:

— Кёсёньюк, баратаинк![11]

* * *

В моем представлении Чепель был районом фабрик и заводов. Первое время я удивлялся, когда комендант Чепеля сообщал нам то о моряках, то о летчиках, то о жалобах крестьян. И только когда сам побывал на месте, понял, что Чепель — это большой остров, протянувшийся на сорок восемь километров. На нем кроме города расположено несколько сел, есть аэродром, большие портовые склады. Там же базировались суда Дунайской военной флотилии, дислоцировались несколько госпиталей.

Сам город Чепель в 1945 году был невелик, в нем насчитывалось около 50 тысяч жителей. За исключением заводских корпусов и нескольких административных зданий, все дома — одноэтажные, с небольшими двориками и палисадниками. Улицы прямые и чистые. В Чепеле имелись клуб, три кинотеатра, десять начальных и одна средняя школы, ремесленное училище, две больницы, шесть церквей, шестьдесят пивных и ресторанов, два дома терпимости, около трехсот магазинов и лавок.

Население городка состояло в основном из квалифицированных рабочих, настоящих заводских пролетариев.

Хоть и пыталась буржуазия держать их в темноте, классовое чутье сразу помогло рабочим разобраться в обстановке. Жители Чепеля, того Красного Чепеля, который являлся цитаделью пролетарской революции 1919 года, с радостью встретили Советскую Армию. Они первые начали налаживать производство, первые создали в Будапеште братское кладбище советских воинов и поставили на площади, в центре города, замечательный памятник героям-освободителям.

Трудящиеся Чепеля шли в районную комендатуру, как к себе домой, обращались туда не только с жалобами и просьбами, но и просто за советом. На первых же выборах в парламент коммунисты получили здесь 90 процентов голосов.

Полковник Александр Иванович Демура, комендант района, отличался уравновешенным характером. Этот высокий, стройный кадровый офицер был умен, хорошо работал с людьми. У местных властей и полиции не было секретов от коменданта.

Приведу случай, который довольно ярко характеризует Александра Ивановича как человека. В одном из фронтовых госпиталей родился ребенок. Мать умерла. Врачи и медицинские сестры с великим трудом сохранили девочке жизнь и вырастили ее до шести месяцев. Но вот госпиталь, стоявший в Чепеле, начал расформировываться. Что делать с ребенком?

К Александру Ивановичу только что приехала жена с двумя мальчиками. Посовещавшись, супруги Демура удочерили сироту.

Хорошими помощниками у Демуры были капитан Ефим Парфентьевич Ищенко, секретарь партийной организации капитан Александр Васильевич Судаков, командир взвода младший лейтенант Петр Васильевич Игнатьев. Все они работали дружно и били, что называется, в одну цель. Работать комендатуре было легко, ведь местная власть в Чепеле находилась в руках коммунистов. Между комендатурой и полицией города, которую возглавлял подполковник Демиши, установился прочный контакт.

Дружба советских воинов с населением была тут настолько прочной и искренней, что рабочие приглашали солдат и офицеров даже на свои семейные праздники. Это очень не нравилось реакционерам, и они не останавливались перед любыми провокациями, лишь бы только очернить наших людей в глазах жителей.

Одно время, например, начали распускать слухи о плохом поведении советских воинов. Комендатуру и полицию буквально засыпали ложными жалобами и доносами, расследование которых отнимало много времени и сил.

То вдруг поступает жалоба, что советский солдат угнал велосипед. То охранник завода Шелл поднимает шум на весь Чепель: русские похитили 400 литров керосина. То какой-то господин со всех ног бежит в комендатуру, крича, что солдаты хотят снять забор возле его дома...

Районная комендатура вместе с полицией проверила десятки таких заявлений. И выяснилось, что только в трех случаях дело действительно касалось советских бойцов, но при этом ни один из них не нарушил порядка.

Комендант Чепеля попросил разрешения привлечь к ответственности тех, кто злостно клевещет на Советскую Армию. Как только такое разрешение было дано, поток жалоб сразу иссяк.

* * *

Хорошо справлялись со своей работой прокуратура гарнизона во главе с полковником юстиции Александром Гавриловичем Миловидовым и отделы при управлении Центральной комендатуры, которыми руководили полковники Г. Г. Пилипенко и И. А. Гречишников. Эти товарищи отличались большой добросовестностью и исключительной человечностью, старались не столько наказывать, сколько воспитывать провинившихся. Многих они поставили на правильный путь, помогли найти место в жизни. Особенно заботились они о репатриируемых, не жалели времени для встреч с ними, словом и делом облегчали их трудную участь.

Очень серьезная ответственность лежала на плечах офицеров караульного отдела Центральной комендатуры. Небольшой коллектив из десяти человек не только возглавлял всю патрульно-караульную службу, но и сам проводил наиболее трудные операции. Мы подбирали в этот отдел наиболее смелых, сообразительных людей с чистой совестью и высоким чувством долга. Возглавлял их весьма дельный офицер майор А. М. Шишко.

До войны Анатолий Михайлович работал в Московском уголовном розыске. Он хорошо изучил повадки уголовного мира и сумел наладить работу так, что каждое происшествие сразу же становилось известным караульному отделу, и меры принимались немедленно.

Сам Шишко был очень живым, общительным, веселым человеком. Но напряженная и нервная работа в конце концов все же отразилась на его здоровье. Анатолий Михайлович долго скрывал от нас свой недуг. Жалко было отпускать его из комендатуры, но пришлось.

Вместо майора Шишко мы выдвинули на должность начальника караульного отдела бывшего коменданта 10-го района майора Бориса Афанасьевича Новикова. По характеру он был полной противоположностью своему предшественнику. Замкнутый, молчаливый, суховатый с людьми, майор держался независимо, перед начальством не заискивал, всем говорил в глаза то, что думал. Эта его черта не нравилась некоторым товарищам, и они возражали против его назначения. Но я настоял на своем и никогда потом не раскаивался.

В караульный отдел был переведен и мой адъютант, старший лейтенант Соболевский. Там он, бывалый фронтовик и мужественный человек, чувствовал себя на своем месте. Должность адъютанта занял молодой лейтенант — Александр Егорович Шестов. Энергия в нем била через