они не перестают быть правдой. Съезди в больницу к Клавдии Тимофеевне, тётушка. Пусть это увидят, пусть об этом заговорят в обществе. И, смею заверить, твоя помощь там будет действительно неоценимой.

Хотелось бы мне сейчас прочитать мысли Нины. Интересно, есть ли такая магическая способность, а если есть, то как ею обзавестись?

Впрочем, уже по лицу всегда можно прочесть немало. Даже если это — лицо аристократки, которая сызмальства привыкла прятать мысли и чувства за непроницаемой вежливой маской.

Сейчас в тётушке боролись две основные мысли. Первая: «Он ещё так мало понимает в жизни нашего мира, что не сознаёт всех последствий своих слов и действий!» и вторая: «А что если он прав?..»

Хлюпающая носом Надя явно сыграла мне на руку. Нина поднялась со стула и кивнула:

— Ты прав, Костя. Я признаю. Со своей стороны обещаю, что обязательно навещу Клавдию Тимофеевну в ближайшие дни и окажу посильную помощь в её добровольно взятой миссии.

— Горжусь тобой, тётушка, — со всей серьёзностью сказал я. — А теперь мне, наверное, пора...

Я хотел сказать, что мне пора возвращаться в академию, чтобы для разнообразия не лететь по трассе, нарушая все мыслимые лимиты. И Надя уже дёрнулась было вызваться довезти меня на машине Нины. Но тетушка опередила нас обоих.

— Постой, Костя. Ещё кое-что.

— Что же? — развёл я руками.

Нина опустила руку в неприметный карман на платье и достала оттуда конверт.

— Тебе принесли письмо... — Нина колебалась, и я занервничал.

Ну что там может быть? Уж не Федот ли додумался снова черкнуть весточку? Да нет, он уже проявил себя весьма осторожным в этом плане человеком. Из академии что-то? Насчёт дуэли? Или какая-нибудь анонимка, которая создаст мне проблемы? Впрочем, тогда вряд ли Нина бы достала конверт при Наде...

— Судя по конверту, письмо это — из Зимнего дворца, — сказала Нина и посмотрела мне в глаза.

Глава 13. Полезные знакомства

Мой ответный взгляд был предельно искренним и недоумевающим. Я понятия не имел, что могло от меня понадобиться Зимнему дворцу. Ну да, я имел честь беседовать лично с императором. Однако разговор был в высшей степени светским, ничего конкретного, да и состоялся он давно, ещё летом.

Если какие-то проблемы с разрушенной башней или дуэлью — об этом, полагаю, меня прежде всего известил бы ректор академии. А скорее даже Белозеров, который отчего-то взялся принимать во мне серьёзное участие. Масштаб личности императора несколько выше той ерунды, что творят у него в парке первокурсники — пусть даже учатся они в самом элитном учебном заведении страны...

Я протянул руку, Нина отдала мне конверт. Обратный адрес действительно был коротким и незамысловатым, потому что вряд ли в почтальоны возьмут человека, не знающего, где находится императорский дворец.

«Князю Константину Алѣксандровичу Барятинскому, въ собствѣнные руки», — прочитал я каллиграфический почерк и, пожав плечами, оторвал сбоку конверта узкую полоску. Надя ахнула. Я бросил на неё вопросительный взгляд.

— Костя, ты — варвар, — объявила сестра. — Ну разве можно рвать такой конверт?! Мог бы подержать его над паром, клей бы и отпустил.

— А потом что с ним делать? Беречь, как реликвию?

Я думал, что пошутил. Однако, судя по выражению лица Нади, именно так бы она и рекомендовала поступить.

Вздохнув, я отдал сестре надорванный конверт, а сам развернул лист гербовой бумаги. Письмо было написано другим почерком — не тем, что на конверте. Буквы были невероятно узкими и стояли прямо, без малейшего наклона.

«Добраго дня, уважаемый Константинъ Алѣксандрович!

Настоящимъ письмомъ позвольтѣ увѣдомить Васъ, что 15-го числа дѣкабря мѣсяца саго года въ Импѣраторскомъ Зимнѣмъ дворцѣ состоится балъ, на который вы имѣятѣ честь быть прiглашенъ. Искрѣннѣ надѣюсь, что Вы найдётѣ врѣмя для посѣщенiя обозначеннаго мѣропрiятiя.

Относитѣльно нарушенiя распорядка Акадѣмiи не бѣспокойтѣсь: въ рѣкторатъ ужѣ направлѣнъ указъ, согласно которому въ означенный дѣнь вы будѣтѣ освобождѣнъ от всѣхъ занятiй.

К вамъ можѣтъ прiсоѢдинiться такжѣ ваша сѣстра, Надѣжда Алѣксандровна Барятинскыя. Если, конѣчно, на то будѣтъ её жѣланiя.

Остаюсь,

Вѣликыя княжна Анна Алѣксандровна Романова, писано собствѣнноручно».

Дата, витиеватый росчерк.

— Ну? — теребила меня Надя, не смея заглянуть через плечо. — Что там?

— Приглашение на бал, — пробормотал я и отдал письмо сгорающим от любопытства дамам. — Ерунда, наверное. Формальность...

Почему-то в этот момент у меня в голове возникла аналогия со спам-рассылками. Они тоже бывают очень красивыми, однако по факту...

Нина и Надя уставились на меня так, будто я на похоронах начал распевать матерные частушки.

— Что? — спросил я.

— Костя, великая княжна пригласила тебя на бал, — сдавленным голосом сказала Надя.

— Лично, своею рукою, написала приглашение, — подхватил Нина. — Ты... Неужели ты не понимаешь, какая это честь?

— Ну... теперь понимаю. Придётся идти, да?

Нина к этому моменту уже вспомнила, что я — из другого мира. А вот Надя этого не знала и продолжала таращить на меня глаза.

— Костя! — помахала она ладошкой у меня перед лицом. — Это бал в Зимнем дворце!

— Ну и что? — начал раздражаться я. — Наш род — в Ближнем кругу. Кого им ещё во дворец приглашать-то?

Тут Надя попросту лишилась дара речи, а Нина улыбнулась и сказала, будто извиняясь перед племянницей:

— Что ж, полагаю, это всё ещё последствия давней травмы. Костя не понимает, что это такое — личное приглашение от великой княжны... Это величайшая честь, Костя! Разумеется, каждый род из Ближнего круга получает стандартные приглашения, написанные государевым писцом. Но это приглашение написала великая княжна Анна Александровна собственноручно! Это значит, что она заинтересована в тебе!

Я пожал плечами.

— Да мы с этой княжной даже не знакомы. Откуда вдруг такой интерес?

Надя издала какой-то сложно-составной писк. А когда я на неё взглянул, воскликнула, воздев руки к потолку:

— Боже мой! Этот наивный человек полагает, будто сама великая княжна стала бы просто так с ним знакомиться!

— Должно быть, княжна заинтересовалась тобой из-за твоих поступков, — сказала Нина. — То, как ты выступил в Летнем дворце, на испытании. Потом — твоя победа в Игре впервые за шесть лет. В любом случае, Костя, это — величайшая честь! Тебе, разумеется, понадобится новый фрак, я завтра же пришлю в академию портного, чтобы снял мерку. Надя, тебе тоже понадобится подобающее случаю платье... Ах, Господи, как же обрадуется дядюшка!

—