– Друг мой, красивые сказки нужны людям, чтобы они сильнее верили.

– Ты прав, опять прав, Тайлер. Я так много заблуждался. Чего стоит пепелище чумного поселения по дороге, которое выжгли, так и не выпустив живых людей. Мне еще долго будут сниться детские кости на заборе… В храмовых школах такого не рассказывают.

– Понимаешь ведь, почему?

Квентин неуверенно помотал головой, и они медленно двинулись в направлении дома, который сегодня служил им ночлегом. В путешествии со светлым жрецом были свои плюсы – переночевать их пускали приветливо в любой дом и не брали за это ни гроша.

– Вы должны нести утешение тем, кто пережил подобное. Вы должны свято и непоколебимо верить в свои слова. В свои сказки, которые не всегда похожи на реальный мир. Так зачем вам знать этот мир? Вас забирают в детстве и растят в теплицах, как редкие цветы. Вы должны нести свет туда, где правит лишь тьма. Поэтому мне так сложно было решиться взять тебя с собой. Надеюсь, ты не сильно жалеешь об этом.

– Что ты, я безмерно благодарен тебе, Тайлер.

Прелестный запах отдалялся, и Таали не удержался от искушения тихо украсть немного. Он обернул ароматный кусок телятины в платок и сунул в карман в ожидании подходящего момента.

– Тут нам искать больше нечего, – он еле сдержал довольство в голосе. – Завтра на рассвете уезжаем дальше на север.

Квентин кивнул, потонув в своих мыслях. Именно тех, что ожидал от него Таали.

* * *

В сиреневых сумерках маленький храм, стоявший на окраине деревни, выглядел совсем одиноко. Прямо за ним простирались крестьянские угодья до самого горизонта, абсолютно пустые в этот час. В окнах под крышей плясал слабый отсвет свечей, жрец еще не покинул свой пост.

Таали тихо толкнул дверь и незаметно скользнул внутрь. Жрец стоял перед статуей своего бога и о чем-то тихо молился. Эльф не стал его прерывать, аккуратно подошел и замер в трех шагах. Несколько минут прошли в благоговейной тишине, пока старик не закончил привычный речитатив и не обернулся. Он даже не вздрогнул, а просто удивленно взглянул на Таали.

– Сын мой, я уже дал вам все ответы, которые было суждено получить в этом месте. Ваш путь лежит дальше… – Он растерянно прервался, не в силах отвести взгляда от глаз Таали.

– Говоришь, твои боги слышат тебя, старик? Так призови их. Только они в силах помочь тебе сейчас, – с грустью в голосе произнес Таали.

Коротким движением руки он намертво сомкнул деревянные двери, срастил ставни толстыми ветками, на которых тут же распустилась зеленая листва.

– Кто вы? – в глазах жреца мелькнул страх, он сделал несколько шагов назад.

– Тот, кто найдет ответы или станет твоим последним кошмаром.

Таали протянул руку навстречу старику и резко развел пальцы.

– Прошу, остановитесь… Убить жреца – страшный грех. Вы никогда не сможете отмолить свою душу!

– Не бойся за мою душу, грехи – лишь шелуха для слабых. Начинай молиться.

Старик упал на колени. За его спиной безучастно распахивала руки статуя Светоча, выкованная умиравшим кузнецом. Но ночью ее глаза не могли светиться.

– Боги всегда с нами, – прошептал он. – Но они незримы.

– Боги бросили тебя здесь, со мной. Но если они так милосердны, как считают люди, – они спасут тебя. Если они способны услышать.

Первая ветвь вырвалась из утоптанного деревянного пола. Она с небывалой скоростью устремилась вверх, пронзая насквозь запястье жреца. Старик взвыл от боли, его отчаянный крик эхом отразился от стен.

– Молись! – закричал Таали. – Зови своих богов!

Другая ветвь разорвала второе запястье, поднимая его жертву над землей. Разворачивая лицом к его богам, проливая кровь их служителя на чистый храмовый пол. Вырывая все новые и новые крики из груди.

Но боги остались глухи к мольбам жреца.

Ночью гроза разметала старый храм в клочья.

* * *

Рассвет Эрин застала у подножья заснеженных гор. Уже на подъездах у нее перехватило дыхание. Так близко этих величественных гигантов она не видела никогда. Громады возвышались до самых небес, а верхушки тонули в серых ненастных облаках. Здесь все заботы казались мелочными и глупыми, а человеческие жизни – той самой короткой вспышкой, о которой говорил Газарт.

Только сейчас Эрин ему не верила. Перед глазами стояло его лицо в тот момент, когда некромант выпрыгнул из бушующего пламени с маленькой девочкой на руках. И человек, хладнокровно обративший в пепел полный зал людей в королевском дворце, не мог быть им. Никак не мог, но память подсказывала обратное.

Ветер безумно свистел за тонкой гранью незримого купола, которым Рид окружил четырех всадников. Графиня собрала волю в кулак и нагнала некроманта.

– Газарт, – робко начала она. – А ты правда можешь вернуть тех, кто погиб на балу?

Он развернулся к Эрин, и на миг серьезное лицо озарила искренняя, добродушная улыбка.

– Разумеется. Я всегда держу свое слово, они не погибли. Их тела хранятся в королевской усыпальнице под дворцом, и достаточно одного ритуала, чтобы вновь вдохнуть в них жизнь.

– Но они рассыпались в пепел…

– А, это, – усмехнулся некромант. – Пустой театр, не забивай голову мелочами.

– Мелочами? – выдохнула Эрин. Да как он смеет?! Как она могла надеяться…

– С твоим отцом все в порядке, – улыбка спала с лица, обнажив прежний пронзительный взгляд, вечно прятавшийся под напускной шелухой. – Все живы, просто немного вздремнули. Я устроил это представление, чтобы разбудить твой дар. Чтобы заменить магов на своих союзников – прикрыть города и деревни от губительных последствий Слияния. Я спасал жизни, а не обрывал их. В конце концов, я помог Авелору разгромить мятежников и подавить бунт малой кровью, разве нет?

– Ты слишком много на себя берешь, – Рид ворвался в разговор.

– Ты думаешь, как можно двести лет смотреть на страдания небезразличных мне людей и остаться в своем уме? Сохранить чувство юмора? Я оптимист. Только вера в то, что я смогу все изменить, помогла мне выжить и вернуться.

– Ты безумец, Газарт.

– А ты лицемерный моралист, Даниэль.

Адалия, ехавшая первой, бросила грозный взгляд через плечо, но на этот раз не стала вмешиваться. Поднималась снежная буря, и тропа пропадала из виду. Нимира периодически пускала вперед узкую дорожку огня, но растаявшую землю мгновенно заметало снова.

– Хорошо, союзнички, – с горчинкой в голосе произнес Газарт. – Хотите день откровений?

– Ты что-то еще нам забыл рассказать? – иронично хмыкнул Рид.

– Не моих откровений, а ваших. Будет больно, но полезно. Возможно, наладится доверие,